Тамара Лисицкая - Идиотки

Она кричала, хохотала, стучала кулаками но стене.

Сергей остановился у поворота, оглянулся и спросил, чуть-чуть стесняясь:

— Так ты уйдешь?

Ирочка стояла на стоянке такси и смотрела на дорогу. Машины больше не возбуждали ее, она не пялилась вслед приличным авто, не обращала внимания на шины и диски. У нее в кармане была фотография и телефон, записанный на обороте плохой ручкой. Не записанный даже, а продавленный…

И, хоть убей, она не понимала, как ей действовать дальше…

Одно знала — надо срочно говорить с кем-то из близких. Чтобы они окончательно ее вдохновили. Или окончательно убедили в том, что затея с ребенком ужасна до невозможности…

Первым делом она решила ехать домой, к Ромке.

Только спустя минут пять поняла, что домой ехать бессмысленно, Ромки там нет, его вообще нет. Велела шоферу остановиться и какое-то время думала, глядя в окно и пряча очками и рукой слезы.

— Обидел кто? — спросил шофер.

Ирочка неопределенно дернулась.

— Ну, так молодая еще, все срастется! А гада, который тебя обидел, забудь!

Тут Ирочка совсем расклеилась, начала рыдать громко, с подвизгиванием. И шофер уже не знал, что ей говорить. Какие могут быть проблемы у молодой девки?

— Залетела, да? — он снизил голос и постарался быть как можно более участливым. — Ну, так это тоже не беда! В наше время быстренько пошел к врачу, он все из тебя убрал! И никто ничего не узнает!

Ирочка пару раз булькнула — то ли слезки, то ли смех — не понятно.

— Хорошо, что сказали! — прогундосила она, улыбаясь шоферу растекшимися глазами. — Теперь обязательно постараюсь залететь!

Лена не стала дожидаться, пока наступит томный вечер, ушла прямо с работы. Как раз погода соответствовала: ведро, солнце рассупонилось, обнаружило вокруг весну. Это, конечно, как-то утешало.

И Лена шла по проспекту Скорины, старалась не спешить, поскольку спешить было некуда. На втором шаге запретила себе думать о Ромке. Эти мысли находились за гранью боли, должно пройти время, прежде чем с ними можно будет работать. А пока одно слово — Ромка… Стоп! Не думать!

С ужасом обнаружила, что разучилась гулять без цели. Еще — что стесняется ходить без очков. Ругала себя за это, поскольку удовольствия в том, чтобы бороздить асфальт носом и горбиться до колена, было мало. И ведь, елки зеленые, не имелось в этом состоянии порочного звездного кокетства, а только горькая техническая обремененность тем, что лицо знакомое и так неудобно…

Но все это: и быстрый шаг, и паралитические попытки замаскироваться, «рассматривая гусеничку на земле», — все было забыто на фоне мыслей о Сергее и Гале, об их нежном вечере.

Это же нереально! Муж, родной муж, и вдруг говорит ТАКОЕ! УЙДИ, НЕ МЕШАЙ МОЕМУ СВИДАНИЮ!

Вот сейчас, когда время прошло, Лена придумала два десятка острых и злых ответов на его предложение и шептала их себе под нос. Так разошлась, что забыла о маскировке и опомнилась только на площади Якуба Коласа, когда увидела обращенное к ней дико удивленное лицо. Не факт, что узнал, скорее обалдел от глубины болезни девушки, которая идет в одиночестве по мартовскому городу и бухтит что-то сама себе, хмурится, таращит глаза, размахивает руками… А может, и узнал, и обалдел…

Потом увидела стоянку такси, далеко не самую дешевую, но обрадовалась ей, как родному дому.

— Я вас где-то видел, девушка! — улыбнулся ей таксист. — Вы на Комаровке работаете?

Лена кивнула.

Наташа только что рассталась с одной отличной розой — розы вообще пользовались успехом, восьмое марта на днях. Она чистила ящик, проветривала, а самой думалось ни о чем, но очень легко. Рома! Тебя так не хватает…

Дальше было чуть-чуть кино.

С интервалом в минуту на остановке тормознули две таксички, и из них вышли сначала Ирочка, потом Лена! И обе сначала метнулись: одна — к хот-догам (Ирочка), другая — к газетному киоску (не Ирочка).

Наташа крикнула: «Эй!», но девки не слышали. Одна жадно ела, вторая листала «Комсомолку».

У Наташи был секундный приступ дежавю, поскольку эта картина — Ирочка с едой, а Лена с буквами, — прошила жизнь красной нитью. Куда бы они ни приходили, в какие истории не ввязывались, но первым глотком, первым требованием этих двоих были еда и буквы. И ничего не изменилось.

Первой движение начала Лена. Она скрутила газету, сунула в карман и робко тронулась вдоль цветочных рядов. Дамы-коллеги тут же активизировались, начали страстно зазывать, но Лена только вежливо улыбалась.

Потом она увидела Наташу и ускорила шаг.

— Привет! — крикнула, подбегая. — Меня выгнал муж из дома, чтобы я не мешала его свиданию с Галей!

Наташа не успела возмутиться, удивиться, даже просто сказать: «Здравствуй, Лена!», поскольку в игру вступила Ирочка. Она подняла новую волну цветочниц, но, в отличие от Лены, высказалась в их адрес довольно резко и заявила, что никакие цветы ей на хрен не нужны и чтобы они отвалили.

— Наташка! Наташка! Я нашла отца своего ребенка! — заорала она, перебивая возмущенный ропот дам. — Я еду к нему!

Лена, услышав за спиной знакомый голос, обернулась.

То есть они сошлись почти одновременно и замолчали, удивленные совпадением.

— К чему бы это? — спросила Ирочка, прикуривая первую нервную сигаретку. — Все это не просто так, девочки! Не просто так!

Дамы-коллеги молча наблюдали за встречей. Им уже стало ясно, что эти люди давно и тесно знакомы, и в свете сегодняшнего Наташиного откровения картина казалась им почти божественной.

— Хорошо, что я вам сказала год назад, где стою! Хоть раз в гости заглянули! — заметила Наташа. — Рассказывайте!

Первой сориентировалась Ирочка. Она выволокла из кармана измятую фотку и протянула подругам. Потом безумно сверкала глазами, глядя на их лица.

С фотографии смотрел Ромка. Конечно, потом стало видно, что это не Ромка — мужчина был старше, грубее, явно гетеросексуален. Все то, что так нежно и тонко сочеталось в Ромкином лице, в его случае было склеено наскоро, совсем не изящно. Но набор был тот же — и соболиные брови, и глаза темнее ночи, и даже родинка…

— Меня сейчас стошнит! — сообщила Лена.

— Вот и я офигела! — согласилась Ирочка, пряча фото. — Теперь осталось чуть-чуть — найти его и трахнуть.

— Отличная программа…

(Спустя двадцать минут.)

— Да ты понимаешь, что он пошлет тебя куда подальше? Зачем ему такие проблемы? Он не знает тебя, и знать не хочет! Если ты действительно решила ребенка от него — просто ничего не говори! Устрой романтическое свидание, но без объяснения цели!

— Погоди, Ленка, не напирай на нее!.. Я считаю, что надо сказать. Все объяснить сразу, с первой минуты. Если поймет, значит, отнесется ответственно!