Пенелопа Фицджеральд - В открытом море

– Тебе самому-то там нравится?

Генрих ласково ей улыбнулся, словно пытаясь утешить, и сказал:

– Видишь ли, я никогда не позволю сексу доминировать в моей жизни, я просто найду для него подходящее место… Но ведь мы, моя дорогая, собирались поговорить о тебе.

Марта видела, что он действительно настроен на такой разговор, и понимала, что, возможно, подобного шанса у нее никогда больше может и не случиться, а потому торопливо заговорила:

– Во мне очень много грешного. Я уверена, что бо́льшая часть моей души погружена во тьму и не знает света. Мне бы, например, хотелось, чтобы мои родители жили вместе, но вовсе не потому, что я так уж забочусь об их счастье. Хотя маму я, конечно, очень люблю, только она, наверное, и должна быть несчастлива, просто потому что такой уж у нее период жизни. А я бы хотела, чтобы мои родители жили вместе в каком-нибудь самом обыкновенном доме, чтобы мне можно было туда прийти и сказать: неужели вы думаете, что и я буду здесь жить? Вот только нормальной жизни у меня все равно никогда не получится, потому что я слишком маленького роста – мы обе с Тильдой коротышки, – именно поэтому, кстати, Тильда по полдня и торчит на палубе: ей кто-то соврал, будто вырасти можно, только когда стоишь. И вообще я медленно развиваюсь. Мы тут как-то в классе сочинение писали на тему «Мой лучший друг», и одна девочка – она меня описывала – подняла руку и спросила, можно ли ей взять линейку, чтобы для начала меня измерить, а потом, как она выразилась, «описать в полный рост».

– Хорошие у тебя подруги! – возмутился Генрих.

– Возможно, это не с ними, а со мной что-то не так, – возразила Марта. – Я вполне могу так недоразвитой и остаться.

– Ну что ты, дорогая! Я совершенно уверен, что ты вовсе не недоразвитая! Знаешь, на кого ты ужасно похожа? На светловолосую возлюбленную Гейне, нашего великого поэта Гейне, которую он описал такими словами: « wenig Fleisch, sehr viel Gemuit» , что значит «как много духа в этом хрупком теле». – И Генрих, наклонившись к Марте, быстро поцеловал ее в щеку, разрумянившуюся после прогулки по холоду. Именно так и следовало вести себя в модном кофе-баре на Кингз-роуд. И все же после этого невинного поцелуя оба почувствовали себя неловко и как бы на время отдалились друг от друга.

– Я так рад, Марта, что мне удалось провести здесь целый день, а заодно и судно ваше рассмотреть.

– Ну, по крайней мере, в Вене у вас ничего подобного нет.

Отец Генриха был членом Венского яхт-клуба.

– Конечно, нет. Во всяком случае, ничего такого большого.

А за окнами бара витрины лавчонок по-прежнему сверкали пестрыми грудами всякой всячины, порой падавшей прямо под ноги не слишком расторопных продавцов. Музыка стала еще громче – это телекомпания «Челси Гранада» приветствовала каждого, кто решил зайти в салон и посмотреть телеcериал «Бутси и Снадж».

Марта и Генрих, выйдя из кафе, брели по улице куда глаза глядят.

– Понимаешь, двое людей могут очень быстро стать невероятно близки друг другу, – говорил Генрих, – и тогда только от них самих будет зависеть, позволят ли они обстоятельствам взять над ними верх и что-то изменить в их отношениях. Я, во всяком случае, твердо намерен – хотя я, по-моему, уже говорил тебе об этом, – строить собственную жизнь только самостоятельно.

Тильда, естественно, прямиком на «Рочестер» не пошла. Когда Марту и Генриха вдруг окутала некая, не совсем знакомая Тильде атмосфера, словно отделившая от нее старшую сестру, она впервые в жизни почувствовала себя одиноким дрейфующим кораблем, плывущим куда-то по воле волн. Совершив для начала вызывающе смелый прыжок прямо с причала на палубу «Грейс», она подхватила в охапку удивленную Страйпи, крепко прижала кошку к груди, а затем, осмотрев ее более внимательно, заявила:

– Да у тебя же котята будут!

Как только Тильда оставила кошку в покое, та сразу же вновь растянулась на палубе и погрузилась в глубокий сон, а девочка взлетела на верхушку мачты, любуясь отливом и проплывавшим мимо буксиром, на котором вился флаг с красным крестом святого Георгия; дымовая труба на буксире была то ли кремового, то ли белого цвета.

«Охрана природы Темзы, – догадалась Тильда. – Только вот зачем они забрались в низовья реки? Они ведь обычно ниже Теддингтона не спускаются?»

Тильда заметила, что на палубе «Мориса», то есть футов на пятнадцать ниже ее наблюдательного поста, возится Гарри, причем как-то чрезвычайно активно, несмотря на отсутствие хозяина судна. В данный момент, например, он вытягивал из люка электропровод, укрепляя его таким образом, что сразу становилось ясно: никакой он на самом деле не электрик, и такая «профессиональная» проводка приведет к тому, что любой, кто попытается открыть люк и спуститься в трюм, сразу получит приличный удар током.

Тильда, конечно, не могла толком понять, чем именно Гарри занят, но продолжала внимательно следить за ним, и он в итоге это почувствовал, обернулся, положил плоскогубцы и, задрав голову, посмотрел на девочку. Глаза у него были какие-то странные; Тильда не поняла, то ли он их слишком сильно таращит, то ли у него просто белки такие выпуклые.

– Хочешь конфетку?

– Нет.

– А хочешь, я тебе комикс покажу?

– Нет.

– Да ну, слезай, ты ведь наверняка сама-то читать еще не умеешь!

– Умею.

– Ты ведь можешь сюда перелезть, да? Вот и перелезай. Посидим с тобой, можешь даже на колени ко мне сесть, а я тебе комикс почитаю.

Тильда несколько раз лихо крутанулась вокруг мачты, держась одной рукой. Потом спросила:

– А у вас есть журнал Сliff Richard Weekly ?

– О да, конечно!

– И Dandy ? [51] « Данди » – еженедельный комикс для детей.

– И Dandy .

– За эту неделю?

– И за эту тоже.

– Ничего мне не нужно показывать!

– Ты же не знаешь, что я еще могу тебе показать.

– И что это такое?

– Ну, такого ты, моя дорогая, еще никогда в жизни не видела!

– Вы не имеете права на этом судне хозяйничать! – объявила Тильда. – Это судно Мориса.

– А ты знаешь Мориса?

– Конечно, знаю.

– И знаешь, чем он себе на хлеб зарабатывает?

– Он ходит на работу.

– Хочешь, я тебе покажу, чем он у себя на работе занимается? Такого ты ни в одном комиксе не увидишь.

Но Тильда была крепким орешком.

– А зачем вы провода из трюма тянете?

– Зачем? Ну, у меня там хранится много всяких замечательных вещей.

– А откуда вы их взяли?

– Неужели тебе неинтересно посмотреть, что это за вещи?

– Нет. Мне интересно, откуда вы их взяли.

– Почему тебя это так интересует?

– Потому что вы преступник.

– Кто тебе такое сказал, мерзкая сучонка?

– Вы укрыватель краденого! – не сдавалась Тильда.

Она искоса следила за Гарри, глаза у нее так и горели. В конце концов, думала она, этот тип может попасть на «Грейс» двумя способами: либо пройти по сходням, перекинутым с «Мориса», но там уже растянулась страдающая несварением Страйпи, либо вернуться на причал и уже оттуда подняться на корму «Грейс».