Коллектив авторов - Маруся отравилась. Секс и смерть в 1920-е. Антология

Саксаульский. Вы хотите, чтобы вас устроили в театр безвозмездно? Без дураков?

Китти. Но вы сказали, что у меня талант?

Саксаульский. Таких талантов у Посредрабиса целая очередь. В чем дело? Скажите, невинность какая! Зато театр, дебют, успех, цветы, автомобиль. А?

Китти. А вы не обманете?

Саксаульский. Вот что. Не уходите. Здесь рядом есть комната. Там занятия кружков и стоят барабаны. Когда разойдутся, мы уйдем туда.

Китти. Я не знаю.

Саксаульский. Бросьте, котенок. Чего не знать. Вот, глядите. Я пишу записку администратору, даю ее вам. Ясно? А завтра вечером приходите. Я вас познакомлю с кем надо.

Китти. Сейчас?

Саксаульский. Вот записка.

Записка лежит на ладони. Китти тянется и берет. Саксаульский сжимает руку Китти в своей.

Саксаульский. Студийцы могут расходиться.

Студийцы уходят. Возвращается Милда с тремя женщинами. Саксаульский и Китти уходят в комнату. Варвара — в дверях.

Третья женщина. Вот она.

Милда. Варвара!

Варвара. Здравствуй.

Третья женщина. Ты, может, не к нам, а к ним вообще?

Милда. Двое суток уже?

Варвара (оглядывается). Его здесь нет?

Третья женщина. На охоту за кобелем… чулочки почем…

Варвара. Меня никто не спрашивал?

Милда. Где твои материалы и доклады?

Варвара. Дома.

Третья женщина. Каблучки-то, каблучки!

Милда. Варвара, у меня с тобой разговор будет.

Варвара. Не желаю. Надоели мне эти разговоры.

Милда. Дай кончить.

Варвара. Иди ты знаешь куда со своими разговорами? Если будут меня спрашивать, я в кино «Олимп».

Милда. Варвара, мне необходимо с тобой выяснить.

Варвара. Довольно. Мозолей не насидите, заседая. (Уходит.)

Милда. Постой!

Бросается за ней. Третья женщина удерживает.

Третья женщина. Постой! Еще и ты убежишь. Напиши мне сперва, потом и беги.

Завклубом. Мне пора. Товарищ, когда будете уходить, заприте клуб и ключи передайте швейцару.

Милда. Ладно.

Женщины уходят. Входит Четвертая женщина.

Четвертая женщина. Ты спешишь?

Милда. Ничего. Выкладывай. Почему тебя на собраниях не видно? На конференции не было? Что с тобой? Больна?

Четвертая женщина. Нет.

Милда. С заработком туго?

Четвертая женщина. Нет.

Милда. Что же?

Четвертая женщина. Не буду я больше работать.

Милда. Как не будешь?

Четвертая женщина. Так не буду. Ушла я из партии.

Милда. Из партии ушла?

Четвертая женщина. Сил нет. Муж заторкал. Приходит с работы голодный, злой, орет: у других по-человечески жена готовит, у нас по-свински. Леньку тоже без призора нельзя оставлять.

Милда. Я его видела. У него рука на перевязке.

Четвертая женщина. Примусом обжег. Сил моих не стало. Одно из двух: либо семью бросай, либо партию.

Милда. Вместе не укладывается?

Четвертая женщина. С сыном бы уложилось. Если детский сад. То да се, удержалась бы на работе. А с мужем… Ведь со службы меня сократили.

Милда. Почему?

Четвертая женщина. Муж зарабатывает.

Милда. Ты теперь домашняя хозяйка?

Четвертая женщина. Домашняя хозяйка.

Милда. А не жалко, что ушла из партии?

Четвертая женщина. Брось бредить. Ничего. Пора мне. Всего. Не пеняй, больше не заявлюсь. Поздно. Муж залает.

Милда подошла к двери, грохнула ключами. В соседней комнате стучат в барабан.

Милда. Там кто есть? Запираю клуб.

Саксаульский ( выскакивает в беспорядке). В чем дело? Мы занимаемся.

Милда. Занятия непродуктивные.

Саксаульский. Дайте ключи. Я сам запру.

Милда. Ключи получит швейцар.

Саксаульский. Я руководитель драмстудии.

Милда. Но не швейцар.

Саксаульский. Жаль, милиционера близко нет.

Китти. Просто не понимаю. ( Одеваясь, роняет бумажку.)

Милда. Обронили, гражданка.

Саксаульский поднимает.

Китти. Дайте.

Саксаульский. Останется у меня.

Китти. Но вы же сами…

Саксаульский. Без дураков. (Уходит.)

Милда ( оглядывая клуб). Кроваток на шестьдесят мест.

Милда впереди, Вопиткис отстал.

Милда. Куда вы торопитесь?

Вопиткис. В кино. Лекцию читать.

Продавец. Купите цветы.

Вопиткис. Вы любите цветы? (Покупает.)

Милда. Нет. Половые органы растений.

Вопиткис. Вы ужасная рационалистка. Вы синий чулок.

Милда. Это лучше, чем розовый чулок.

Вопиткис. И вы не любите природы, гор, водопадов, дебрей?

Милда. Очень люблю, когда на водопаде турбины, в горах рудники и в дебрях лесопильные заводы и правильное древонасаждение.

Вопиткис. Но ведь на стихийном сродстве людей вырастает идея солидарности. Вы не можете не быть эгоисткой.

Милда. Нет идеи человеческой солидарности. Есть хорошо оборудованные фабрики. Правильно распланированный день. Сеть милицейских постов. Точное расписание железных дорог и верно взятый курс на социализм.

Вопиткис. А душа? А самое нежное и интимное в человеческой душе?

Милда. Как не стыдно вам, биологу, разводить такую розовую дрянь о душе?

Вопиткис. Без этого трудно.

Милда. Ну что ж, мы живем не в легкое время.

Вопиткис. Я побежал. Опоздаю на лекцию.

Милда. Смотрите. (Уходит.)

Двадцать отцов выкатывают, выносят ребят. Ребята поднимают плач.

Скрипучий (в форточке). Житья нет. Под окнами музыку затеяли. Здесь не детский сад. Здесь живые люди живут. (Передразнивает ребят. Ребята — громче.) Увы! Увы! Из-за этой дряни сиди в табачной духоте. (Захлопывает форточку.)

Милда. Слушайте. Они кричат — и мне кажется, будто меня мужчина целует в губы.

Первый отец. Пеленки вымочил. Сменить надо. (К одному из отцов.) Подержите.

Второй отец. Ну, давайте.

Милда. Давайте подержу.

Первый отец. Спасибо. (Перепеленывает.) Видите, уже желтое, а то всю неделю зеленым ходил.

Милда. Сколько месяцев?

Первый отец. Четыре.

Милда. Сын?

Первый отец. Дочка.