Лоран Гунель - Бог всегда путешествует инкогнито

— Да.

— И он должен был сказать, что от этого выступления зависит его будущее. Я полагаю, и психологическое равновесие тоже.

Рыжий нахмурил брови.

— Точнее, ему нужно выступить, чтобы убедить присутствующих подать за него свои голоса на выборах. Получится у него или нет, не важно. Напротив, для него глубоко, я бы сказал, жизненно важно не оказаться смешным на публике. Если он осрамится, это надолго выбьет его из колеи, он потеряет почву под ногами. Он очень раним. Последствия могут быть драматическими.

Игорь опустил голову, представляя себе эту сцену. Рыжий молчал.

— Вы, наверное, пока совсем не знаете, что база для выступления на публике у него… нулевая или почти нулевая. Это не его амплуа, в такой ситуации он чувствует себя очень скверно. Короче, ему для этого надо преодолеть трудный путь.

— Я понял все, что вы сказали, но не надо слишком рассчитывать на нашу ассоциацию. Видите ли, это длительная работа. За три сеанса этому не научишься, да и… он сможет посетить только один.

— Расскажите мне о вашей методике.

— Все очень просто. Один из членов ассоциации должен сказать речь минут на десять перед остальными, кто в этот день будут слушателями. Потом каждый из слушателей пишет анонимный отзыв на выступление, указав, что, по его мнению, надо исправить. Эти отзывы передают выступавшему, и он на следующий раз старается скорректировать речь с учетом замечаний. Прогресс наблюдается от сеанса к сеансу. К концу года все выходят на очень неплохой уровень.

— К концу года, — задумчиво повторил Игорь.

— Я от вас и не скрываю, что это очень длительная работа.

— И он имеет право только на один сеанс…

— Ему следовало раньше записаться.

— У меня к вам предложение, — сказал Игорь, глядя на рыжего в упор своими синими, со стальным отливом, глазами.

И изложил свой план в деталях. Тот слушал молча, но было видно, что он не согласен. Дослушав, он покачал головой:

— Нет, это невозможно.

— А я вам говорю, что возможно. И достаточно легко.

— Я не об этом. Это не наша методика. Сожалею, но так мы не работаем.

— Ну вот вам и случай попробовать что-то новое!

— Нет, у ассоциации свои правила работы. Наши методики прошли испытания. У нас хорошие результаты. Может быть, они замедленны, но всему свое время. Очень важно, чтобы все шло своим чередом. Я отказываюсь менять наши методы после четырех лет работы.

Игорь долго и безуспешно пытался его убедить, но рыжий твердо стоял на своем, видимо убежденный, что хранит истину, выбитую на мраморе.

В конце концов Игорь направился к выходу, но, дойдя до жутковатой тюремной двери, обернулся:

— Удивительно, что человек, посвятивший себя тому, чтобы помогать другим в развитии, сам отказывается развивать свою методику… Я был уверен, что вы более гибки, готовы к переменам, открыты всему новому, готовы постичь непривычное… Видимо, я ошибался.

У Биржи короткая память. Акции «Дюнкер Консалтинг» дней десять продержались на том уровне, на который съехали, потом медленно поползли вверх. Инвесторов мало беспокоила судьба злополучных кандидатов и их ответы на ложные запросы о вакансиях. Нашему президенту достаточно было опубликовать предварительные отчеты, настолько же оптимистичные, насколько смехотворные, чтобы восстановить доверие финансового рынка. Инвесторы не задавали лишних вопросов и ничего не желали замечать, охотно давая себя обмануть насчет реальных возможностей предприятия. Легковерие и жадность всегда соседствуют. В любом случае реальность не так важна, учитывая, что система идет вразнос. К счастью, у меня в запасе был еще один сюрприз, способный всех немного успокоить.

Я позвонил Фишерману в «Эко» как раз перед самой сдачей макета в набор. Меня соединили с редакцией, и я назвался человеку, снявшему трубку.

Журналист согласился со мной поговорить. Может, мой сбывшийся прогноз положил конец его скепсису? Тогда мне надо укрепить возникшее доверие.

— Хочу сообщить вам еще одну информацию, — сказал я доверительным тоном.

Никакой реакции не последовало, однако трубку он не бросил.

— Акции «Дюнкер Консалтинг» послезавтра упадут более чем на четыре процента.

Я снова взял цифры наугад. Мой мизинец сообщил мне, что совокупность скандальной информации должна усилить реакцию Биржи.

— Послезавтра?

Чудеса, он заговорил! Он лизнул крючок кончиком языка…

— Да, послезавтра.

Я дал ему возможность опубликовать предполагаемый курс в завтрашнем номере.

Никакого ответа.

Я повесил трубку, начав уже жалеть о том, что выбрал именно его. Ведь я поставил на него только потому, что он постоянно нападал на нашу ассоциацию на страницах своей газеты. Ошибка моя состояла в том, что я решил, будто он имеет зуб на моего патрона и ухватится за все, что марает репутацию предприятия. Видимо, я приписывал ему собственные чувства… Поразмыслив, я решил, что он вообще лишен всяких эмоций. Он нападал на Дюнкера только потому, что не соглашался с его стратегией.

Этот неожиданный вывод мучил меня весь остаток дня. Вечером мне никак не удавалось уснуть. Весь мой план был рассчитан на Фишермана. Неужели я потерпел поражение?

На следующий день, рано утром, я спустился в киоск купить «Эко». Ни единой строчки о «Дюнкер Консалтинг». Это меня разочаровало.

Обращаться к другому журналисту было уже поздно. Не исключено, что я вхолостую истратил последний патрон. Однако я был вынужден делать ставку на Фишермана. Когда в казино игрок ставит весь вечер на красное, ему никогда недостанет мужества поставить на черное: а вдруг красное все-таки выпадет?

Он же себе этого никогда не простит.

В обеденный перерыв я снова вернулся к незавершенной операции. Закрывшись в кабинете, я разослал во все редакции неопровержимые сведения о том, что «Дюнкер Консалтинг» заранее решил со знанием дела проверить все неплатежеспособные общества.

Чтобы выбрать тему для тренировочного спича, мне понадобилось три дня. Ясно, что лучше всего рассуждать о том, что хорошо знаешь. Следовательно, выбор таков: либо бухгалтерия, знакомая с младых ногтей, либо теперешнее ремесло консультанта по найму на работу. Последний вариант был как минное поле. Слушатели могли припомнить свои неудачные опыты в этой сфере, поскольку многие через это прошли, и бессознательно спроецировать на меня свою злость. И тогда меня ждут не самые приятные минуты…

Значит, надо выбирать сюжет, связанный с бухгалтерией. В конце концов, разве не в бухгалтерии находят прибежище все робкие люди? Конечно, вряд ли мое повествование будет увлекательным, но я обойду опасность раздражить слушателей. А если кто из них и заснет, то я только почувствую себя в большей безопасности.