Розамунда Пилчер - Собиратели ракушек

— В один прекрасный день, когда тебе будет столько же лет, сколько мне, ты все поймешь.

— Ну хорошо. Только давайте договоримся: я эти серьги сейчас надену, но завтра утром, если вы передумаете, я их верну.

— Я не передумаю. Особенно после того, как я увидела их на тебе. Уж теперь-то я точно знаю, что они должны остаться у тебя. И давай больше не будем о них говорить. Сядь и расскажи мне, как прошел день. Я думаю, Данус не обидится, если подождет еще минут десять. Мне просто не терпится поскорее обо всем услышать. Тебе понравилось южное побережье? Там ведь совсем иначе, чем здесь, лес да вода. Однажды во время войны я провела там целую неделю. В небольшом домике с садом, спускавшимся к небольшой речушке. Там всюду росли нарциссы, и на краю мола сидели стайки моевок. Иногда мне так хочется узнать, что сталось с этим домиком и кто в нем живет? — Но это все не к месту, подумала она. — Ну так куда вы ездили? Кого встретили? Хорошо ли прогулялись?

— Да, прекрасно. Очень красивая дорога. И к тому же было очень интересно. Видели огромный питомник с теплицами для выращивания рассады и магазином, где можно купить саженцы, лейки и прочее. В теплицах выращивают рассаду томатов, раннего картофеля и всякого рода экзотических овощей, как, например, французского зеленого горошка, который едят прямо со стручками.

— И кому принадлежит это хозяйство?

— Неким Эшли. Эверард Эшли учился в сельскохозяйственном колледже вместе с Данусом. Поэтому мы туда и поехали.

Она смолкла, как будто все уже рассказала. Но Пенелопа терпеливо ждала продолжения. Антония молчала. Такого запирательства Пенелопа не ожидала. Она строго поглядела на девушку, и та опустила глаза, теребя в руках футляр от сережек, то открывая его, то закрывая. Пенелопа почувствовала, что между ними возникает неловкость.

Что-то, несомненно, произошло, что-то между ними не заладилось. Очень осторожно она спросила:

— А где вы обедали?

— У Эшли на кухне.

Радужное представление о романтическом завтраке наедине в старинной деревенской гостинице померкло и исчезло.

— Эверард женат?

— Нет, он живет с родителями. Это хозяйство принадлежит его отцу. Они ведут его вместе.

— Данус, наверное, хочет завести что-то в этом роде, да?

— Говорит, что да.

— Вы разговаривали с ним на эту тему?

— Да. Но только не обо всем.

— Антония. Что произошло?

— Не знаю.

— Вы поссорились?

— Нет.

— Но что-то ведь произошло между вами?

— Ничего не произошло. В этом все и дело. Вроде все идет хорошо. Потом я дохожу до какой-то черты и чувствую, что дальше хода нет. Мне кажется, я его знаю. Кажется, мы хорошо понимаем друг друга, и тут он ставит между нами преграду. Словно захлопывает дверь у меня перед носом.

— Он тебе нравится?

— Да. — Слезинка выкатилась из-под нижних ресниц и поползла по щеке Антонии.

— Ты влюблена?

Долгое молчание. Антония кивнула.

— Но ты думаешь, что он тебя не любит, да?

Теперь слезы стали капать одна за другой. Антония подняла руку и вытерла их.

— Не знаю. Вряд ли он влюблен. Мы столько времени были вместе последние несколько недель… Теперь он уж точно знает… ведь всегда наступает такой момент, когда отойти назад уже невозможно, и, по-моему, мы его уже миновали.

— Это моя вина, — сказала Пенелопа. — Вот, возьми. — Она взяла со столика бумажные салфетки и протянула Антонии. Та с облегчением высморкалась. Потом сказала:

— Почему это ваша вина? С какой стати?

— Потому что я думала все это время только о себе. Мне нужна была приятная компания для поездки. Больше я ни о чем не думала, старая эгоистка. И пригласила тебя и Дануса с собой. Наверное, я занялась не своим делом. Это ведь сводничество, а сводничество часто имеет роковые последствия. Я воображала, что очень умно все устроила, а на самом деле это была самая нелепая ошибка.

На лице Антонии было написано отчаяние.

— Пенелопа, почему он такой?

— Он сдержанный.

— Это не только сдержанность.

— Может быть, гордый?

— Разве гордость мешает любить?

— Ну не в буквальном смысле. Представь, что у него нет денег. Он знает, чего хочет, но не может заняться этим делом, потому что нет средств, чтобы его начать. Ведь нынче, чтобы начать любое дело, нужен солидный капитал. А у него нет никаких надежд такую сумму достать. Возможно, он думает, что не вправе дать волю своему чувству.

— Но проявление чувств не обязательно предполагает женитьбу и связанную с ней ответственность.

— Думаю, для такого человека, как Данус, это неразрывные понятия.

— Я просто могла бы быть с ним рядом. В конце концов, мы бы что-нибудь придумали. Мы хорошо подходим друг другу. Во всех отношениях.

— Ты с ним говорила об этом?

— Нет. Собиралась, но не могу.

— Тогда, мне кажется, стоит поговорить. Это в ваших общих интересах. Расскажи ему, что ты чувствуешь и думаешь по этому поводу. Поговори с ним начистоту. Вы ведь хорошие друзья. Ты можешь поговорить с ним откровенно?

— Выходит, я должна сказать ему, что люблю его и хочу быть с ним вместе всю жизнь, что мне не важно, есть ли у него вообще деньги, и что я согласна жить с ним, даже если он на мне не женится? Это вы хотите сказать?

— В твоем изложении это звучит несколько грубовато. Но в общем-то… да. Именно это я и хотела сказать.

— А если он скажет мне, чтоб я оставила его в покое и шла своей дорогой?

— Ну что ж, тебе будет тяжело и обидно, но, по крайней мере, ты будешь точно знать, как обстоят дела. Но мне почему-то кажется, что он так тебе не скажет. По-моему, он честно расскажет тебе, в чем дело, и ты увидишь, что причина его странного поведения никак не связана с его отношением к тебе.

— Как это?

— Я не знаю. Мне тоже хотелось бы это знать. Мне бы очень хотелось понять, почему он не берет в рот спиртного и не садится за руль. Это, конечно, не мое дело, но все-таки интересно. Он что-то скрывает, в этом нет сомнения. Но, насколько я его знаю, ничего постыдного там быть не может.

— Да если бы и скрывал, я бы не имела ничего против. — Антония уже не плакала. Она снова высморкалась и сказала: — Извините, я вовсе не собиралась тут сырость разводить.

— Иногда это полезно. Помни: лучше снаружи, чем внутри.

— Просто это первый в моей жизни человек, который мне нравится и который мне близок. Если бы до встречи с ним у меня была целая вереница поклонников, мне было бы легче все это пережить. Я не виновата, что так к нему привязалась, и теперь даже помыслить не могу, что придется его потерять. Когда я впервые его увидела у вас, то сразу поняла, что в нем есть что-то особенное, что он займет в моей жизни очень важное место. Но пока мы были там, все было очень хорошо. Мне было с ним легко и весело, у нас было о чем поговорить, нам хорошо работалось вдвоем, когда мы что-нибудь сажали, и между нами совсем не было натянутости. А здесь все изменилось, и я уже не могу ничего понять. Просто совсем сбита с толку.