Сергей Лойко - Рейс

— What would you like for lunch, sir? Beef, chicken or trout? [29] - Что желаете на ланч, сэр? Говядину, курицу или форель? (англ.)

Алехин не хотел есть. Он попросил еще виски и подумал: «Ты чего, Сережа, хочешь накликать?.. Тут с тобой летят двести человек. Женщины с детьми… Их мужья ждут. Как ты ждал Лену с девочками… Хочешь убиться, как они? О’кей. Купи себе самолет — тебе это по карману… Взлетай, найди чистое поле и бейся там, сколько душе угодно. Или… перестань об этом думать».

Алехин вновь погрузился в воспоминания. Как ни пытался, он так и не мог вспомнить, какую книгу в последний раз читал девочкам на ночь. Почему-то очень хотелось вспомнить именно это и мучило, что никак не мог. И не спросишь теперь, и не узнаешь. Никогда. Никогда. Никогда!..

«Хочешь узнать, кто их убил? — Алехин не переставал задавать себе вопрос, на который знал ответ. — Ты их, Сережа, убил. Заставил бежать из страны… Поставил на кон их жизни из-за этих проклятых бабок… Ты убил… Кого еще ты хочешь найти?»

Его мысли ходили по кругу и неизменно возвращались к вынесенному самому себе приговору.

Перед отъездом из Лос-Анджелеса, скорее всего навсегда, Алехин пересмотрел все новостные сюжеты о британском «Боинге», прочитал все репортажи «Лос-Анджелес таймс» и других главных газет.

Как он был далек от всего этого. Какие-то хохлы, бендеровцы или бандеровцы, как там их кличут, Майдан, Янукович, самооборона, аннексия, вторжение, война… Кого с кем? Русских с украинцами. Это же — бред, как такое вообще возможно? Как получилось, что какие-то идиоты сбили самолет с живыми людьми? Зачем?! И почему, если уж война, не закрыли небо для полетов? Кто стрелял?.. Ошибка это, роковая случайность или?.. Как узнать? Кремль свою вину отрицал. Ну, естественно. Там никогда ни в чем не признáются без паяльника в жопе. Ополченцы? Что за ополченцы? Что за добровольцы? Откуда они взялись? Шахтеры на танках? Трактористы с зенитными ракетами? Что за бред!.. Ополченцы заявили, что — да, сбили. Но другой самолет, украинский, военный, а «Боинг» не сбивали. Киев все валит на Москву. Кто все-таки дал приказ? Откуда там ракетная установка, которая может сбивать самолеты на высоте десять тысяч метров?

Даже в своей дикой тоске Алехин думал о случившемся, как сыскарь, как мент, который ищет во всем происходящем причинно-следственную связь. Как все эти годы искал он причины того, с чего начались его скитания под вымышленными именами с миллионами на банковских счетах. Как Саша Книжник-младший и Антон, его лучший друг, могли сговориться за его спиной — решить всех замочить и хапнуть общак. А ведь Саша и так был единственным наследником Книжника, его любимчиком, гордостью и смыслом жизни старого вора.

Алехин тогда уже понимал, что у старика дела не ахти и что за ним вот-вот придут чекисты, как пришли они за остальными «ворами в законе», которые покоились теперь в мраморных усыпальницах с ангелами-хранителями на плитах во весь рост на самых видных участках Ваганьковского кладбища, рядом с бардами, поэтами, писателями и футболистами. Вряд ли Саша мог уговорить отца бежать за границу, прихватив с собой общак «синдиката». Не мог же он не понимать, что Книжник жил по законам воровской чести и никогда бы на это не пошел. Почему Джуниор обратился к Антону, а не к нему? Почему Антон ему ничего не рассказал? И неужели Саша хотел навсегда расстаться с дочерью и женой? Или он рассчитывал, что Книжник простит его и отпустит их к нему, куда там он планировал бежать?

И все явственней вспоминал Алехин детали отношений Саши с Антоном, их, как в Америке говорят, body language [30] Язык тела (англ.). Здесь: общение без слов. , то, как они смотрели друг на друга, как обращались друг к другу… как-то не по-мужски, что ли. Или ему это сейчас кажется? Да еще этот эпизод со школьником, соседом Антона… Неужели это правда? Если так, тогда почему они стали стрелять друг в друга? Или Саша в конце концов решил кинуть и дружка и провернуть все один? Не оставлять свидетелей? Использовал Антона втемную? Но почему тогда, уже получив его пулю, Слуцкий стрелял в Алехина? Почему?..

На все эти вопросы отвечать было некому — мертвых не спросишь. Теперь в том, что осталось от жизни Алехина, появились новые вопросы, на которые тоже не было ответа. Как и среди прочих на вопрос: за каким хреном он летит туда, куда летит?

Самолет начал снижение. Стюардесса попросила всех пристегнуть ремни безопасности и объявила, что температура в районе аэропорта «Шереметьево» в «городе-герое» Москве была 24 градуса выше ноля. По Цельсию. Без осадков.

Российский бизнесмен Юрий Петрович Жданов пристегнул ремень, закрыл глаза и неожиданно для самого себя уснул…

…И увидел во сне, как почти три года назад они сходили с трапа самолета в аэропорту Ларнаки и ехали на такси в Пафос. Встревоженная, молчаливая жена и усталые, засыпающие, ничего не понимающие дети.

Кипр — удивительное место. Там триста шестьдесят пять дней в году солнце. Вокруг лазурное, спокойное и чистое Средиземное море. Родина мифов и легенд, из которых местная история ажурно сплетена. Все достопримечательности — мифологические: здесь — вот у этого камня — Афродита первый раз вышла на землю из пены морской (и куча туристов, снимающихся на фоне скалы — свидетельницы этого удивительного события), там — замок в Пафосе, где жил Отелло (!). И плевать всем, что Отелло нигде не жил, кроме как в трагедии Шекспира. Просто замок настолько красив, что трудно поверить, что мавр, который «сделал свое дело», всего лишь плод воображения поэта…

В Пафосе они сняли квартирку-студию на втором этаже трехэтажного жилого дома во второй линии от моря. Пешком ходили на пляж, валялись на белом песке, учили девочек плавать, пока обосновавшийся здесь лет пять назад должник Алехина Слава Рабинович выправлял им всем новые документы.

В 2000-х годах Рабинович, бывший при совке школьным учителем математики по имени Всеволод Израилевич Гиммельфарб, сколотил себе состояние на рынке дипломатических, а при очень большом желании и иностранных паспортов и виз. Как ему это удавалось, оставалось тайной для всех, но паспорта и визы, которыми торговал Сева Сруль, как его тогда называли московские менты, были — комар носа не подточит. Имена, отчества, фамилии и даты рождения в них были, разумеется, фальшивые, но сами документы — бланки — настоящие. И печати тоже. Первый такой документ он выправил сам себе, ради эксперимента, навсегда перелогинившись, как сказали бы теперь, в Вячеслава Эммануиловича Рабиновича, а дальше пошло-поехало…

Новоиспеченный Рабинович прикупил себе домик в Пафосе, переехал на Кипр, получил гражданство, но бизнес свой не закрыл, а, наоборот, развил, превратив в настоящее «турбюро для избранных». Очень состоятельные клиенты, по разным причинам нуждавшиеся в смене личности, приезжали с заказами к нему на Кипр. Чекисты достать его отчего-то не стремились. Более того, по подозрению Алехина, они сами — порой лично, а возможно, и корпоративно (тут очень тонкая грань) — пользовались его услугами.