Пал Сабо - Пядь земли

— Тс-с… идите быстрей сюда… только тихо… — берет Красного Гоза за руку и на цыпочках ведет в комнаты.

Удивляется Красный Гоз, но идет за ней и тоже старается ступать потише. Барыня подводит его к двери, распахивает ее. Дверь медленно так раскрывается, будто тебе лилия или тюльпан, и видит Красный Гоз: барышни, все четверо в ночных рубашках или в комбинациях, слоняются по комнате. Постели не убраны, везде валяются покрывала, одеяла, разные одежки вперемешку. Словом, барышни только встали: кто умывается, кто одевается, кто так бродит. И такой запах стоит в комнате, что человек со слабыми нервами на стену бы уже полез; но Красный Гоз и глазом не моргнул. Да у него и времени на это особенно не было, потому что тут младшая из сестер, Ленке, увидела, что на них смотрят, взвизгнула, прыгнула в постель и укрылась с головой. Старшая тоже бросилась ничком на диван; только две другие спокойны остались. Даже не завизжали. Одна, Тильда, подошла поближе в чем была и спрашивает тихим голосом:

— Что вам угодно?

— Мне? Мне-то ничего не нужно. Вот барыня сюда привела.

— Что это значит, мама?

А та ничего не отвечает, бедняжка, лишь ухмыляется с каверзным видом.

Красный Гоз еще раз окидывает барышень взглядом, потом молча поворачивается и уходит.

А посмотреть там было на что: все четверо красотой не обижены.

Стройные, высокие — в отца; самая старшая — уже в летах, да и младшая — девушка вполне зрелая, хоть сейчас замуж. Беда только, что младшая на одну ногу прихрамывает; зато она из всех четырех самая красивая. Лицом похожа она на девиц, которых на старых ассигнациях изображали. Говорят, что и на тех бумажных деньгах, которые правительство недавно выпустило, тоже напечатан портрет Ленке. С голыми плечами и распущенными волосами.

Первым обнаружил сходство господин Бернат, как человек культурный, и тут же придумал из этого развлечение: брал банковский билет и подгибал его так, чтобы девица на нем оказывалась в весьма пикантном положении. Да что говорить: на свете все бывает; может, и в самом деле попал на деньги портрет Ленке Марцихази, как на старые ассигнации — портрет какой-нибудь ее прабабки. Ничто не ново под луною, говорится в Писании; но факт тот, что барышни живут хоть и в деревне, но полностью сами по себе. Во всяком случае, с мужиками они в разговоры не вступают, не то что их отец. Даже в почтовой конторе редко появляются. Одна только Ленке почти все время там — красивая, в воздушном платье, с локонами, точь-в-точь как на банкнотах; волосы у нее черные, как вороново крыло, и такие же блестящие. Летом носит она легкую кофту без рукавов, да и зимой часто с голыми до самых плеч руками работает. Марки продает, телефон переключает, штемпелем стучит, сдачу отсчитывает, проворно ковыляет по конторе с одного места на другое…

Словом, деньги в деревне, если и водятся, так только на почте; даже в лавках все за яйца в основном покупают. Принесут корзину яиц, домой уносят соль, уксус, когда что.

Слухи о близкой свадьбе взбудоражили деревню. Раз будет свадьба, то заранее надо подумать, пригласят тебя или нет. Кто рассчитывает на приглашение, тому следует позаботиться денег где-то раздобыть. Ведь на свадьбу не пойдешь без денег: и цыганам дать надо, и на табак, на сигареты, и на подарки, на невестин танец, на благословение… Да и вообще неловко человеку на свадьбе, если нет в кармане денег. Будто новые сапоги со старыми портянками надеваешь.

Больше всего денег, конечно, жениху требуется. И черный костюм надо покупать, и сапоги новые, и хоть одну белую сорочку. Сорочку, правда, всегда невеста дарит жениху; да Ферко уж до того рад, что Марика за него выходит, — он бы и ее в одной сорочке взял, не то что от нее подарки требовать. Ну а он невесте должен дать не меньше ста — ста пятидесяти пенгё. Даже самый бедный парень и тот тридцать — сорок пенгё дает. В конце концов, не в чужие руки деньги уходят. А еще нужно цыган пригласить, потому что без музыки никак нельзя; им тоже двенадцать — четырнадцать пенгё полагается; нужны деньги и на разные приправы к столу — все прочее приготовят из домашних запасов. Теленка заколют, двух овец — мяса с лихвой хватит. Кур, гусей тоже придется резать, но этого добра на дворе много, да и приглашенные обычно присылают к-столу по одной-две курицы.

Все это как-нибудь образуется само собой; а вот денежки надо добывать, и как можно быстрее.

Габор Жирный Тот — мужик скупой, прижимистый; таковы же, если не хуже, и жена его, и сын, Ферко. Однако к свадьбе они готовятся, ничего не жалея, будто свадьбой хотят расплатиться за ту жадность, которой они всю жизнь и себя, и других терзали.

— Смотрите, чтоб все было в лучшем виде. Чтоб никто потом не жаловался, — не устает приговаривать Габор Тот. Позавчера еще думал он старую корову, Бимбо, на базар вести — а нынче вот все-таки взял и на Рози бумагу оформил. Все ж помоложе корова, за нее больше дадут. Четыреста пенгё — самое малое. А Бимбо можно и потом продать, пусть сперва отелится. Чтобы хватило денег на все.

Так-то оно так, только жениху, Ферко, некогда по базарам разгуливать. И в правлении у него дела, и вообще не подобает, чтоб жених перед самой свадьбой семь верст киселя хлебал, тащась за коровьим хвостом. Вот и поручили это Гезе: пусть и от него будет хоть какой-то прок. Одна загвоздка: если и отец, и Ферко бережливы и старательны, то Геза совсем ненадежен, когда дело касается денег. Нельзя ему со спокойной душой корову доверить, так что пришлось идти на базар и старому Тоту. Побрели они вдвоем за одной коровой.

Было это в четверг, ровно через неделю после помолвки. Отправились из дому с утра, рассчитывая, что к вечеру на месте будут, если ничего не случится; где-нибудь переночуют, а рано утром выйдут на базар. И сами выспаться смогут, и корова отдохнет.

День выдался ясный, морозный. Весело хрустел под копытами Рози мерзлый снег…

Но не только Тотам надо деньги добывать: позарез нужны они и Юхошам. Хоть семья и небогатая, а от других отставать никак нельзя. Чтобы все было, как у людей. А раз все, как у людей, значит, полагается угощенье гостям выставить, когда придут за невестой. Столько народу накормить — для этого по меньшей мере одна хорошая овца потребуется. И Марике надо дать что-то: нельзя ж только на жениха рассчитывать. Да вот беда: нет у Юхошей на продажу ни коровы, ни другой скотины; пришлось взять ссуду в кооперативе. Под расписку и с двумя поручителями. Всего сто пятьдесят пенгё. Как-нибудь возвратят по частям. Теперь с этим можно не спешить: других дочерей у них нет, замуж выдавать больше некого.

Михай, как только ссуду получил, тут же отправился овцу искать. Жена ему пиджак почистила; причесал он волосы, старый армяк надел, палку взял — и пошел себе не спеша по деревне.