Сергей Соболев - Мост Её Величества

— Во сколько завтра приедет машина?

— В шесть утра, — сказал я, поднимаясь со стула. — Спасибо, Таня… Пойду вниз — завтра рано вставать.

День 7-й.

Извергаемая мощными динамиками ритмичная музыка действует на меня уже не раздражающе, но магнетически. Я напоминаю самому себе приплясывающую в такт звуковым колебаниям марионетку; я автомат, человекоподобный механизм, роботизированная деталь, встроенная в конвейерное производство.

Все пространство пакгауза, равно как и моя черепная коробка, переполнены какофонией звуков. «Livin’ la Vida Loca» сменяется индийским шлягером, затем вновь звучит голос проклятого Рики Мартина; опять индусы с их мантрами и песнями про неразделенную любовь; эта долбежка продолжается на продолжении всего времени, пока длится рабочая смена.

Я прикреплен к линии № 2. Мы шинкуем «кэбидж» для ресторанов сети «Макдональдс» и для супермаркетов «Теско»; мы выдаем за смену от пятнадцати до двадцати тонн этой продукции, расфасованной в пакеты и упаковки разной вместимости. Когда заканчивается капуста, мы распускаем салаты или фасуем зелень и овощное ассорти. В какой-то момент случилось странное : по желобу над транспортером вместо красно-фиолетовых и бело-зеленых голов стали скатываться обтянутые целлофаном брикеты.

Португалка Тереза сказала, что это особый род кэбиджа, и что заказ исходит из Лондона, из корпорации Сити. Она же показала, как следует распускать эту капусту — положила на столешницу брикет, кончиком ножа надрезала сбоку целлофан, затем, беря в левую руку поочередно выпавшие из полупрозрачной упаковки пачки, легким точным движением правой — самым кончиком ножа — срезала опоясывающую резинку и отправляла высвобожденную массу на ленту конвейера.

…Рабочий на грузовом каре доставляет из «транспортной» зоны, от пандуса все новые и новые поддоны, груженные затянутыми в пленку брикетами. Вскоре они заполнили весь желоб; «капусты» в брикетах столько, что мы едва успеваем ее обрабатывать. Улучив момент, я сунул одну такую пачку «зелени» в карман своего рабочего халата. Собственно, я лишь последовал примеру окружающих — тут все так делалют; все мало-помалу подворовывают, распихивают пакеты и пакетики по карманам, а уже в раздевалке перегружают добычу в сумку или в пакет. Кстати, пачка зелени-ассорти весом в полфунта или упаковка салата — в комплекте тюбик майонеза, пакетик с сухариками и тертым сыром — стоят в маркете от полутора паундов и дороже.

Расположившиеся напротив меня — с другой стороны линии — дамы в зеленых халатах и пластиковых шапочках уже особо и не скрываются: хватают со столешниц пачки стодолларовых купюр, рассовывают их по карманам, запихивают за пазуху…

Я невольно опустил руку в карман; хотелось проверить, на месте ли та пачка «зелени», которую я цапнул несколькими минутами ранее. Мои пальцы коснулись какой-то слизистой массы. Я медленно вытащил руку из кармана, недоумевающее посмотрел на нее: в моей горсти вместо купюр с портретом Бенджамина Франклина оказались капустные листья.

Кто-то принялся тормошить меня за плечо.

— Hey, Arthur! — Нож, который метнула португалка из другого конца пакгауза, вонзился острием в столешницу рядом с моей рукой. — Wake up!

— Wake up, man! — в унисон проорали подлетевшие ко мне с двух сторон супервайзер в шортах с сними коленками и фрик с перекошенным ртом.

— Arthur, wake up! — сказал Джито, повторно встряхнув меня за плечо. — The last stop, you get off.

Прихватив пакет с двумя пустыми термосами и пластиковой коробкой, я направился на ватных ногах к открытой люковой двери. Салон вэна был уже пуст — Оксфорд Авеню, квартал, в котором расположен наш дом, является конечной остановкой на обратном пути из овощного пакгауза…

Я уже хотел было закрыть за собой боковую дверь, как вдруг вспомнил, что у меня есть дело к этому индусу.

— Gjito, we need to talk.

Я вновь забрался в салон, и еще раз повторил только что сказанное.

— Something to talk about? — отозвался с водительского кресла индус. — Oh, Arthur… I don't have time.

— It does not take much time.

Джито посмотрел на наручные часы.

— I'm busy! Today we are giving out paid.

Я был в курсе, что сегодня «денежный» день. По пятницам действует сокращенный график; пакгауз работает до трех, редко до четырех часов пополудни. Мы закончили работать в половине четвертого; сейчас, должно быть, около пяти часов.

Начиная с восьми вечера, Джито и его помощник начнут развозить по «работным домам» конвертики с кэшем. В нашем доме они будут между девятью и десятью часами. За минувшие пять суток я отработал в общей сложности пятьдесят три часа. Имеется в виду, «чистое» время, поскольку время, затрачиваемое на дорогу и на брэйки, в расчет не принимается.

Мой заработок по существующим расценкам составляет сто пятьдесят девять фунтов стерлингов. Однако, я не получу из этих денег сегодня ни пенни, поскольку выплата производится по результатам не текущей недели, а предшествовавшей ей. У Татьяны на прошлой неделе набито пятьдесят один час: один день — пятница — по сокращенному графику, как и у меня сегодня, во вторник ее не взяли на работу. Она получит от Джито уже через несколько часов конвертик с зарплатой за предыдущую неделю. Если подсчеты верны, то в конверте должно быть семьдесят восемь паундов: заработано 153 £, минус 25 £ за недельное проживание самой Татьяны, и еще отнять 50 £ за мое проживание и за нашего приятеля.

Да, именно так: остаток составит, в лучшем случае, семьдесят восемь фунтов. Нам нужно будет как-то протянуть до следующей пятничной выдачи, но и там, с учетом того, что из нашей компании работал лишь я один, расклад будет примерно такой же.

Вот такая получается невеселая арифметика.

— Hey, man! — нетерпеливо произнес Джито. — I'm in a hurry!

— Джито, мне нужна работа, — сказал я.

— Ты имеешь работу.

— Мне нужно больше работы, больше рабочих часов… Я ведь пока один работаю, а нас трое.

Джито спросил, почему второй «мэн» — Koljan — не ездит на пакгауз. Я сказал, что Koljan хотел бы трудиться на фарме, но если такой работы в ближайшее время не подвернется, то он, конечно, тоже будет ездить на пакгауз.

— Мне нужны деньги, Джито, — сказал я. — Я готов дополнительно работать на другом пакгаузе. И я знаю, что есть такой — на выезде из Фарэхема, «фруктовый».

— Всем нужны деньги, Arthur, — скаля зубы в улыбке, сказал индус. — Завтра твоя woman выходит на работу, верно? Вас будет уже двое.

— Джито, если мы договоримся… десять фунтов из этого дополнительного заработка будут твои. — Я потер пальцами у него под носом. — Каждую неделю десять фунтов, в месяц — сорок. На ровном месте, Джито.

— А ты, оказывается, коммерсант, Arthur?

Он несколько секунд молчал, о чем-то размышляя.