Юрий Корчевский - Выбор всей жизни

– Я сейчас оформлю бумаги, госпитализация после оплаты счёта.

– Оплачу сегодня.

– Вы даже не спросили о сумме.

– Где можно оплатить?

– Даже так? – Доктор посмотрел на Николая с интересом и каким-то удивлением. Наверное, он пытался решить для себя, откуда у провинциального врача серьёзные деньги.

– Подождите, пожалуйста.

Пока доктор принёс счёт, ждать пришлось не менее получаса. Николай всмотрелся в листок.

– Можете оплатить в нашей бухгалтерии, но можно и через банк.

– Дочь госпитализируют в ваше отделение?

– Нет, в соседнее. Мы занимаемся консервативной терапией, отбором и подготовкой пациентов. А вам – в отделение реконструктивной хирургии ВПС детей первого года жизни. Удачи! – Коллеги пожали друг другу руки.

Когда они вышли в коридор, Надя спросила:

– А что такое ВПС?

– Врождённые пороки сердца.

– Коля, я из разговора почти ничего не поняла – какие-то клипсы…

– Главное – я понял. Не забивай себе голову, положись на меня. Да ты присядь, отдохни, вон диванчик. А я пока оплачу счёт.

Николай спустился на первый этаж, нашёл бухгалтерию, оплатил по карточке счёт, получил на руки кассовый ордер и уже хотел подняться наверх, как до слуха его донеслись странные звуки – в коридоре плакала женщина. Молодая, чисто, но бедновато одетая.

– У вас неприятности? – спросил Николай.

– Неприятности? Нет! У меня беда!

И такая боль была в её голосе, что Николай отшатнулся.

– Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь?

– Вы? Да вы меня видите в первый раз, кто я вам?

– Как хотите.

Николай не собирался никому навязываться. Не хочет человек рассказывать – его дело. Он уже сделал пару шагов в сторону, когда женщина вдруг сказала ему в спину:

– Проклятые деньги! Сыну операция нужна, а у меня таких денег нет.

– Много не хватает? – остановился и обернулся Николай.

– Для кого как. Двести пятьдесят тысяч – мне столько не наскрести. Я только сто набрала, да и те одолжила.

Решение пришло моментально:

– Давайте счёт.

– Счёт? А что вы хотите? Вы что, сумасшедший олигарх?

– Да какая разница? – устало отмахнулся Николай.

Всхлипывая и утирая слёзы и сопли, трясущимися руками женщина достала из пакета пачку документов, нашла и протянула Николаю счёт.

Он вернулся в бухгалтерию.

– Что-то не так? – улыбнулась бухгалтер.

– Всё так, просто мне надо оплатить ещё один счёт.

У бухгалтера брови полезли на середину лба. Но она сдержалась и не сказала ни слова.

Николай оплатил счёт, принял ордер и счёт со штампом, в коридоре вручил всё это женщине. Та побледнела и осела на банкетку. Она явно не могла поверить, что нашёлся абсолютно незнакомый человек, который помог ей.

– Вы понимаете, что я не смогу вернуть вам эти деньги? Я библиотекарь, живу без мужа, и все деньги уходят на лечение Андрюши.

– Разве я дал вам их в долг?

– Тогда возьмите, что у меня есть! – женщина достала портмоне.

– Вам ещё жить в Москве на что-то надо, взятые деньги вернуть. Вы о сыне думайте.

– Как хоть звать вас? Я в церкви за вас молиться буду!

– Николай.

Женщина неожиданно схватила его руку и поцеловала. Николай отшатнулся – ему стало вдруг как-то стыдно и унизительно. Несправедливо устроен мир, если жизнь и здоровье ребёнка зависят от наличия денег у родителей.

Женщина снова зарыдала, и слёзы потоком лились из глаз.

– Я… к кому только не обращалась… никто… А до квоты… сынок не доживёт… – слова прерывались рыданиями.

Николай её понимал. Он сам оказался в подобной ситуации, с той лишь разницей, что у него были деньги. Да и то повезло. А что бы он предпринял, если бы не было наследства? Иногда не знаешь, что тебя ждёт в следующую секунду за углом. А ведь и работа была любимая, без которой себя не мыслил, и жена, и ребёнок, и квартира… И всё его благополучие рухнуло в один момент. Воистину – все под богом ходим.

Николай шагнул к женщине, погладил её по голове, успокаивая. А та прижалась к нему, как будто ища в нём защиту и опору.

Постепенно она успокоилась.

– Простите, прорвало. Я, наверное, нехорошо выгляжу. Она достала платок – скомканный и мокрый.

– Подождите, – Николай достал свой платок и протянул ей.

– Спасибо, – женщина вытерла глаза. – Меня Любой зовут.

– Идите к сыну, Люба, вы ему сейчас нужнее. И перестаньте слёзы лить. Всё наладилось, операцию парню сделают – ещё завидовать будут, таким здоровяком вырастет.

– А вы работаете здесь?

– С чего вы взяли? Я дочь на операцию привёз.

– Так мы коллеги по несчастью?

– Вроде того. Удачи вам! – Николай повернулся и твёрдым шагом направился к лифту. О том, что он оплатил чужой счёт, жене решил не говорить. И дело не в том, что Надя могла осудить. Нет, не осудила бы она, и в укор не поставила бы – не пропил ведь, и не на пустое истратил… Но как-то неловко было признаваться Николаю в своей жалости к чужой беде, в слабости. Ведь он сейчас не разумом действовал, а сердцем решение принял. А сам думал: это каким же дубовым надо быть на месте тех чиновников или депутатов, к кому обращалась за помощью библиотекарь Люба? Никто не озаботился, не помог. Для чего же тогда все эти фонды? Всё-таки хорошо иметь деньги, когда не надо считать каждый рубль. Правда, деньги не им заработаны. Но и не на себя, любимого, он их все тратить собирается.

Однако, зайдя в коридор, где ждала жена, он напустил на лицо улыбку:

– Ну вот, всё прекрасно! Счёт оплачен, идём в отделение.

– А вдруг у них мест нет?

– Должна быть палата, причём, как мне сказали, повышенной комфортности.

– Господи, да я готова в чулане тёмном жить, лишь бы у дочери всё прошло хорошо!

– Зачем так уж? Будем лечиться цивилизованно.

Отделение оказалось небольшим, но уютным. Понятное дело, по медицинским меркам – отдельная палата, все удобства.

Николай вертел головой по сторонам. Если есть что-то новое, удобное, надо и у себя в клинике внедрить.

Тут же появилась палатная медсестричка и проводила их к заведующему отделением.

– А, Жарикова! Звонили уже. Располагайтесь, ваша палата четвёртая. Завтра сделаем некоторые исследования, а потом наметим день операции. И, пожалуйста, впредь в отделении появляться только в медицинской маске, знаете ли. Нам только ОРЗ или гриппа не хватало. Ребятишки слабенькие: сердечки-то больные, иммунитет ослаблен.

– Простите, исправимся.

– Мамочка, вы располагайтесь. А где же ваши вещи? Я имею в виду соски, подгузники…

– Сейчас привезу.

Пока Надя располагалась, Николай поймал такси, съездил в гостиницу и взял всю сумку целиком. Жена сама отберёт, что ей надо.

Но почти всё содержимое сумки и осталось в палате – в основном брали детское.

Заглянула медсестра: