Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Так Вы что выбираете? Подсознание или высшую силу?

— Э-э-э… — замычал вконец потерявшийся и запутавшийся Булавинцев и вытер вспотевший лоб. — Я, наверное, действительно с ума схожу! — с жалкой улыбкой сообщил он. — Мне очень трудно следить за ходом Ваших мыслей. Точнее, моих собственных мыслей. Если следовать Вашей логике. Точнее… я уже ничего не понимаю!!

— Чего тут непонятного-то? — терпеливо, как несмышлёному ребёнку, повторил свой вопрос мужчина. — Кто я? Подсознание, бред, призрак или чёрт-дьявол? Реален я или нет?

— Нет уж!.. — криво усмехнулся Булавинцев и снова вытер себе лоб. — Пусть уж лучше бред, призрак! Чем чёрт-дьявол. Это уж увольте!

Его аж передёрнуло всего при этой мысли, и он с вновь проснувшимся страхом, по-иному совсем взглянул на своего собеседника. А вдруг!?.. Вдруг и правда?! Чем чёрт не шутит!..

— Хорошо, — как ни в чём не бывало спокойно кивнул между тем тот. — Тогда слушайте меня внимательно и больше не перебивайте.

Итак, жену свою Вы давно уже не любите и живёте с ней просто по привычке. Как, впрочем, и большинство людей вокруг. Разводиться?.. А кого найдёшь? Такую же, если не хуже? Шило не мыло только менять. Среди кого выбирать-то? Среди десятка случайно оказавшихся рядом? Вот и живёте.

— Она мне изменяет? — неожиданно вырвалось вдруг у Булавинцева.

— Кто?

— Жена!

— Вы у кого спрашиваете? — помолчав, осведомился мужчина. — У самого себя?

— Она мне изменяет? — упрямо повторил свой вопрос Булавинцев.

— Нет, — услышал он, и у него отлегло от сердца. — Не с кем просто, — с убийственной ухмылочкой закончил тем временем свою фразу его собеседник. — Подходящего рядом никого нет.

Булавинцев обомлел.

— А если бы?.. — заикнулся он.

— Ну-у, если бы!.. — обидно расхохотался мужчина. — Знаете присказку: если бы у бабушки… то это уже был бы дедушка! Эк куда хватили!.. "Если бы"!.. Довольствуйтесь тем, что есть.

— Что н е с кем? — угрюмо переспросил Булавинцев.

— Что не с кем! — подтвердил мужчина. — Между прочим, это Вы ведь только полагаете, что не с кем. Я ведь — это Вы. А на самом-то деле!..

— Что?! — вскинул голову поражённый донельзя Булавинцев.

— Ничего, — успокоил его мужчина и снова расхохотался. — Это я пошутил. Не обращайте внимания. И вообще, хватит, пожалуй, на сегодня софистики! Давайте перейдём наконец к делу. Я ведь к Вам, Степан Никифорович, по делу.

— По какому ещё делу? — Булавинцев снова ощутил в груди какой-то неприятный холодок.

— Дело очень простое, — мужчина откинулся назад в кресле и легонько побарабанил пальцами по ручке, испытующе глядя на насторожившегося Булавинцева. — Вот в этом рассказе, "Чёрный монах", — он кивнул на лежащую на столе книгу, — Вам понравился финал?

— Что? — не понял даже поначалу застигнутый врасплох Булавинцев, настолько неожиданным был вопрос.

— Ну, герой ведь там, хоть и умирает в конце, но умирает в итоге счастливым, — пояснил мужчина. — Так чт о же тогда такое был этот чёрный монах: добро или зло?

— А… Я… Я не знаю… — кое-как выдавил из себя Булавинцев. (Он внезапно почувствовал какую-то надвигающуюся опасность, только никак не мог уяснить себе пока её природу. "К чему он клонит?!" — лихорадочно пронеслось у него в голове.) — Я как-то…

— А Вы хотели бы себя такой смерти?

— Что!? Какой смерти? — как попка повторил вслед за собеседником Булавинцев, бессмысленно тараща глаза.

— У меня к Вам предложение, Степан Никифорович, — мужчина помолчал и снова побарабанил пальцами по ручке кресла. — Я сейчас исчезну… (Булавинцев сглотнул) навсегда. Хотите — на этом всё и закончится, и Вы обо всем забудете, даже о том, что я к Вам вообще являлся, и будете жить и дальше своей обычной жизнью.

Но если хотите… — он улыбнулся Булавинцеву обворожительнейшей улыбкой, — вместо меня к Вам явится другой призрак. ОНА! Девушка Вашей мечты! Ваш идеал. Та, которую каждый мужчина мечтает втайне встретить, но которую никогда реально так и не встречает. Ну, знаете, та самая про которую в песне поётся: "Я душу дьяволу готов продать за ночь с тобой!" Вот именно такая. За одну ночь с которой Вы будете готовы отдать жизнь и продать душу дьяволу, — мужчина смотрел на Булавинцева с таким безмятежным выражением, как если бы в его словах не было ничего особенного и речь шла о вещах, совершенно обыденных и заурядных.

— Да… но… — облизал внезапно пересохшие губы Булавинцев. Мысли у него разбегались. В голове царил полный сумбур. Призрак… смерть… чёрный монах… Всё смешалось в доме Облонских! — Какая "ночь"?.. Это же призрак!..

— Так Вы отказываетесь? — тотчас спросил мужчина, с любопытством глядя на Булавинцева.

— Нет… подождите… — в замешательстве похлопал себя по коленкам Булавинцев. — Я просто хочу понять… Вы говорили о смерти… Причём здесь смерть?.. Я тоже с ума сойду, что ли? Как этот чеховский герой?

— Нет, — коротко ответил мужчина.

— Нет?

— Нет.

— Тогда в чём опасность?

— Ни в чём.

— Так почему мне не пожелать?

— Желайте.

— Но что в этом плохого!?

— Ничего.

— Её будет кто-нибудь видеть, кроме меня?

— Нет.

— А когда она будет являться и исчезать?

— Когда захотите.

— Хоть никогда?

— Хоть никогда.

— Так почему бы мне не пожелать?!

— Желайте.

— Чёрт Вас возьми!! — закричал Булавинцев. Он вскочил и заметался по комнате. — Но в чём же тут всё-таки подвох?! И при чём здесь смерть??!!..

— Ну!.. — засмеялся мужчина. — С идеалами опасно встречаться!.. Даже с призрачными… Вы читали Бауэра?

— Кого?! — ошарашенно переспросил Булавинцев.

— Бауэра. Был в 19-м веке такой философ. Так вот, он писал: "Любовь… есть жестокая богиня, которая, как и всякое божество, стремится завладеть всем человеком и не удовлетворяется до тех пор, пока человек не отдаст ей не только свою душу, но и своё физическое «я». Её культ — страдание, вершина этого культа — самопожертвование, самоубийство".

— Чушь! — с отвращением скривился Булавинцев. — Чушь, чушь, чушь! Чепуха! Обычные философические бредни. Откуда он сам знает, этот Ваш Бауэр? Тоже мне, пророк нашёлся!..

— Так Вы желаете или нет?

Булавинцев, тяжело дыша, остановился перед выжидательно глядящим на него собеседником.

— Нет! — злорадно сказал он. — Не желаю! У меня есть обычная, нормальная жизнь, и я не желаю в ней ничего менять. Провалитесь Вы пропадом со своими мечтами и идеалами!

Входная дверь хлопнула Булавинцев вздрогнул и открыл глаза.

Чёрт! Опять днём заснул, — вставая с кровати и потягиваясь, лениво подумал он. — Чего только ночью делать буду!?..

— Стёпа! Ты дома? — послышался из прихожей громкий голос жены.

— Дома, дома… — проворчал Булавинцев, нащупывая ногами тапки. — Иду уже…