Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Я облизываю языком неизвестно чей и неизвестно как, каким таинственным волшебством только что оказавшийся у меня во рту член… членище целый!.. хуище!! к чёрту приличия! именно хуище!! чей-то толстенный хуище!!!.. обхватываю плотно губами головку его… гладкую, блестящую и отливающую багрово-сиреневым… потом заглатываю этот… «чей-то толстенный хуище» почти до половины… прибор у моего нового кавалера, надо отдать ему должное, действительно преогромный! прямо как в порнофильмах!..

(«У муженька-то у моего дорогого и любимого!.. Э-хе-хе!.. Хотя, не это же главное…» — «А что?»)

…и больше у меня… с непривычки, наверное… просто не получается никак… пока… опыта ж ещё нет… у меня… у меня Ж ОПЫ-та нет… хе-хе-кс! каламбур!.. хотя, жопа-то у меня как раз теперь есть, раньше-то попочка была, целка, до того, как меня в неё только что не отдрючили, в эту «попочку»!.. конец члена… хуя… да, хуя!!.. хуя, хуя, хуя!.. грязь и разврат!.. конец хуя… хуища!.. приятно и возбуждающе щекочет мне нёбо… потом я вынимаю хуй изо рта и снова ласково и любовно облизываю головку… лижу… лижу… лижу… там… там… везде!.. сую руку в ширинку, вглубь брюк, бережно извлекаю и беру осторожно в рот мошонку… этого загадочного и таинственного незнакомца… с таким потрясающим… да-а!.. та-ак… острый и терпкий запах мужского пота бьёт мне в ноздри… (замечательно!.. «козёл вонючий», как заказывали!) …запихиваю его хуй… хуищеще!.. себе за щёку… а мой неловкий Казанова всё сражается и сражается отчаянно со своей рубашкой и никак не может совладать с непослушными и ставшими вдруг такими маленькими и скользкими почему-то пуговицами.

А, не терпится, мой милый? То-то же! А как ведь мы невозмутимо и неторопливо ширинку-то расстёгивали!.. Ах ты, прямо! Как одолженье он мне делал!.. Вот порасстёгивай, порасстёгивай теперь пуговички!.. Будешь вперёд знать!.. — я специально начинаю облизывать ещё сильнее и активнее. И ручкой!.. ручкой!.. Вот так! вот так!.. Мужчина от возбуждения уже просто весь трясётся. Руки его прыгают. Мне его становится жалко. — Ладно, хватит уж его мучить, а то он никогда так эту рубашку свою противную и не снимет.

Но вот наконец-таки злосчастная рубашка сорвана. Я в последний раз дразню и ласкаю язычком кончик самый его бесценного, такого горячего и твёрдого сейчас на ощупь (как палка прямо! дубинка!) мужского сокровища, его восставшей кичливо мужеской гордости — о-о!.. я её смирю! эту гордыню!.. она у меня!.. упадёт!.. эта палка… поникнет… согнётся!.. д-да… блин, я просто мокрая уже опять вся!.. — …

(«Потекла, сучка!»… — это из маркиза де Сада что-то, кажется?.. А, ничего я сейчас не помню!.. никаких маркизов!!)

…ту маленькую, узенькую и уже чуть приоткрывшуюся жадно и похотливо там серо-розовенькую щёлочку, потом неспешно, нехотя словно, отстраняюсь и откидываюсь назад на кровать, ложусь на спину, расставляю широко ноги и покачиваю слегка призывно коленями и двигаю плавно тазом.

Н-ну-у-у-у?.. Где же ты?..

Я чувствую себя какой-то сказочной Семирамидой или Мессалиной, безумно развратной и порочной. Искушённой и умелой одалиской в багдадском гареме!.. И мне это нравится!! О-о!.. как мне это нравится!.. Это меня возбуждает!.. Будоражит всю, всю!.. До самых кончиков пальцев!.. Заводит!!

Мой султан запутывается между тем от волнения в своих брюках и чуть не падает. Вид у него при этом довольно, надо признаться, комический. Какие они всё-таки глупенькие и забавненькие, все эти козлики-мужчинки! Я наблюдаю за ним сквозь полуприкрытые томно веки, снисходительно и лениво улыбаясь.

Ну, давай же… дав-ва-ай!.. Ну, сколько можно возиться!.. Это невежливо в конце концов, заставлять даму ждать.

Он выпрямляется. Брюки его так и остаются валяться на полу. Чёрт с ними, с брюками!! Он забыл сейчас про них! Он пожирает глазами МЕНЯ! Только МЕНЯ!! Собственно, даже не меня. ЖЕНЩИНУ в моём лице! Всех разом женщин на свете!! Существо противоположного пола, на которое он генетически настроен реагировать. Самку!! Больше для него ничего сейчас в целом мире не существует! Он взирает сейчас на Чудо, и власть его над ним непреклонна. Мои разведённые и согнутые в коленях, чуть покачивающиеся и обещающие так много ноги… ослепительно белеющие над чулками полные ляжки… влажная, узкая, нежно-розовая внутри, призывно и маняще раскрывающаяся медленно-медленно щель между ними… набухшие тёмно-багровые малые губы по бокам — как лепестки какого-то распускающегося постепенно диковинного экзотического-эротического цветка… чёрный курчавый треугольник лобка… (интересно, видит он сейчас мой анус?.. я непроизвольно раздвигаю ноги ещё шире и приподнимаю слегка таз — мне хочется, чтоб он видел!!) …всё это выставленное бесстыдно напоказ торжество и богатство женской плоти манит, влечёт, гипнотизирует его. Притягивает его взоры как магнит. Отвести их он не может, это выше его сил. Ибо смотрит он в этот миг в лицо Богу. И Бог этот безжалостен и жесток. Пощады и снисхождения Он не ведает. Подчинения Он требует Себе слепого и безусловного. Не думающего и не рассуждающего! И властно зовёт Он, призывает сейчас к Себе слабого и безвольного бедного смертного: приди и служи Мне! И не подчиниться этому зову — невозможно.

МУЖЧИНА ХОЧЕТ МЕНЯ!! ЖАЖДЕТ!!! Я ЖЕЛАННА! О, как это сладко и приятно сознавать!.. Да и самец великолепен! Ноздри его раздуваются. Напряжённый как струна чудовищных размеров член подрагивает слегка. Словно жеребец перед стартом. Прекрасное зрелище! Прекрасное!! Восхитительное! Мне хочется даже слегка поаплодировать.

Но нет! Нет!! «Поаплодировать», конечно же, мне не удаётся. Поскольку в следующее буквально мгновение он яростно и неистово набрасывается, накидывается, прыгает на меня, как дикий зверь! Как свирепый тигр или отважный лев на беззащитную лань!.. Ах!.. она уже побеждена, растерзана, смята, эта несчастная лань! Что она, бедная, может сделать?.. С этим тигром и львом! Ну, что?..

Я чуть приподнимаю голову и смотрю на нижнюю (или уж верхнюю сейчас, скорее?.. а, не важно!) треть или четверть его равномерно, сильно и мощно двигающегося… символа мужественности… — туда! сюда!.. туда! сюда!.. вверх! вниз!.. вверх! вниз!.. — и это зрелище меня волнует. Приятно волнует… Остальная часть его… о-о!.. о-о!.. да!.. да!.. его… его… о-о!.. о-о!.. о-о!.. его… хуя! там, внутри!.. в глубине меня! в моей!.. в моей!.. в моей… вагине… влагалище… пизде!! — да, в пизде!.. его хуй сейчас в моей пизде, и он меня ебёт!! ебёт!!! но как всё же трудно все эти слова с непривычки произносить!.. Но и пикантно как зато! Острее!.. всё!.. чувствуешь!.. Да!.. Да!.. Да, я хочу, хочу произносить! Мне это нравится! Меня это возбуждает!!.. О-о!.. О-о!.. Да, милый! Да!.. О-о, как же ты хорош!.. О-о!.. О-о!.. Только не останавливайся теперь! То-олько не останавливайся!..