Вячеслав Солдатенко - Когда утонет черепаха

За неделю мужчины слегка распухли, а Флор и раньше была хороша. Оярс проникся к поварихе уважением и даже рвался помогать. Она сперва фыркала, но к концу недели стала сама звать.

– Оярс, котёл подними!

Или:

– Оярс, мусор!

Хуторянин не вставал – подпрыгивал! И быстро шёл на кухню. В шестой день, в субботу, собираясь домой, Том подмигнул поварихе. Та подмигнула в ответ.

В тот вечер Анна засиделась у Тома. Ларсен показывал на себе методы соблазнения, применённые Флор против старика. А потом, как Оярс смотрит на Флор и переходит на фальцет при её приближении. Анна хохотала. Сыра интриганы ещё не сварили, но сам процесс им уже нравился.

В два часа ночи зазвонил телефон. Только клинический оптимист не боится ночных звонков. В это время даже звук у телефона другой – резкий, истеричный. Том не мог не поднять трубку. Звонила Флор.

– Том, он упал и не встаёт!

– Дай синюю таблетку. Ты ж профессионал.

– Нет. Оярс схватился за сердце и лежит.

– Живой?

– Дышит, но неуверенно. Мне это не нравится. Мы так не договаривались!

Флор что-то ещё трещала. Том стал звонить в службу спасения. Ему ответили, медицинский вертолёт сломался. Как починят – сразу вылетят. Или, говорят, добирайтесь на перекладных, всегда будем вам рады.

Местный доктор не брал трубку. Не иначе в сговоре с вертолётом. Если Оярс умрёт, будет похоже на убийство из-за рецепта. Весь остров знает, как и с кем старик развлекался. Том вспомнил, Вимба с вечера жаловался на испарину и боль в левом плече. Но Ларсен, пьяный баран, и не подумал про симптомы инфаркта. Наоборот, благословил Флор на смертоносную любовь.

– Ну что ж, – сказал Том. И стал звонить самому заклятому своему врагу. Генерал ответил сразу. Каркающий голос на другом конце, кажется, никогда не спал.

– Какого хрена?

– Мне нужен вертолёт! Тут инфаркт.

– Надеюсь, у тебя?

– Ко мне бы не прислали, и я бы не звонил.

– Очень жаль. Спокойной ночи.

– Подождите. Старика надо спасти. Хороший дед. Если помрёт, придётся улаживать мои дела с программой защиты свидетелей.

Анна посмотрела, подняв брови. Том махнул рукой – потом объясню.

Генерал помолчал.

– Хорошо. Жди.

– Давайте я объясню, где нахожусь…

– Я знаю, где ты находишься. Жди.

Генерал повесил трубку. Том напялил брюки, какую-то рубашку. Велел Анне оставаться. Сам помчал к хутору Вимбы. Через пять минут над головой прогрохотал вертолёт. Когда приехал, старика уже загружали. Он что-то показывал рукой, шевелил губами, под лопастями не расслышать. Так и улетел. Флор сидела в кухне. Глаза красные, нос разбух от слёз.

– Том, я всё делала как договорились.

– Прости. Это я не сообразил.

Том положил на стол конверт.

– Как договорились. Всё честно.

– Том, я не виновата. Не первый год в профессии. Просто он не тренированный.

Том заварил кофе. Флор не унималась.

– И план был отличный. Я вертелась перед ним на все деньги. Ноги показывала, лямку майки роняла, декольте всякое, всё исключительно случайно. Два раза бегала босой в ночной рубашке. Полотенце просила подать. При этом сама строгость. Когда он подсаживался, я фыркала так, что посуда дрожала. В общем, настоящая крестьянка-вамп. Только без трусов. Да. В последний вечер, согласно плану, прикоснулась к нему грудью. Ненароком, разумеется. Но отпрянула не сразу. Он за пол секунды понял, что можно атаковать. И такой пылкий оказался. Только начали – упал, стал хрипеть. Ох, только бы обошлось.

Том разлил по чашкам кофе.

– А где ты, Флор, готовить научилась?

– Если бы все мои таланты были написаны на лбу, я бы шага не прошла, вышла бы за князя Монако.

Вдвоём они навели на хуторе порядок. Утром Ларсен посадил Флор на паром и помахал рукой с пристани. Так принято, если провожаешь человека в море.

Будто в трансе, капитан ходил по городу и окрестностям. Глупо улыбаясь, смотрел на деревья и дома. Ему нравились люди. Он находил чудесным местный воздух. Коровы казались богинями. Трава с её честностью и простотой казалась сутью мира. Несколько раз принимался просить прощения у Анны, чем немало её напугал. Михкель Сакс признался, ему тоже предлагали стать начальником полиции. Но после сумасшествия капитана Саара стало ясно, должность несчастливая.

– Теперь вот и этот, – капрал многозначительно показывал на Тома, сидящего под дубом у ратуши с совершенно отрешённым видом.

Через три дня позвонили из больницы. Оярс Вимба выжил. Доктор сказал, старик хочет серьёзно поговорить с неким Хуго Прустом, штаб-сержантом.

– Только никаких волнующих тем, пожалуйста.

И передал трубку.

– Ты хитрый бес, – сказал хуторянин без всякого «привет». – Ты притащил мне эту сирену. Думал, я выболтаю рецепт сыра? Дулю! Не на того напал!

– Оярс. Дорогой! Засунь себе свой рецепт куда хочешь! Я так рад, что ты выжил!

Связь прервалась.

Через неделю Том встретил Оярса на пристани. Больше некому. Молча доехали до хутора. Потом Оярс ушёл в дом, не произнеся ни слова.

Однако ж, на следующий день явился к дому Ларсена.

– Рецепт хочешь?

– Не хочу. Ничего больше не хочу.

– А я тебе всё равно его дам.

– Не понял?

– Дам тебе рецепт. А ты за это вернёшь Флор.

Том растерялся. Посмотрел на старика, не спятил ли. Но тот заговорил с последним пылом.

– Верни мне её! Ты можешь! Ты хитрый!

– Кого вернуть?

– Флор!

– Зачем?

– Люблю!

– Я дам телефон, если уговоришь, пойду свидетелем на свадьбу.

– Нет. Надо наверняка. Я с женщинами не умею. А ты можешь.

– Иди домой, Оярс. Будет с тебя страстей. Храни свой рецепт.

Старик надулся. Помолчал.

– Не приходи больше. Ещё раз тебя увижу – застрелю.

Продюсеры сообщили, заказчица хочет руководить напрямую. Её идеи, с её же слов, теряются в пути. Продюсеры пожелали Паше выдержки, умоляли держать себя в руках. Вскоре на мониторе появилась Тамара Ивановна. Её лицо по форме и площади точно совпало с экраном. Идеальный прямоугольник. Несимметричные горизонтальные прорези – глаза и рот. Селиванов не хотел бы быть губернатором Выдропужской области.

– Здравствуйте, дорогой Паша! Наконец-то мы увиделись! – сказала женщина.

– Очень, очень рад, – слукавил сценарист. Тамара Ивановна была щедра на похвалы. Ей нравился сценарий. Она тут смеялась и там смеялась, а вот в тех местах и этих не могла оторваться. «Не такая уж она и страшная», – подумал Паша.

– Только вот что. Лично мне мало любви. Для женщин это главное. А фильм – для женщин.

– Тамара Ивановна, любовь будет. В финале.

– Что же будет ДО финала?

– Развитие отношений. Их предчувствие. Неясное томление. Намёки.