Николь Уильямс - Взлёт

Я кивнула.

– Тогда спрашивай.

Хочу ли я двинуться по этому пути? Действительно ли мне нужно сейчас подтверждение – или опровержение – своих предположений? Сейчас, когда все зашло так далеко? Но я нашла ответ на эти вопросы, когда мои мысли затмило одно бесконечно знакомое лицо и серебристо-серые глаза. И я спросила самое главное:

– Джуд – отец твоего ребенка?

– Нет.

О господи. Меня накрыло волной облегчения пополам со стыдом.

– У вас с Джудом есть сейчас какие-то отношения?

– Есть. – Холли кивнула, снова отпила из стакана. – С первого класса он был моим лучшим другом.

Мне снова захотелось отхлестать себя по щекам и одновременно вскочить и заорать от радости.

– В тот вечер, когда я выследила его у твоего дома, – я говорила медленно, пытаясь вспомнить все в точности, – он принес памперсы и детское питание, и ты сказала, что у тебя кое-что для него есть, и вы обнялись.

Та сцена заново вставала у меня перед глазами, но теперь я смотрела на нее совершенно иначе. Смотрела как человек, который не делает поспешных выводов, а сначала старается разобраться до конца.

– А я-то думала, что это у Джуда проблемы с доверием, – пробормотала она, покосившись на меня, словно хотела свернуть мне шею. – Я позвонила ему в тот день, потому что у меня не было денег, а у ребенка заканчивались еда и подгузники – того, что было, хватило бы на полдня максимум. Джуд с самого начала меня поддерживал, потому что настоящий отец маленького Джуда не желает иметь с ним ничего общего.

Я сглотнула, вспомнив все, что тогда себе напридумывала и что наговорила Джуду на следующее утро. Теперь понятно, почему он все это время меня игнорит.

– Обнимались мы, потому что много лет были лучшими друзьями. – Холли загибала пальцы, видимо, чтобы ничего не пропустить из моего вопроса, и это было похоже на веселую детскую игру. – То, что у меня для него было, – это детская кроватка, которую я нашла на распродаже и которую нужно было починить. И да, он переночевал у меня, – она выразительно изогнула бровь, – на диване. Это я уточняю на тот случай, если твой мозг не переключился из режима «сразу делаем выводы».

Я обдумала все, что услышала от Холли.

– Но тогда почему он ничего не сказал? – прошептала я. – Почему не стал все отрицать, когда я утром на него наехала?

Она поводила ступнями по зеркально гладкой поверхности воды.

– Потому что я попросила его никому не рассказывать о маленьком Джуде. Джуд знает, кто отец моего ребенка, и этот говнюк, его папаша, тоже знает о своем сыне, но мне не хотелось, чтобы все узнали реальную причину, почему я бросила школу. Сплетникам в Сауспойнте только дай поживиться – с потрохами тебя съедят и даже не заметят. – Она улыбнулась. – Но всю правду о том, почему он ничего тебе не сказал в то утро, знает только сам Джуд. Подозреваю, все дело в том, что ты бы ему в любом случае не поверила.

Все, о чем я могла сейчас думать, – это его взгляд в то утро, когда мы поссорились, когда я сказала, что верю Сойеру, а не ему. Я причинила ему боль, я его предала.

– Я самый кошмарный человек на земле, – сказала я скорее себе, чем кому-то еще.

– Я тоже так подумала в тот день, когда Джуд пришел ко мне и рассказал, что случилось. У него был такой вид, словно ты по живому вырвала у него сердце из груди, – откликнулась Холли.

– Теперь я понимаю. Понимаю, почему он меня ненавидит.

Что ж, я действительно заслужила и ненависть, и презрение. Я столько пережила, когда весь Сауспойнт судачил обо мне, тоже сразу сделав выводы, вместо того чтобы разобраться, и точно так же сама поступила с Джудом! Для того, кого любила, я стала такой, какую сама же ненавидела.

Холли усмехнулась, мрачно и глухо.

– Ну и бестолковая же ты сучка, Люси. – Она вылила все, что оставалось в стакане, в воду. – Джуд тебя не ненавидит. Несмотря на все, что он уже знает и что говорила ему я, он все еще любит тебя.

У меня нашлось только одно объяснение этим словам: я только что оказалась в параллельной вселенной.

– Все еще любит меня? – шепотом переспросила я.

Холли кивнула:

– Любит и, думаю, всегда будет любить.

Нужно было бежать искать Джуда. Извиниться, попросить прощения, ведь как ни закапывала я свои чувства в могилу, я тоже его любила.

– Спасибо, Холли. – Я посмотрела ей прямо в глаза.

– Не стоит благодарностей. Я это не для тебя сделала, а для него, так что не думай, что чем-то мне обязана.

Она не собиралась жалеть мои чувства, но я была благодарна ей – девушке, которую считала любовницей Джуда, девушке, которая оказалась лучшим его другом, девушке, которая рассказала, как все было на самом деле.

– Холли, – я отложила пустую банку в сторону, – а кто отец маленького Джуда?

Она резко вздохнула. Строго говоря, это было не мое дело, и я всерьез ждала, что меня отправят по известному адресу, когда над причалом разнесся знакомый голос и ее лицо исказила гримаса отвращения.

– И кто это тут у нас? А-а, две самые прекрасные дамы, которые когда-либо попирали своими ножками коридоры Сауспойнт-Хай.

Сойер. Услышав его, я застонала, а Холли замерла и примолкла. Доски пирса скрипели под ногами Даймонда, одетого в отглаженные брюки цвета хаки и футболку поло с модным логотипом.

– Привет, красавица. – Он наклонился, целуя меня. От него несло алкоголем и клюквенным соком. – И мисс Холли. – Сойер смерил девушку презрительным взглядом. – Как приятно находиться в вашей компании. Как там маленький ублю… – Он прихлопнул рот ладонью, но глаза все равно сияли удовольствием. – …То есть я хотел сказать ребенок?

Она медленно поднялась, не сводя с Сойера сверкающего от ярости взгляда.

– Пока это в моих силах, ты никогда об этом не узнаешь. – Оттолкнув его, Холли сбежала с пирса и растворилась в толпе.

– Полагаю, тебе стоит тщательнее выбирать, с кем общаться, Люси, – назидательно произнес Сойер. – Девушки с такой репутацией, как у нее, не помогают девушкам с такой репутацией, как у тебя.

– Сойер, мы через неделю школу заканчиваем. Ты всерьез думаешь, что мне еще не пофиг на собственную репутацию? – Я резко поднялась на ноги – уж очень мне не понравилось, как он наклонился ко мне с поцелуем. – И та гадость, что ты сказал Холли… Как ты посмел назвать ее ребенка ублюдком?

Отсалютовав мне стаканом, он заявил:

– Так яблочко от яблони недалеко падает.

Пустой стакан Сойер зашвырнул в озеро.

– Мило. – Я скрестила руки на груди. – Ты что, не в себе сегодня?

– Просто я адски завелся, Люси. – Он схватил меня, прижал к себе, его ладони нагло щупали меня за задницу. – Мне нужна разрядка. – Перекинув мой локон через плечо, он пробежал губами по моей ключице. – А судя по тому, как ты сегодня одета, что-то мне подсказывает, ты наконец-то готова мне с этим помочь.