Лив Константин - Последняя миссис Пэрриш

– Ты правда так думаешь?

– Да. – Эмбер улыбнулась. – Но если тебе от этого будет легче, я могу начать более внимательно за ним приглядывать, и если замечу что-то подозрительное, сразу тебе скажу.

– Спасибо тебе за заботу. Я знала, что могу рассчитывать на тебя.

Чуть позже Эмбер вместе с Дафной и ее дочками отправились на прогулку по Темзе до Гринвича. Они всей компанией взобрались на высокий холм, где стояла Гринвичская обсерватория. Пообедали в Лондоне и потом почти весь день гуляли. Посетили Национальный морской музей. Когда вернулись в отель, девочки ужасно устали и хотели спать. Эмбер и сама была не прочь немного вздремнуть. Они разошлись по своим номерам. Она уснула мгновенно, а когда проснулась, было шесть вечера. Она позвонила в номер Пэрришей, чтобы узнать, какие планы насчет ужина.

– Поспать удалось? – спросила Дафна, взяв трубку.

– Да. А тебе?

– Да, мы все спали. Я встала раньше, а Таллула и Белла только что проснулись. – Голос Дафны слегка смягчился. – Девочки сегодня будут ужинать в номере. И знаешь, пожалуй, ты права. Джексон хочет устроить романтический ужин – только он и я. Он извинился передо мной за все ночи, которые провел вне дома. Сказал, что чересчур сильно погрузился в работу. Я должна была сразу тебе поверить. Спасибо, что прочистила мне мозги.

– Пожалуйста. – Голос Эмбер прозвучал натянуто.

Что за черт? Что это Джексону в голову взбрело? Романтический ужин с Дафной? После того, как утром занимался любовью с Эмбер?

Голос Дафны ее испугал.

– Еще раз спасибо, – сказала та. – До завтра.

Эмбер положила трубку и села на кровать. Она была вне себя от злости. Неужели он решил, что может ею просто попользоваться и сбежать к Дафне? Ей вдруг припомнились слова матери, которые та повторяла так часто, что Эмбер хотелось ей рот кляпом заткнуть. «Не будь ни для кого помойным ведром». «Как это грубо и жестоко», – думала Эмбер всегда, слыша эти слова от матери. И вот теперь она себя чувствовала именно так.

Она заканчивала макияж, когда в дверь постучали.

Она открыла, и в номер проворно проскользнул Джексон. Он посмотрел на нее и озадаченно вздернул брови.

– Ты куда-то собираешься?

Эмбер улыбнулась, поставила ногу на кровать, подтянула повыше чулок и пристегнула к подвязке.

– Дафна сказала мне, что у вас планы на вечер, вот я и позвонила старому приятелю, и мы идем выпить.

– Что за старый приятель?

Эмбер пожала плечами.

– Просто бывший бойфренд. Я сегодня матери звонила, и она мне сказала, что он несколько лет назад переехал сюда с женой.

Джексон сел на кровать. Он не спускал с нее глаз.

– Бедняга, только что развелся. Вот я и подумала – надо же его слегка приободрить.

– Я не хочу, чтобы ты с ним встречалась.

– Не глупи. Это древняя история.

Джексон схватил Эмбер за руки и отвел к стене. Жадно ее целуя, он тесно прижался к ней. Полуодетые, они торопливо занялись любовью, после чего Джексон лег на кровать и притянул к себе Эмбер.

– Ну, не стану же торчать одна в этом номере, пока ты будешь ужинать с Дафной? И потом – ты что, мне не доверяешь?

Джексон встал с кровати. Он побагровел, сжал кулаки и гневно уставился на Эмбер.

– Я не желаю, чтобы ты встречалась с другим мужчиной. – Он вытащил из кармана небольшую шкатулку. – Это тебе.

Он протянул Эмбер шкатулку. Она ее открыла. Внутри лежал потрясающей красоты бриллиантовый браслет.

– Вот это да! – вырвалось у нее. – Никогда не видела ничего красивее! Спасибо! Застегнешь? – Она одарила Джексона долгим поцелуем. – Ну, если это тебя так огорчает, я отменю встречу. А ты ужинать долго собираешься?

– Постараюсь побыстрее. Встретимся здесь через два часа.

Ювелирного украшения красивее этого браслета Эмбер не видела ни разу в жизни. И эта красота принадлежала ей. Только ей. Эмбер медленно, не спуская глаз с Джексона, разделась. А когда на ней остался только браслет, она подошла к нему и промурлыкала:

– Возвращайся поскорее, и я тебе покажу, как тебе благодарна твоя девочка.

После того как он ушел, Эмбер взяла смартфон и сделала селфи – очень эротичное селфи. Выждала час и, точно зная, что ужин в разгаре, отправила снимок Джексону. По идее, он должен был вскоре попросить принести счет.

Эмбер обожала нежиться в ванне Дафны, и чаще – с Джексоном, чем без него. Она лежала на роскошных, мягких, как шелк, простынях, рядом с мужем Дафны и сводила его с ума от страсти. И как приятно было осознавать, что, сколько бы она ни использовала полотенец, как бы испачканы ни были простыни, сколько бы ни было оставлено грязных бокалов и тарелок, с утра она может спокойно уйти, а к вечеру, когда они возвратятся сюда с Джексоном, домработница все приведет в идеальный порядок. Консьерж учтиво кивал ей, когда она приходила и уходила – образец деликатности, так же, как и новая домработница. Прежняя, Матильда, была уволена. Кажется, украла что-то из драгоценностей Дафны. То самое, что Эмбер отнесла в ломбард, чтобы обрести чуть больше наличных.

Прошлым вечером они ходили на открытие выставки в небольшой галерее на Двадцать пятой улице. Художника Эрика Фьюри Джексон открыл для себя несколько лет назад и представил своим друзьям, коллекционерам живописи. Как только они вошли в галерею, их сразу окружили люди. Было ясно, что дело не только в том, что Джексона многие знают, айв том, что людям хочется оказаться в кругу его могущества и обаяния. Эмбер вела себя осторожно – не брала его под руку, не прижималась к нему.

Как только Джексона заметил Эрик Фьюри, он поспешил подойти и пожать ему руку.

– Джексон! Как я рад тебя видеть! – Он обвел рукой зал, где было полным-полно народа. – Здорово, правда?

– Великолепно, Эрик, и ты этого целиком и полностью заслуживаешь, – улыбнулся Джексон.

– Это все твоя заслуга. Никогда не смогу отблагодарить тебя, как полагается.

– Чепуха. Я просто познакомил тебя кое с кем. А твои картины сами за себя говорят. Не будь у тебя таланта, тебя бы тут не было.

Фьюри перевел взгляд на Эмбер.

– А вы, видимо, Дафна.

– На самом деле это моя ассистентка, Эмбер Паттерсон. К сожалению, моя жена приехать не смогла, но она любит твои работы не меньше меня.

Эмбер протянула руку художнику.

– Рада знакомству с вами, мистер Фьюри. Я недавно прочла о том, что вы стали отказываться от холста и больше рисуете на дереве, которое собираете в сломанных домах.

Джексон бросил на нее изумленный взгляд, а Фьюри сказал:

– Вы совершенно правы, мисс Паттерсон. Это что-то вроде манифеста: что мы теряем, когда позволяем рушить исторические постройки.

Внезапно рядом с ними возник человек с фотоаппаратом.

– Приветствую, мистер Фьюри. Как насчет снимка для завтрашней газеты?