Василий Клепцов - Время и судьи без грима

Самарин был смелый и твердый руководитель, он в рот начальству не заглядывал. Вот и решили его местные власти проучить, чтобы впредь был попокладистей, советовался по таким делам с руководством области, а точнее с первым секретарем обкома партии. Но Самарин был не таким человеком, чтобы сдаться на милость сильного. Он считал себя правым, поэтому отправился по милицейскому делу в Москву. Кончилась эта конфликтная ситуация тем, что Самарина не только поддержали наверху, но и повысили в должности.

Обсуждая этот случай, Бортненко сказал Кузнецову, что «хрущевская оттепель» скрывает в себе большую опасность для страны. Если местная партийная и советская власть не будут находиться под жестким контролем центральной власти, то через какое-то время из Советского Союза выйдут отдельные княжества во главе с удельными князьями и баями.

— Ну, это ты, Петро, слишком загнул, — сказал Кузнецов.

— Ну, что же, — ответил Бортненко, — поживем — увидим, кто из нас окажется прав. Я сторонник проведения жесткой дисциплины во всем. Это ты склонен к либерализму и демократии. Недаром тебе в свое время члены областного суда приклеили прозвище «социал-демократ». Колхозные традиции решения всех вопросов на собрании ты так и несешь с собой всю жизнь.

Бортненко являлся хорошим организатором. Это была одна из сильных сторон его как руководителя. Он видел, что Министерство юстиции, создав вместо судебных участков районные (городские) народные суды, не направило им ни одного предложения, как организовать работу вновь созданных судебных учреждений. Поэтому первое время некоторые народные суды, собравшись под одной крышей в один районный суд, все остальное оставили как было, т. е. каждый судья рассматривал только «свои» дела согласно существовавшей дислокации. Другая часть судов пошла по пути специализации судей, одним из них поручалось рассмотрение уголовных, другим — гражданских дел. Но нашлись и такие суды, которые гражданские дела между судьями разделили на отдельные категории. В этих судах один судья стал заниматься рассмотрением бракоразводных дел, другой — трудовых, третий — жилищных. Но какую бы организационную модель при этом ни избирали суды, все они сразу же столкнулись с проблемой приема посетителей.

Если судья принимает граждан всего два часа в течение рабочего дня, а остальное время рассматривает уголовные или гражданские дела, то обязательно останутся посетители, которых принять он в эти два часа не сможет. Посетитель, не попавший на прием к судье, на следующий день приходит в суд уже намного раньше, чем назначен прием граждан, в результате создается очередь, возникает ажиотаж, недовольство людей, пустая трата времени. Этого не знал только тот, кто не бывал на приеме в судах. А если при этом судья принимает посетителей, проживающих только на «его» территории или по определенной категории дел, то путаница и неразбериха возникает еще большая.

При такой организации работы роль председателя районного суда вообще никак не проявляется, а судьи из разносторонне подготовленных юристов превращаются в узких специалистов, знающих только одну отрасль права, и по существу теряют свою квалификацию. Бортненко, проанализировав все недостатки, связанные с такой организацией работы судов, издал распоряжение, которым установил, что районный (городской) суд, независимо от численного состава судей, должен работать так же, как работал в прошлом судебный участок, с той лишь разницей, что теперь суд обслуживает всю территорию района или города. Уголовные дела между судьями должен распределять председатель суда, а гражданские дела судьи заводят сами, принимая заявления непосредственно от посетителей либо по почте. Прием граждан судьи ведут поочередно в течение всего рабочего дня и в течение всей недели.

Что из этого получилось, довольно образно рассказала на областном совещании судей народный судья Васильева. «Я работаю в Новорудненском суде три года, — сказала она, — и для себя уже решила: хватит трепать нервы, пора увольняться, хотя сама работа судьи нравится. Иду раньше на работу в суд и вижу, что у дверей кабинета уже стоит очередь. Не успеешь раздеться, а люди врываются в кабинет, кто кричит, что он вчера провел в суде полдня и не попал на прием, кто говорит, что он инвалид и имеет право быть принятым без очереди. Только прием начнешь, а тут милиция привозит мелких хулиганов, надо эти материалы рассматривать. На одиннадцать часов назначены к слушанию дела, и конвой доставил подсудимых, а половина посетителей осталась не принятой. Идешь в процесс, а тебя за полы пиджака хватают люди и просят о приеме.

Новый порядок приема посетителей в нашем суде начали с меня. Вела я прием спокойно, никуда не торопясь, за полдня принимала всех посетителей без всякой нервотрепки. И так всю неделю подряд, а потом целый месяц спокойно рассматривала дела, начиная слушание их с девяти или с десяти утра, как мне удобнее. Теперь уходить с работы из суда не собираюсь, она меня устраивает».

Из зала посыпалась куча вопросов, из содержания которых было ясно, что судьи, как в свое время единоличники перед вступлением в колхоз, боялись потерять самостоятельность и посадить себе на шею, как говорили некоторые из них, начальника в лице председателя суда. Спорить, конечно, судьи могли, но это было бесполезно. Ни они, ни руководство областного суда, если бы и хотели, не в состоянии были сохранить участковую систему народных судов, при которой каждый судья был сам себе председатель. Однако интересы дела и людей, обращающихся в суд, требовали покончить с существовавшей кустарщиной.

Упорядочение работы районных и городских народных судов позволило установить четкий режим приема граждан в судах и резко сократить бессмысленную потерю рабочего времени теми, кто приходил на прием в суды.

Кузнецов, вступив в должность первого заместителя председателя областного суда, в основном занимался тем же, чем и в управлении юстиции, т. е. подбором и расстановкой кадров народных судей, организацией работы судов, проверкой их деятельности. Но председатель суда Бортненко время от времени поручал ему и рассмотрение отдельных сложных или находящихся на контроле уголовных дел, памятуя о том, что в прошлом за все время работы членом суда по уголовным делам у Кузнецова не было ни одного случая отмены приговора.

Когда заходила речь об этой стороне деятельности судов, то Кузнецов уверял, что от отмены приговора, вынесенного судом, ни один судья не застрахован. Здесь может быть и самооговор подсудимого с целью выгородить другого человека, и роковое стечение обстоятельств, и, наконец, фальсификация материалов дела следователем. И такой случай был в его судебной практике.