Кимберли Белль - Лживый брак [Литрес]

Я киваю, сглатывая. Не сомневаюсь, что он вполне способен это сделать, несмотря на габариты Эвана.

– Хорошая девочка. – Корбан разворачивает меня и сильно толкает вперед. – А теперь идите.

У меня есть несколько возможностей. Незаметно подать Эвану знак. Ввести код принуждения, когда буду активировать систему. Распахнуть дверь и побежать, спасая свою жизнь. Но я поверила Корбану, когда он сказал, что причинит Эвану вред и заставит меня смотреть на это, и не смогу этого вынести. Кроме того, сбежать или сообщить в полицию будет означать, что больше никогда не увижу Уилла.

Поэтому я беру бумажник, наклеиваю на лицо улыбку и иду по коридору, стараясь, чтобы взмах рукой, который я посылаю Эвану через окно, не насторожил его. При виде меня он, кажется, испытывает облегчение, хотя голова остается втянутой в плечи, как будто у него совсем нет шеи, до тех пор, пока я не открываю дверь.

– Где ты была? – спрашивает Эван. – Я не мог до тебя дозвониться.

– Извини. – Краем глаза я улавливаю движение в гостиной. Корбан скрывается в тени. – Я отключила звонок на телефоне.

– О. – Он поднимает ногу, собираясь переступить через порог, но я по-прежнему стою в дверях. Я упорно не двигаюсь с места, не давая ему войти в дом.

Возникает длинная пауза.

Я протягиваю ему бумажник:

– Вот. Нашла его на столе.

Он берет его, удивленно глядя на меня, а затем наклоняется влево и заглядывает в дом через окно гостиной. Сердце у меня замирает. Если Корбан все еще там, Эван непременно его заметит.

Но Эван выпрямляется и смотрит на меня так, словно увидел пустую комнату, и только.

– Я разговаривал с Зеке. К сожалению, с номером 678 дело зашло в тупик. Внесен предварительный платеж, но нет ни имени, ни адреса. Отследить номер нет никакой возможности.

Я изображаю на лице разочарование.

– Ну что ж, ладно. Все равно, поблагодари его от меня. Спокойной ночи. – Собираюсь закрыть дверь, но Эван придерживает ее рукой.

– Что с тобой?

Я качаю головой, стараясь выдержать его взгляд.

– Просто вымоталась. Я уже собиралась идти спать.

Он наклоняет голову и рассматривает меня, слегка нахмурившись.

– Мне кажется или ты плакала?

– Был трудный день.

– О, что ж, если ты хочешь поговорить… – Он что-то еще говорит, а сам заглядывает мне через плечо, стараясь просунуть голову в дверь как можно дальше, но я по-прежнему не пускаю его дальше порога. Кроме лестницы и освещенной части коридора позади меня ему мало что видно. – Ну хорошо, не буду тебя задерживать. Спасибо за это.

Он помахивает в воздухе бумажником, а сам беззвучно шепчет одними губами:

– Ты в порядке?

Я бодро улыбаюсь:

– Не за что. Я позвоню тебе завтра.

И захлопываю дверь у него перед носом, задвигаю засов и направляюсь по коридору вглубь дома.

Когда я вхожу на кухню, меня трясет. Корбан выскальзывает из тени и прижимает палец к губам. Мы слушаем, как Эван садится в машину, хлопает дверь, заводится двигатель и автомобиль с ревом уносится прочь.

– И что теперь?

Ухмылка у Корбана становится как у Чеширского кота.

– А теперь подождем.

Часы на декодере показывают почти одиннадцать. Прошло больше часа с тех пор, как я сунула Эвану бумажник в дверную щель, и, видимо, вела себя достаточно убедительно. Потому что полицейские, в случае если бы он им позвонил, за это время уже успели бы приехать и уехать.

Но полиции нет, и мы по-прежнему ждем Уилла.

– Макс Тэлми, – внезапно произносит Корбан, прекратив ходить взад и вперед и садясь на диван в кабинете. – Уверен, что вы не знаете этого имени, ведь так?

Я мотаю головой. Мне кажется, будто я не смыкала глаз целую неделю, и теперь, когда адреналин окончательно выветрился, едва сижу.

Корбан упирается ногой в край ковра, разворачивается и ударяет кулаком в воздух.

– А как насчет Дэнниса Сиама или Андреа дель Верроккьо? Нет?

– Нет. – Я подавляю зевоту.

– Наставники Альберта Энштейна, Стивена Хокинга и Леонардо да Винчи соответственно.

– О.

Корбан болтает без умолку. Бесконечное, бессвязное словоизвержение продолжается и продолжается, и все никак не закончится… разве что в сумасшедшем доме. Я давно перестала его слушать.

– Почему все лавры достаются Уиллу? Что не так с нашим обществом, если мы замечаем только квотербека, а не всю команду? Только вокалиста, а не всю группу? А на самом деле это мы главное сокровище. Если бы не мы, они никогда не добились бы известности.

У Корбана классический случай нарциссического расстройства личности. Грандиозное чувство собственной значимости, зацикленность на власти и успехе, ничем не оправданное ощущение, что ему все вокруг должны, и неспособность к сочувствию. Все симптомы налицо. В нынешнем перевозбужденном состоянии он больше не видит необходимости их скрывать.

– Как Нета Снук, – говорю я. Больше всего нарцисс жаждет почестей и похвалы, которых, как ему кажется, он заслуживает.

– Кто?

– Женщина-летчица, которая учила летать Амелию Эрхарт.

– Точно! – Он тычет пальцем мне в лицо. – Вы понимаете, что я имею в виду.

Да, я понимаю, что дело не только в том, что Уилл взял деньги. А в том, что он взял деньги и сбежал. Корбан чувствует себя покинутым. Как будто его отвергли и выбросили за борт. И именно это ощущение и вызывает у него ярость.

Он снова начинает ходить по комнате, на сей раз разразившись тирадой по поводу того, что никто не ценит его выдающиеся способности. Что это была его идея перевести в компанию на Багамах акции, а не деньги, которые гораздо легче отследить. Это он знал, когда продавать акции, чтобы получить самую высокую цену. Если бы не он, Уилл до сих пор торговал бы на улице наркотиками. Нарциссы очень любят разыгрывать из себя жертву.

Он останавливается и, нахмурившись, смотрит на меня сверху вниз.

– Я начинаю думать, что ваш муженек решил нас продинамить.

– Нет, он не стал бы, – произношу я с большей уверенностью, чем чувствую на самом деле. Уилл уже доказал, что любит деньги больше, чем меня. Почему бы ему не позволить Корбану осуществить его угрозу изнасиловать меня? Почему бы не дать ему отомстить?

Вот только он сказал, что уже едет. Он сказал мне, что скоро будет здесь.

«Мне очень жаль», – слышу я голос Уилла у себя в голове так ясно, словно он уже сидит рядом со мной на диване. На секунду или две мне кажется, что я вижу, как он мчится по пыльной дороге в направлении Мексики и машет мне рукой в открытое окно.

Нет, Корбан был прав в одном. Уилл ненавидит Мексику. Чертова жара.

Внезапно Корбан оборачивается к задней двери.

– Вы слышали?

Я подскакиваю на диване, навострив уши.

– Слышала что?

– Шш! – Он наклоняет голову, потом поднимает палец. – Вот. Слышали?