Инна Беляцкая - Нарочно не придумаешь [СИ]

В данный момент я могла спокойно ходить к Маше и не бояться, что встречусь около подъезда со своими новыми родственниками.

Маша расстаралась, стол просто ломился от закусок и сладостей. Саша наелся и побежал к компьютеру. А я посмотрела на Машу. У меня было такое чувство, что Маша не просто так пригласила нас к себе, ей хотелось поделиться со мной важными новостями.

— Ты поняла, Даша, что мне есть, что тебе сказать, — произнесла она. — В следующую субботу состоится свадьба Егора и Лены. Ты её не знаешь, она дочь бизнесмена средней руки, но хорошая девушка, и мне её жалко. Егор запудрил ей мозги, ты, наверное, знаешь, как он умеет притворяться паинькой…

— Не знаю и знать не хочу! Мне иудушка столько крови испортил. А после того, что он сделал два года назад, я его ненавижу! — ответила я. — Вывалить на шестилетнего ребёнка правду о его родных. И преподнести это так, будто во всём виновата я. Сашка маленький, ещё много не понимает, мне пришлось его долго убеждать. Я не собиралась ему врать, только пыталась сохранить это в тайне, пока ему не исполнилось хотя бы десять лет, чтобы он всё правильно понял. Одного не понимаю, в чём я виновата? В том, что не позволила отдать ребёнка в детдом?

— Даша, я тебя понимаю и не собираюсь оспаривать твоё поведение, — успокоила меня Маша. — Егорушка обиделся на тебя, когда его отец продал квартиру, чтобы отдать тебе деньги. Теперь они живут в квартире меньшей площадью, и район у них не такой престижный, как этот. И ему всё равно, что ты имела право на эти квадратные метры, он решил таким образом тебе отомстить.

— Это подло, действовать через маленького ребёнка, — сказала я, — но я не собираюсь ему прощать. Свадьба — это хороший повод отомстить иудушке. Я ничего не забыла. Маша, зови Антона, у меня есть план мести.

Маша и Антон выслушали меня, и немного подкорректировав мой план, согласились с ним. Единственным слабым звеном был ребёнок, который должен был изображать нашего с Егором сына. Где найти такого смышлёного малыша, чтобы сыграл правдоподобно брошенного отцом ребёнка? К Саше я с такой просьбой обращаться не буду, непедагогично заставлять ребёнка врать, даже предлагать ему не хочу.

Регистрация должна проходить в главном дворце бракосочетания, и на свадьбу соберётся весь цвет бизнеса нашего города. Виталий Григорьевич хотел пустить пыль в глаза, хотел показать, что его бизнес процветает, и он может потратиться на свадьбу своего сына. Он, конечно, не банкрот, и его бизнес приносил доход, но миллионов он не зарабатывал, доходы более чем скромные, хотя нищета и голод им не грозили.

Мы ещё поговорили, и Антон отвёз нас с Сашей домой. Дома мы приняли ванную и уже ложились спать, когда Саша огорошил меня вопросом:

— Мама, а почему ты хочешь найти ребёнка, если у тебя есть я?

Этот вопрос ввёл меня в ступор, а я и не догадывалась, что Саша подслушивал нас.

— Ты всё слышал? — поинтересовалась я.

— Вы говорили громко, а потом мне стало интересно.

— Саша, я не хотела тебя просить об этом, это нехороший поступок.

— Но ты же собираешься это сделать? — спросил он.

— Есть люди, которым нельзя прощать их подлые поступки, Егор относится именно к таким людям. Я не злобная и мстительная женщина, но то, что он сделал, простить не могу, — честно ответила я.

— Тогда я с тобой, мы должны быть вместе! — твёрдо заявил Саша.

— Согласна, но ты должен знать, что мы поступаем неправильно, это плохой поступок.

— Я запомню это и больше не буду так поступать, — ответил Саша и лёг в кровать.

Суббота. Даша.

Всю неделю мы готовились к мести. Антон попросил своих друзей, они будут присутствовать на свадьбе рядом со мной, чтобы охрана не выгнала меня, а дала сказать свою проникновенную речь. В случае необходимости они должны защитить меня и Сашу от грубости со стороны моих новых родственников. Во дворец бракосочетания меня провели заранее. До назначенного времени я сидела в комнате отдыха персонала. У кого-то из знакомых Антона нашлась родственница, которая работала в ЗАГСе, меня и Сашу провели через чёрный вход. Маша отдала мне своё старое инвалидное кресло и плед. Антон и его друзья придут за нами в нужное время. Я целую неделю посещала логопеда, чтобы в самый ответственный момент меня не подвёл голос.

Саша нервничал, я это видела. Несколько раз я предлагала ему отказаться, но он настырный ребёнок. А может, это возраст, и со временем его характер изменится.

Ровно в 13 часов 10 минут я въехала в зал бракосочетания на старой Машиной коляске с закутанными в плед ногами и, нагло прервав регистраторшу, начала свою проникновенную речь.

Что я несла! Мне было стыдно такое говорить, но я хотела отомстить и не собиралась отступать, а потом будь что будет. Я рвала на себе волосы и умоляла Егора вернуться и не бросать меня, убогую инвалидку с ребёнком. «Как же наш сын?! — взывала я. — Он останется совсем один, я не смогу ухаживать за ним из-за болезни! Как он может жениться, когда у него есть сын, которому нужна его поддержка?!». И всё такое в том же духе…

Первые две минуты в зале была тишина. Все гости огромными глазами смотрели на меня и на Сашу, который катил мою коляску и, вытирая слёзы рукавом заштопанной рубашки, громко плакал. Такого шоу бизнесмены нашего города не видели. Корреспонденты жёлтой прессы снимали нас, мне совали под нос диктофоны, а я, невзирая на ошарашенные лица гостей и новых родственников, громко причитала о своей горькой судьбе.

Несколько раз охрана пыталась выставить меня, но друзья Антона вставали рядом с моим креслом и взывали к журналистам и гостям о несправедливости происходящего. Виталий Григорьевич и мама пытались вмешаться и оправдаться пред гостями, но своим заявлением, что я сводная сестра Егора, сделали только хуже. Невеста в сердцах воскликнула, что это инцест, и швырнув в лицо Егора букет, покинула зал для регистрации. Её отец сказал в мою сторону несколько нелицеприятных слов. Обозвал меня крепко, думаю, что по делу. Остальные гости наслаждались спектаклем. Акулы бизнеса радовались, что их конкурента сейчас роняют в глазах всего бизнес-сообщества, главное, чтобы их это никоим образом не коснулось. А вот Макс смеялся. Он хохотал до слёз, не обращая внимания на Андрея, который пытался одёргивать его.

Когда родственники невесты покинули зал регистрации, Антон вывез меня оттуда, а у чёрного входа нас ждала машина. Мы поехали к Маше. В этот день я первый раз напилась до беспамятства. Мне было стыдно перед Сашей и перед собой. Как же мне было стыдно за этот спектакль! И даже то, что месть моя удалась, не радовало ни капельки. Мы с Сашей ночевали у Маши. Когда я заснула, не помню, и кто меня раздевал, не знаю, эти моменты моя память не зафиксировала.