Владимир Топилин - Таежная кровь

Впрочем, с критикой на свою беспомощность Топ переусердствовал. Молчание в течение трех суток, повлекшее ослабление голосовых связок, отступало. Голос появился, речь вернулась после того, как он настойчиво тренировался, в течение получаса разговаривал сам с собой. Каждое слово приобретало твердость, уверенность. Топ мог говорить. Не так громко, как это было в обычной жизни, но достаточно ясно и понятно. Чтобы не потерять голос, надо было постоянно издавать хоть какие-то звуки, пусть не продолжительные, но систематические. Иначе можно лишиться и этого. С этой минуты он решил высказывать свои мысли вслух. Не для кого-то, для себя, чтобы хоть как-то укрепить веру в продолжение жизни.

Впрочем, в ближайшее время Топ не умрет. В крайнем случае продержится еще часов двенадцать. Или даже до вечера. После вчерашнего дождя он чувствует прилив сил. Насыщение организма водой прогнало жажду, а вместе с ней – галлюцинации.

Он долго, не просыпаясь, спал. Приблизительно двенадцать часов. Уставший от борьбы с жаром мозг, напитавшись влагой, отключился. Топ не помнит, чтобы за это время приснился хоть какой-то сон. Единственное, что всплывает в памяти, как пил воду второй раз. А потом сильно захотел спать, не выпуская из рук край брезента, «провалился в бездну». Проснулся от холода. Теперь он сожалеет, что не мог справиться с чувствами, набраться сил. Нужно было набрать в бутылку дождевой воды. Вот она, полторашка, валяется пустая рядом, у изголовья. Мокрый рундук, брошенный им во время сна, лежит слева. Да только дождя нет. И, наверное, уже не будет…

Жалей – не жалей, ничего не изменишь. Время вспять не повернешь. Молитвами дождь не воротишь. А винить, кроме себя, некого. Впрочем, он рано паникует. Главное – быть спокойным, здраво оценивать ситуацию. Пока не хочется пить. Значит, организм достаточно насыщен водой. До вечера он протянет. Обязательно! А там придет помощь.

Все оказалось сложнее, чем казалось на первый взгляд. Думаешь, проще найти человека, если есть направление? Однако мало знать дорогу, на этой дороге сто поворотов, ответвлений, старых, заброшенных и скрытых тропинок и просто кустов, где можно спрятать мотоцикл-одиночку. Тем более – через несколько дней, когда за следами поднялась трава. Через каждые сто метров надо остановить машину, внимательно осмотреть место, чтобы потом ехать дальше. На это уходит много времени, сил, а день клонится к вечеру.

Степан Гаврилыч ругается, мысленно и вслух. Он уже понял, что все далеко не так, как предполагал. Поэтому с каждым часом острые, колкие реплики в адрес сына «приглаживаются», лицо темнеет, глаза тускнеют, а руки опускаются.

В первый день, когда Светлана с тревогой объявила, что Топ не вернулся из тайги, Гаврилыч не придал этому значению. Немногословный, занимаясь своими хозяйственными делами, он успокоил невестку, что ничего странного нет, такое бывало, и не раз. Случалось, сын задерживался в тайге, и на то были причины. Может, добыл зверя. Или сломался мотоцикл. К вечеру должен вернуться обязательно. Завтра утром на работу? Тогда, что раньше времени паникуете? Время есть. Не обращая внимания на встревоженных супругу Людмилу Матвеевну и Светлану, продолжал чинить деревянные грабли: скоро сенокос. Однако для ясности спросил у невестки, куда, в какую сторону Топ ушел, как давно это было и когда обещал вернуться.

Утро второго дня началось с беготни. Прежде всего нужно решить вопрос с работой. В семь тридцать происходил развод в дежурной части, где работал сын. Надо как-то объяснить его отсутствие на работе и попросить кого-то из мужиков заменить Топа на смене. С этим проблем не было. В дежурной части большинство работавших понимали ситуацию. Командир взвода горноспасателей Евгений Николаевич Рупека не имел каких-либо возражений по поводу замены человека на очередных сутках. Люди менялись по всевозможным причинам довольно часто. В тот день остался дежурить Василий Мясников.

После этого Гаврилыч поехал на машине по дороге в Калпу, где ожидал встретить Топа или хотя бы найти мотоцикл. Однако осмотр дороги не дал хоть каких-то положительных результатов. Надо углубляться в тайгу, пройти по избам, а для этого хорошо знать местность. Последние годы Гаврилыч промышлял в «другой тайге» и понял, что без посторонней помощи ему не обойтись.

…Идет четвертый день поисков. Их четверо. Владимир Лыков – местный промысловик, знающий места, где потерялся сын, как свои пять пальцев. Ходит в Калпе и Безымянке более двадцати лет. Братья Мясниковы – Василий и Виктор. И он, Степан Гаврилович. А в Калпе, просчитывая возможные входные и выходные следы сына, его ищет Виталий Витовский. Он, узнав о потерявшемся человеке, сразу же один ушел на поиски в нужный район и сократил время поисков на сутки. И Виталий нашел бы его, если бы Топ сказал точный район своего местонахождения Светлане.

Пройдены десятки километров дороги. Разобрано бессчетное количество всевозможных следов, как звериных, так и человека. Берега рек, маленьких и больших троп ощупаны руками. Мужики проверили все имевшиеся в округе зимовья и избы. Осмотрели все лабазы и скрадки, которые знал Володя Лыков. И все безрезультатно, потому что первые дни искали по пойме реки Калпы. А Топ в это время лежал под лабазом по Безымянному ключу. Своими словами: «Я поехал в Калпу» – Топ в какой-то степени обманул Светлану, заставил мужиков идти по ложному следу… В результате были потеряны двое драгоценных для Топа суток…

В результате четверка следопытов-поисковиков, безрезультатно промотавшись по тайге, решила действовать иначе. Найти «входной» след на дороге, откуда Топ пошел в тайгу, а потом по нему начинать поиски заново. В данном случае этим следом был мотоцикл, на котором Топ поехал на солонец. Все же техника – не хвоинка на кедре. Отыскать двуногого коня по рубчатым следам проще. Мотоцикл должен быть где-то неподалеку от центральной дороги спрятан в кустах.

И мужики вновь, останавливаясь у каждой малоприметной тропинки, стали проверять густые заросли, съезды, пихтовую подсаду, пригорки. Все самые незначительные «сколы», по которым можно незаметно убраться с дороги. Сколько их было? Десятки, сотни. Около каждой малоприметной тропки надо было останавливаться. На это уходило время.

Поиски увенчались успехом к вечеру четвертого дня, когда на угрюмую вечернюю тайгу пала вуаль ночи, в десять часов. Уснувшее солнце… Серебро росы на траве… Сгущающиеся сумерки… Вот он, за небольшим пригорком, на старой лесовозной дороге притулившийся к обочине мотоцикл. От него по траве, через просеку, в тайгу идут четкие следы. Сразу видно, куда Топ пошел, в какое место, с пригорка виден тот распадок, где, скорее всего, он и находится.