Давид Гай - Исчезновение

– Ты это о чем? При чем здесь пирог?

– Это я так, стихи вспомнила. Зачем ты ввязался в эту авантюру.., я предчувствовала – добром не кончится. Служить дракону – значит, уподобляться ему и в конце концов пасть жертвой.

– Что ты меня заранее хоронишь, тоску нагоняешь? На душе погано, а тут ты со своими предчувствиями.

Альбина пришла в себя, вытерла размазанную тушь, заговорила тихо, нутряно и будто отстраненно от того, что вызвало минутами назад всплеск эмоций:

– Ты теперь – власть, повелеваешь огромной страной, убравшие ВВ, а его убрали, это очевидно, обязаны тебе беспрекословно подчиняться, для них смерти подобно, если все вскроется, так вот, тебе терять нечего – припугни их, дай понять, что им крышка, если ты рот откроешь, используй это время для полезных действий во благо общества, не бойся ничего…

– Да они отравят меня, или пристрелят, имитируя теракт, да мало ли способов избавиться!

– Не посмеют. Ты им пока нужен, иначе их спросят: а где настоящий ВВ? Убили? А можно пресс-конференцию собрать и сообщить правду. Можно утечку организовать, так, мол, и так, а я западным корреспондентам смогу подтвердить.

Альбина не в себе, несет околесицу – для Якова Петровича было очевидно. Это шок. Какая пресс-конференция, кто ее позволит провести, он же ни шага ступить не может без ведома куратора, они не дураки, держат его на коротком поводке – на всякий случай, чтобы не выкинул какой-нибудь фортель. Дочь, бедняжка, не понимает… И зачем ей признался.., клял себя.

Покинул он дачу в растрепанных чувствах, Альбина взяла себя в руки, улыбалась, шутила, никто не догадывался об их разговоре – на прощание обняла его, крепко прижала и вышептала в ухо: “Ничего не бойся…”

13

В начале декабря Совет Федерации объявил о назначении выборов, всего в борьбу вступили шесть кандидатов, главный, которого в прессе сразу же стали называть будущим Преемником, был выдвинут “Единой Россией”. Имя его не было особенно на слуху, но и неизвестным широкой публике его нельзя было назвать: финансист, менеджер, занимал крупные посты в госкорпорациях, несколько лет провел в штаб-квартире МВФ в Вашингтоне, имеет устоявшиеся связи с западными бизнесменами, в последниее время занимал пост первого вице-премьера. Его прочили в премьеры, но в свете нынешних, переворотивших привычные представления событий для него открылись иные, куда более высокие горизонты. Сравнительно молод, 55 лет, не служил в органах (на это особенно напирали в статьях и телерепортажах), а то, что питерский – так не все ли равно, где родился и жил до переезда в столицу, главное, деловой, практик, а не записной думский болтун.

Позвонил новый руководитель Администрации президента, как и его предшественник – тоже генерал ФСБ, сослался на куратора и попросил Якова Петровича встретиться с будущим Преемником – напутствовать, обсудить первостепенные задачи. Разговор не более часа, телезапись – первые десять минут. Потом и Вячеслав Сергеевич вышел на связь, обсудили, о чем нужно говорить, а что можно опустить, Яков Петрович попросил разрешения не довольствоваться бумагами пресс-службы, а подготовиться самому, используя разного рода записи, так сказать, для более точного следования образу. Куратор помялся и разрешил – “только не переусердствуйте с цитатами из Властелина …” Он дал добро на форму одежды – рубашку без галстука, вождь может позволить себе отступление от строгих правил этикета, ибо не очень здоров, и это послужит лишним напоминанием.

Встреча, которой придавалось особое значение, состоялась в кремлевском кабинете ВВ, Яков Петрович чувствовал себя здесь неловко, неуютно, все было непривычным: и стол, над которым герб страны, флаг государства и штандарт Верховного Властелина, и письменный прибор из тяжелого зеленого малахита, и компьютеры со светящимися экранами, и телефонный коммутатор с пультом управления, и даже горшочек с кустистым цветком, прежде умиливший… – не то что Ново-Огарево, где обжился за эти месяцы. Он волновался, чего с ним редко происходило, то есть волнение присутствовало всегда, но он мог его унять, сейчас же слегка взвинченное состояние не исчезало.

Все было готово, операторы федеральных телеканалов заняли положенные места, камеры настроены, первым в кабинет вошел Преемник, перед Яковом Петровичем раскрылась дверь, и он проследовал валкой походкой в свой кабинет, чужой и холодный.

Они поздоровались, гость оказался более высоким и худым, нежели представлялось, Яков Петрович жестом указал на стол для переговоров, расположенный ближе к широкому окну, куда лениво вползал кисловатый сумрак декабрьского утра, поглощаемый ярким светом люстры и софитов.

Произнеся домашнюю заготовку в виде пространной тирады с пожеланием успеха на выборах и осознания высокой ответственности, возложенной на лидера такой великой страны как Россия, Яков Петрович приготовился слушать. Преемник поблагодарив за доброе напутствие, заверил, что приложит все силы.., окажется достойным выбора избирателей.., страна нуждается в коренных переменах, и он возглавит работу в этом направлении… – голос у него оказался молодой и звонкий. Он вглядывался в вождя, не скрывая любопытства, Якову Петровичу стало не по себе. Он перешел к той части беседы, в которой естественная самокритика не должна была превысить положенного градуса:

– Мы запоздали с реформами, связаны они с непопулярными мерами, в значительной степени пришлось бы за счет народа проводить, но мы были поставлены в особые условия – когда вокруг враги, требуется вооружаться, тратить бешеные суммы, а не об экономике думать. Они нам нарочно не дали возможности провести реформы…

Тезис звучал отчасти сомнительно, но оправдывающе в отношении вождя: коль нам грозят войной, тут не до жиру, быть бы живу.

Преемник развил мысль, привел данные статистики, заверил: в случае моего избрания пенсии будут индексироваться, зарплаты бюджетников – тоже, на пожилых и рабочих людях экономить не будем. При этом не сказал, из каких источников будет черпать средства.

– Пенсионный возраст подрос и у женщин, и у мужчин, выровнялся, я не вижу причин для беспокойства – так во всем мире, в Америке слабый пол в 65 лет выходит на пенсию, а у нас в 63.

Якову Петровичу понравились четкие, лаконичные оценки Преемника: умный малый, недаром в валютном фонде служил – и плавно перешел к внешней политике:

– У нас такие разногласия с Западом, что так просто их не убрать. Запад нам не указ, отношения не складываются – ну и пусть, зато не лезет с советами и поучениями… И в то же время хочу верить, что вы сможете найти золотую середину: в Америке меньше чем через год тоже выборы президента, посмотрим, кто придет, мне кажется, пора Штатам тоже браться за ум и налаживать отношения. Без нас ведь многие вопросы решить нельзя…