Алла Иошпе - Завтрак в облаках

Она открывает небольшую комнату, от которой при заселении ей дала ключ администратор пансионата. Комната неплохая, чистенькая и не темная. Но недостаток есть. Снаружи, из коридора, она кажется служебной. Она и была раньше служебной. Но в этот раз такой наплыв отдыхающих, что не хватает мест. И директор решила отдать комнату бывшей бухгалтерии под отдыхающих.

И отдала прибывшей Ларисе из Питера.

Снаружи эта дверь еще не потеряла своего служебного вида. Даже след от таблички остался. И время от времени туда стучится кто-нибудь. Кто по делу служебному по привычке, кто случайно.

Женщина устала. Да и настроение ужасное. Не везло ей последнее время. Да и предпоследнее тоже. Мама болела долго. Было трудно. А когда не стало ее, мамы, стало еще трудней. Невыносимо просто стало. Тоска. Да и на работе… вроде все как прежде… только все не так. Впала в депрессию. Да еще вот… и любимый ушел, кажется. Да, пожалуй, уж и не кажется. Уже больше недели любимого нет. А сейчас так бы был нужен.

Все говорят, отдохнуть надо ей. Но куда там! Даже боится она какого-нибудь отдыха. Будет слишком много времени думать.

Но вот – эта путевка в пансионат. Подруга неожиданно предложила. И хоть не хотела Лариса, но подруга буквально заставила ее поехать. Отдохнуть от всего заставила. Жалко было смотреть на сникшую женщину.

…Первые три дня прошли никак. Лариса потом ничего и вспомнить-то не могла про эти первые дни. Сплошная серость и будни.

Но вот…

Идет она в свой номер, то есть в свою комнату, а там… кто-то возится у ее двери. То ли открыть хочет, то ли посмотреть в замочную скважину…

– Что вам нужно здесь?!

– А вам?

– Я здесь живу. Это моя комната.

– Как так? Это бухгалтерия. И здесь работает моя тетя. А когда она уезжает, я здесь бываю… иногда. Отдыхаю… – почему-то стал оправдываться.

И парень, а это оказался молодой парень, смущенно почему-то протягивает ей свой ключ. В качестве доказательства.

– Вот он. Смотрите. Этот ключ.

– Да, но мне дали эту комнату, и сейчас здесь я живу. Уже, кажется, три дня… кажется… живу.

И такая тоска в голосе. И – то ли равнодушие, то ли… безысходность такая…

Молодой человек смутился. Женщина симпатичная. Красивая даже, хоть и прилично старше его. Но неживая какая-то. А глаза у нее серые-серые. Лицо грустное-грустное. И опять эти глаза… И смотрит как бы в никуда. Такого не видел раньше.

– Да-да… конечно, живете… Живите. Просто я к ней приехал. Но неважно. Вы… конечно, живите… здесь…

Она хотела сказать спасибо. Не сказала. Просто полоснула по нему серебром глаз своих. А в ответ ей – синее-синее загорелось. Взгляд его.

Она медленно открывает комнату. Медленно входит. Не запирает изнутри. Зачем? Вообще – всё зачем? Этот пансионат… эта никому не нужная ее жизнь…

И села Лора – так ее мама звала – на серый диван. И сидит долго. Даже не знает, сколько сидит в этой, как сейчас видит, убогой серой комнате.

Сидит. И время обеда пропускает… И ужина…

Вот уж и смеркаться стало. Посерело вокруг еще больше. Окончательно.

День заканчивался.

Дверь скрипнула совсем тихо.

Вошел парень. Тот самый. Что из этой комнаты. Тихо вошел. Тихо подошел. Тихо сел рядом на диван. Единственный стул в комнате был занят ее почти не разобранным чемоданом. Потому, наверно, и сел на диван.

И сидят оба. Молча сидят.

Потом он встает, медленно, осторожно берет ее за руку, помогает подняться. И молча повел из комнаты.

Шла покорно. Руку не отнимала. Было все равно.

Столовая уже почти опустела.

– Надо поесть. Сейчас попрошу у повара что-нибудь. Поздно уже…

И оставил одну.

Она не удивилась. Поела принесенную яичницу. Хлеб. Остывший чай – пару глотков. И пошла, как сомнамбула, обратно. К себе в комнату пошла.

Около двери на корточках сидел он.

Смутно подумала: «Идти некуда ему. А может, ее ждет». И не удивилась.

Ну и пусть сидит.

Прошла мимо. Зашла. Легла спать. И спокойно, впервые за долгое время, спокойно и мирно уснула.

…Проснулась рано. Выспавшаяся. Голодная. Успокоенная. Почему? Да какая разница.

Решила идти завтракать. Открыла дверь.

Перед дверью лежит небольшой синий букетик. Васильки. Синие-синие. Что-то напомнило ей. Что? Не помнит. Ну и не надо.

Звонила несколько раз подруга. Та самая, что ехать заставила отдыхать.

– Как ты? Что ты?

– Нормально. Никак.

Не понравились подруге ни ответ, ни голос. Решила приехать. Приехала только через несколько дней.

И удивилась. Под дверью парень сидит. Молодой совсем. Симпатичный. Делово сидит. Как вахту несет, подумала подруга. Даже счастливый, кажется. А в руках маленький синий букетик. Ждет чего-то. И спокойно так сидит. Как будто живет здесь.

– Простите, здесь, кажется, должна жить Лариса.

– Да. Кажется, здесь должна жить.

– Ну и что? Живет или нет?

– Кажется, живет. Но так не живут.

– Не понимаю. Где она?

– Сейчас будет. Ждите.

Странно как-то все. Сидит парень незнакомый с цветочками синими… с глазами такими же. Сторожит чего-то. Как собака под дверью.

Лариса пришла. Вроде обрадовалась подруге. А «сторожа» вроде б и не заметила. Просто обошла.

Подруга отметила, что и комната не заперта… Странно все это.

– Лорик, я за тобой. Собирайся, – заявила.

Лариса не удивилась. Стала медленно складывать так и не разобранный до конца чемодан.

Подруга спрашивает:

– А что это такое там, за дверью? Что за парень? Ненормальный? Может, сторож твой?

– Юноша. Сидит. Приносит васильки по утрам.

– И так каждый день?

– И так каждый день.

Подруга открыла дверь.

– Иди сюда, – позвала.

Парень встал. Зашел. Сел на «свое» место. На диван.

Лора проследила за ним. И впервые посмотрела на него пристально. Прямо в глаза. Прямиком и пристально. А-а, вот они, эти синие васильки.

Тоже присела на диван. Совсем рядом. И вдруг – такая волна плеснула в душу! Теплая волна. Странно. Совсем чужой. А как пес, верный и тихий. И синеглазый такой.

И что-то произошло. Как проснулась. Как очнулась. Еле остановила руку, потянувшуюся к его руке.

Желание это не проходило. Потянуться, дотянуться до него… дотронуться…

И уж совсем что-то странное почувствовала – какую-то нежность. Спокойную… незнакомую… тихую.

До сих пор было многое. Страсть, любовь, долг… Но все было совсем другим. А тут! НЕЖНОСТЬ! Вот она какая! Не надо ничего говорить, ничего объяснять и доказывать… А просто так – сидеть рядом, пусть в этой комнате или все равно где, и протягивать к нему руку… руки… к НЕМУ К этому тихому почти мальчику.

И прислушиваться к себе. И чувствовать. Откуда– то взялись эти забытые силы – чувствовать . И – желание жить появилось откуда-то.