Роман Коробенков - Прыгун

«...и сдают ее в банк дурной энергии...»

Мы не сели, но зависли над гладкой поверхностью.

«...а там из нее синтезируют плутоний...»

— Преподобный Лясандер тоже тут? — спросила Сашка. — А отец Мануа? — Мы с откровенным удовольствием поедали друг друга глазами. Я отчетливо видел, как ее идеальные ноздри часто вздрагивали, пытаясь меня обонять.

— Лясандер тут. — Я улыбнулся. — Пытается выпить абсолют, а тот пытается поглотить его. А отца сегодня нет.

Измерение прогрессирующими темпами обживалось эксцентричными пришельцами. Раскаленные тела и головы сновали туда-сюда, воспаленные одной задачей — удержать и то, и это в едином целом. Блики захлестывали все, адское солнце незаметно, но верно набирало скорость. Кто-то вопил в безбрежной экзальтации, зеркала копировали всех и повсюду. Пол вырывался из-под ног, а электричество, которым был пронизан воздух, встряхивало то одно испаренное тело, то другое. Далее по цепной реакции неожиданно начинало сотрясать целые группы, все измерение. Видимость колебалась, острые углы стен хищно щерились.

— Скоро буду, — объявила Сашенька и исчезла.

«...должна быть…»

Я повертел головой, пожал плечами и обратился к столу, где была сервирована бутылка виски, кучковалась кока-кола и имелись залежи льда.

Я сделал глоток и ощутил тот самый знакомый электрический разряд. Меня сильно тряхануло, взрывая в щепки внутреннюю оборону, а через мгновение пол уже подбрасывал тело вверх, не давая возможности приземлиться. Судорога свела руки, ноги, позвоночник. Он завился змеей, заставляя трепыхать все мои составляющие. Голова откинулась назад. Издав протяжный и дикий вопль, я оказался в центре человеческого водоворота.

Кругом щерились лица, огромные оскаленные улыбки, вытаращенные на этот мир глаза. Люди и иные непонятные существа вились в электронной буре с остервенением, какое бывает у человека, медленно уходящего в трясину.

Неконтролируемые волны принялись сокрушать меня со всех сторон, оставляя темные пятна перед глазами и короткие зрительные фотографии общего безумия. Оно полнилось пронзительными воплями, нескончаемой дрожью в каждой клетке, что буквально распахивала тебя по швам, выпуская в общую атмосферу раскаленную энергетическую субстанцию. Несколько раз мелькнули знакомые лица, перекошенные до такой степени, что вполне могли быть и незнакомыми.

Самую яростную борьбу возле шипастых стен вел возвышающийся над толпой преподобный Лясандер. Азиатское лицо его горело маниакальной решимостью, а несгибающиеся пальцы вязли в аморфном туловище врага.

Попав в абсолют, расстаться с ним было сложно. Ноги не шли в нужную сторону, тело творило что вздумается. Мозг отказывался подчиняться, но сильная холодная ладонь сбоку рывком вынула меня из этой микроволновой печи, утягивая за собой в другое пространство.

Там абсолют встряхивал гораздо нежнее, существовала возможность ненадолго спрятаться от него на балконах, закрепленных в нигде.

Сашенька оказалась в синих галактических шортах и фиолетовом космическом топе. Замечательные ноги хвалили свою длину, а загорелый живот играл глубоким пупком, напомнившим мне таинственное отверстие телепорта. Голова пряталась в пеструю косынку, узкие плечи на гребне ритма ловко лавировали между многотонными волнами электронного моря.

— Ну как? — осведомилась Сашенька, когда мы забрались на балкон.

«…во всех смыслах…»

— Замечательно, — сказал я, имея в виду и ее, и измерение.

«...без исключения...»

— Зря сопротивляешься, дорогой, — сказала она. — Во-первых, бессмысленно, во-вторых, теряешь больше сил. Это как водоворот: если засосало, надо расслабиться и не сопротивляться, тогда есть вариант, что выплюнет.

«...то же и со мной...»

— Меня пугают эти силы. Поэтому стараюсь их контролировать.

— В итоге все равно они контролируют тебя.

«…как и я...»

«...я знаю, что ты в виду имеешь...»

— Рад, что ты все-таки пришла.

— Долго думала, стоит ли.

".сложное решение.»

— Потому что я плохо уговаривал?

...но в итоге ты тут, детка…

— Нет, — покачала она головой, в привычной манере пряча от моего взгляда свои серые холодные кусочки льда. — Просто я хотела на уровень выше. И все еще хочу.

«...а мое «хочу» — это очень важно...»

— Но ты останешься? — обеспокоился я.

— Пока да, — кивнула Сашенька. — Но кто его знает, что дальше придет в голову.

«...я живу импульсами...»

— И вообще, это бессмысленно, — поведала она спустя короткую паузу. — Что толку от нашего общения? Ненужные шаги навстречу, которые могут привести к ненужным последствиям. Увлекаться, когда бессмысленно, это еще бессмысленнее, чем первичная нелепость. Слишком большое расстояние между нами. Возможно ли его преодолеть? — Она играла роль разочарования.

«...бессмысленная бессмысленность бессмысленности...»

— Это тяжело, — согласился я. — Но возможно. А раз возможно, значит, не так уж бессмысленно. Необычно, что ты понимаешь этот нюанс. Достаточно дальновидно. Зачем изобретать проблему, которая, вероятно, проблемой и будет? Проще уклониться. Рациональный подход.

«...ты склонна к психоанализу... "

— Нетрудно представить, — пожала плечами Сашенька. — А нужно ли это мне?

«...то есть — нужен ли ты мне?»

— Мне просто доставляет удовольствие на тебя смотреть…

«...ты мне нужна...»

— Смотри. — Уголок губ девушки тронула улыбка, но тотчас была казнена.

— И оно вытесняет прочие удовольствия.

«...гипноз...»

— Вытесни. — кажется, сказала она, но, может, мне показалось.

«...ты еще не знаешь гипноза...»

— А кроме того, разумные начала.

«...это в первую очередь...»

— Какое по счету это сердце из тех, что ты разбила?

— Да ладно тебе. Это все дурь.

«...тебя разобью, как статуэтку... "

— У тебя много тут знакомых?

— Очень.

«...еще больше...»

— Я просто скажу, а ты реши сама, как к этому относиться.

—. — Хитрые глаза прищурились.

«...вся во внимании...»

— Мне неприятно видеть тебя с кем-то, кроме себя.

«...только я...»

— Ага. Хочешь, чтобы я ни с кем не задерживалась?

«...ты мой...»

— Примерно.

— Хорошо. Не буду делать этого. — Улыбка ее стала шире.

«...ты совсем мой теперь…»

— Не знаю, есть ли у меня основания, но меня уже мучит ревность.

«...не знаю, о чем ты думаешь, улыбаясь так, но ты права...»

— Мы не станем ее беспокоить сегодня. Сегодня в первый раз я сужу круг своих знакомых. Сегодня я хочу и могу это сделать.

«...а ты мил...»

— Я знаю тебя недолго, но ты мне уже дорога.

«...очень дорога и одна дорога...»

— Как это глупо с нашей стороны, — будто с легким раздражением заявила Сашенька.

«...тебе нравится, я вижу...»

— Я хочу этой глупости.