Полина Жеребцова - 45-я параллель

Как только Захар ушел, приехала Фрося. Девушка привезла еды и деньги на билеты.

– Николя, куда вы поедете? – спросила она. – Ты совсем бледный! Поешь.

Фрося достала купленный в супермаркете за углом салат с креветками и макароны с сыром.

Голодный Николя набросился на еду.

– Куда мы отправимся, тебе лучше не знать. Кстати, почему ты вернулась?

– Беспокоилась за тебя. Я постараюсь уехать за город и останусь там, пока все не уляжется. Если Король спросит, скажу, что ничего не знала и не подозревала. Притворюсь валенком, – ответила Фрося.

Раздался звонок с незнакомого номера, и поначалу Фрося и Николя испугались, что это Король-Эльдар прислал своих дружков с ними разобраться, но оказалось, что откликнулись на объявление о продаже компьютера.

Приехала семейная пара, чтобы посмотреть монитор и системный блок.

Николя устраивала любая цена, поэтому он не торговался.

– Случилось чудо, – сказал Николя, когда покупатели забрали компьютер. – Это ангелы привели их.

– Или демоны, – пошутила Фрося. – Главное, что высшие силы не оставили тебя в беде. Наверное, это и впрямь любовь, хотя я никогда не встречала ее и не верю, что она существует!

В два часа пополудни Николя и Фрося приехали на железнодорожный вокзал и простились. Николя был в дубленке. В сумке лежали запасные свитера и носки. Девушка отправилась искать электричку, чтобы добраться до Кукушки и перекантоваться у нее: карманная воровка скрывалась от милиции в пригороде. Николя остался ждать Захара, вернувшегося в родительскую обитель с намерением стянуть хоть какие-то зимние вещи.

К вечеру выяснилось, что ничего стянуть не удалось, кроме паспорта, который выкрала для него сестренка. Слез он с шестого этажа по той же стене. Спасибо родителям: приучили к экстремальным видам спорта.

Фросиных денег хватило на два билета до Ростова-на-Дону.

Трясясь в плацкартном вагоне, парни вытащили из телефонов сим-карты и, разломав их, выбросили в окно.

– Так надо, чтобы нас не вычислили друзья отца, – объяснил Захар.

Николя ему сразу поверил. Технологии нынче такие, что запросто вычислят и сдадут.

– Мы все преодолеем, – сказал Николя, когда они вышли в тамбур покурить. – Главное, мы никогда не расстанемся. Я принадлежу только тебе!

Между Ростовом-на-Дону и Ставрополем примерно 350 километров, поезд идет около семи часов. Поэтому на ростовский вокзал они прибыли поздно ночью. Сразу выяснилось, что в зале ожидания могут находиться только те, у кого на руках есть непогашенные билеты, поэтому их выгнала на улицу охрана.

Парни подобрали газету, брошенную кем-то на перроне. Этот неизвестный человек стал их спасителем. Именно благодаря ему они отыскали адрес отеля недалеко от железнодорожного вокзала. Не ночевать же на улице январской морозной ночью, когда температура минус семнадцать. Усталость наваливалась, как снежный ком. Номер в отеле стоил баснословные деньги. Пришлось отдать все, что выручили за компьютер, чтобы не замерзнуть. В номере они упали и заснули мертвым сном, не в силах говорить.

Администратор предупредил, что выселит их в полдень, невзирая на то что Захар и Николя въехали ночью.

– Такие правила, – объяснил он.

Завтрак не полагался. Единственное, что удалось сделать, это принять душ.

Выйдя из отеля, парни купили новую сим-карту, и Николя позвонил единственной ростовской знакомой. Они дружили на сайте литературы. Обсуждали новеллы и повести, которые выкладывали в интернет книжные пираты. Знакомая сидела на сайте под псевдонимом Алла341.

Алла341 взяла трубку и, узнав, в чем дело, начала обзванивать друзей. Однако никто не захотел приютить у себя двух геев. Отказ следовал моментально.

К себе Алла341 пригласить их тоже не смогла.

– Ты должен понять, что дружить на сайте одно, а принять в доме э… хм… как бы лучше выразиться, нетрадиционных молодых людей … – Алла341 тщательно подбирала слова. – Гомосексуалистов! В свой дом! Господи! Это же катастрофа! От меня отвернутся родные и заплюют приятели!

После длинной отповеди об обязательном покаянии, Содоме и Гоморре Алла341 сказала, где находится ярмарка по сдаче жилья.

Захар и Николя, взяв такси – Ростов-на-Дону им был совсем незнаком, – отправились искать жилье, не имея ни копейки денег. Заветное место находилось на улице Московской. Там толкались и маклеры-посредники, и сами владельцы жилья.

Захар и Николя простояли на ярмарке до вечера: никто не хотел квартиросъемщиков, не способных заплатить даже за один месяц. Голодные, под разбушевавшейся метелью, они ждали, кто бы сжалился над ними.

Только к восьми вечера нашелся пожилой русский мужик в заплатанном тулупе. Оказалось, что мужик живет в хибаре. Он привел их к себе и показал на комнатку.

– Туалет на улице! Руки можно мыть снегом, им же умываться. Воду в цистерне экономим для питья.

Захар и Николя отдали ему тысячу рублей, последние деньги, на которые нельзя было снять жилье даже на неделю.

Наутро явился сын хозяина с другом и выгнал их со словами:

– Все меняется, теперь здесь будем жить мы!

Опять замаячила улица Московская. Голод. Холод… Равнодушие прохожих, спешащих мимо и отворачивающихся от тех, кто нуждается в помощи.

У маклеров-посредников удалось выяснить, что для бомжей в Ростове приютов нет.

– Несколько бездомных в декабре замерзли насмерть, – сообщили парням: – Бесплатно никто не накормит. Если вы не гордые, идите в дом терпимости.

– Я не хочу заниматься проституцией, – сказал Николя. – Лучше замерзнуть и умереть.

Какая-то женщина пожалела их и написала на бумажке адрес.

– В притон не идите. Там вас за гроши продадут. Будете ублажать местных нуворишей. Они мальчиков любят. Идите по этому адресу. Дом саманный, хозяева – горькие алкаши, но хоть не на улице будете.

Адрес, который им подсказала добрая незнакомка, оказался за городом, где саманные хаты навалились друг на друга и потихоньку сползали в овраг.

В доме алкашей, куда явились непрошеные гости, изо рта валил пар, так как отопление и электричество отсутствовали, а хозяева находились в таком угаре, что даже не поняли, кто приехал.

Николя обнял Захара и, укрывшись одеялами, они уснули на железной кровати. Днем хозяева немного протрезвели, попили огуречный рассол, но продолжали думать, что двое спящих – их дальняя родня.

Вслушиваясь в беседу, в которой доля русского литературного языка составляла не более одного процента, зато матерного диалекта девяносто девять процентов, Захар с Николя догадались, что хозяйка саманного домика лишена материнских прав и дополнительно ей пришли повестки в суд за драки и мелкое воровство.

Николя и Захар справедливо подметили, что здесь им дадут по голове, а вещи, надетые на них, пропьют. Поэтому они покинули саманный домик у реки и отправились пешком в Ростов. Их преследовала метель и осознание своей ненужности этому миру.