Дмитрий Манасыпов - Тренер

Вокруг раздались совсем не жидкие аплодисменты. Хотя, конечно, все верно, гордость должна быть, и не только за страну.

Лариса благодарно кивнула ему, уходя. Сережа, как выяснилось, оставался в полном его распоряжении. Столешников, которому неожиданно сильно захотелось спать, и не спорил. Но просто так уходить не хотелось.

Он неторопливо спустился вниз, к полю, встал на старенькой, но еще вполне пригодной беговой дорожке. И молча, долго рассматривал не такой уж большой стадион, с не такими уж высокими трибунами. Чужой монастырь, чужой устав… Все ерунда, справится. Война – ерунда. Главное – маневры.

А газон-то так себе. Огород…

– Стола – пес! Стола – пес! Стола – пес!

Стола – таблетка бисептола…

– Стола – пес! Стола – пес! Стола – пес!

Стола – дырка от прокола…

Результат на табло простой и очень красноречивый.

«„Метеор“ – „Тамбов“ 0:2».

Точка. Абзац.

– Стола – пес!

Столешников смотрел на поле. Что смотреть на крикунов, чего он там не видел?

Человек тридцать – сорок, майки клубные давно сорвали, голые по пояс. На поле пока не рвутся, ничем не кидают. Полиция стоит рядом, скучно зевает, косится на орущих хулзов, готовится реагировать. Те пока повода давать не хотят. Ну, вопят чего-то… и что?

Официально-то Юрий Столешников не пес, пес какой-то там Стола, мата тоже нет, порядок в общественных местах не нарушается. О, пошел один, в бороде по пояс, хорошо хоть, глаза не заросли. Главный, не иначе… Примут его, нет? Нет, не приняли.

С болельщиками все понятно, вернемся к игре, Юрий Валерич… что у нас тут? Да… Ну как так-то, Раф?!

Раф, догнав мяч, пасует, передает его… прямо тамбовцам.

Витя, второй тренер, доставшийся в наследство, шмыгая боксерским носом, не сдерживается:

– Раф! Давай, родной, работай, работай!!! Домой к жене так будешь ползти… Твою дивизию…

Тамбовские проходят через защитников как нож сквозь масло. Ровно как их соотечественники-волки, чуя наживу и «кровь», не смущаются. Режут короткими передачами, аккуратно, чтобы не сорвать победу глупым штрафным или удалением, идут, идут дальше…

Столешников, шарахнув себя кулаком по бедру, хотел отвернуться. Не смог, дотерпел до конца.

Марокканец молодец, справился, отработал полностью, у штанги забрал мяч, тут же выбивая Зуеву и… Тот рванулся, обошел одного, второго, увидел подкатывающегося третьего и… испугался. Тамбовские вцепились в возвращенный мяч, пошли в атаку густо, раскидывая и отсекая черноморцев, дорвались до вратарской. Масяня метнулся в подкате, мяч прыгнул от него к набегающему Балкону, откуда-то выскочил тамбовец, ударил шведкой…

Столешников кашлянул, рассматривая в сетке третий мяч, забитый его «Метеору». Ну вот, хотя бы про пса Столу не орут, просто мат и гул со стороны домашней трибуны. А тамбовские, обнимаются, молодцы парни.

Он глянул на ВИП-ложу, столкнулся глазами с Ларисой. Она сидела молча, делая вид, что слушает приткнувшегося рядом Смолина. Тот, весь красный от усилий, старательно что-то доказывал. Столешников слишком хорошо представлял себе, что директор клуба мог доказывать его президенту.

«Я человек не суеверный, Лариса Владимировна, но в футболе обычно первую игру с новым тренером команда выигрывает».

На этот раз Столешников был с ним согласен.

В некоторых случаях холодная вода хорошо помогает. Например, просыпаться по утрам. Ну или для сохранения молодости кожи. Но вот смыть дерьмовое состояние души при помощи холодной воды не получилось еще ни у кого. Столешников смотрел на себя мокрого в зеркале, и ему становилось тошно. Какая уж тут холодная вода!

Он вышел из туалета, поискал полотенце, не увидел. Бумажных почему-то не оказалось. Прислушался…

В раздевалке команды громко орала музыка. Слышался смех и оживленный разговор. Парни явно не парились по поводу проигрыша. Ни одного четкого командного действия, никакого желания лечь намертво, лишь бы не пропустить противника. Красавцы, чего уж. Столешников толкнул прикрытую дверь.

А они, видно, не особо ждали тренера. Сам виноват, ушел под трибуны едва дождавшись свистка, стыдно стало. Перед самим собой, не перед ними – перед ними пока не за что.

Раздевалка смолкала потихоньку – один притих, второй. Марокканец («Брагин – его фамилия», – вспомнил Столешников) наконец сообразил выключить музыку. Уже лучше…

Ну, кто что скажет? Столешников молчал, разглядывая своих подопечных. Кто-то был еще в форме, кто-то уже успел избавиться от бело-голубого обмундирования, и оно мокрой кучей валялось на скамье. Кто-то, как Зуев, отворачивался, прятал глаза. Кто-то, как Масяня, смотрел с вызовом, взглядом озлобленного подзаборного пса. Хотя, о чем он? Пес тут один, Стола звать. Он постоял неподвижно еще несколько секунд, развернулся и вышел.

И никто даже ничего вслед не сказал, молчали, пока Столешников не скрылся из виду.

Тяжело идти на люди после проигрыша. Изнутри тянет, с натугой так, завыть хочется. Стола – пес… Кто как себя ведет, некоторые даже мебель ломают в раздевалках, кто-то концерты перед камерами закатывает, да… Столешников обычно молчал, погружаясь в тяжелую тягучую злость. Вот прямо как сейчас… Только сегодня сложнее. Раньше за себя только в ответе был, а тут?

– Юр, как настроение?

Столешников кивнул Ларисе, вышедшей слева, не очень желая отвечать. Но надо.

– Потрясающе.

Попробовал обогнать, наплевав на приличия, сейчас совершенно ненужные. Ну, хреново ему, вот прям хреново, дай ты ему побыть одному, а?

Не дала.

Догнала, начав говорить еще из-за спины, он услышал ее, только когда поравнялась. Хорошо, под руку участливо не взяла:

– …ничего страшного. В меня на первой же игре бутылкой пластиковой попали. Раздражало, что бабу поставили руководить. А сейчас ничего, привыкли. Первая игра не показатель. Итоги будем по сезону подводить… Как цыплят по осени считать.

Надо же, а? Сочувствует ведь, хотя должна сейчас громы с молниями во все стороны пускать, а его так вообще, в лепешку растереть. Интересно-о-о…

Лариса даже испугалась, когда Столешников развернулся на пятках, резко отпрянув в сторону. Перебил, скрипнув зубами:

– Лар, почему я главный тренер?!

Отвечай, отвечай, давай. Глаза в глаза, дикие, с мечущейся внутри злобой, Столешникова в ее, неожиданно растерявшиеся. Говори, не молчи!

– Ты…

Столешников замер.

– Ты… перспективный.

Соврала все-таки. Не поняла, что сейчас ему нужна правда. Вся правда. Хорошо, с первого раза не вышло. Он попробует еще раз, это нормально.

– Почему я, Юрий Столешников, главный тренер команды «Метеор»? Ну давай, не сложный же вопрос…