Александр Иванов - Записки анастезиолога

Процедурная медсестра:

– Странно, пришел кровь сдавать на анализы, даже я с трудом у него вену нашла. Все руки исколоты. Спрашиваю, а вы что, астматик? Да, говорит, астма тяжелая, сотню раз в реанимацию попадал. Во дает! Куда он с такой астмой к нам? Тут же у нас сплошная зараза, одни аллергены.

Может, он специально такое место выбрал? Лучше поближе к реанимации быть, мало ли что, успеют помочь.

Через пару дней даже самые позитивно настроенные граждане стали сомневаться. А вообще, учился ли он в институте? Какие-то фантастические провалы в образовании. Решили, наверное, виновата астма. Постоянное кислородное голодание, гипоксия мозгам на пользу не идет. И ведет себя как-то необычно. То носится по больнице без всякой цели, то сидит, часами смотрит в одну точку. Странно…

Вскоре предлагает мне написать заявление по собственному, расстаться по-хорошему, иначе… А что иначе? Послан был сначала в отдел кадров, посмотреть, есть ли его подпись под моим заявлением о приеме на работу. Когда оно писалось, говорю, ты еще читать не умел. Потому и под моим заявлением об увольнении твоей подписи не будет. А не хочешь сходить в кадры, сходи на х…, лучше не мешай работать. Один хер, ничего в работе ты не понимаешь. Сестры твоих назначений не выполняют, постоянно бегут советоваться. А как врачам отменять назначения заведующего, будь он трижды мудак? Неудобно.

На утро главврач устраивает собрание по вопросам соблюдения субординации. Наябедничал, сучонок. Оказалось, не только я его послал и не только другие врачи, но и сестры. Даже санитарка отметилась, в туалете за собой говно не слил. Прослушали очередную лекцию о субординации, о взаимоотношениях в коллективе.

Собрались мы в курилке, думаем. Что-то надо делать. Парень, говорю, явно не в адеквате. А почему? Давайте думать, у кого версии – излагайте. Так и не пришли к консенсусу. Кто-то высказывает мысль о наркотиках. Да не может быть! Наркоты у нас море, любой наркоман в первый же день, обсадившись, уйдет в вечную нирвану. Может, синтетика? Только странного действия, похоже на какую-то смесь амфетаминов и слабительного. Когда безумствует, зрачки широкие, и при этом понос. За неделю ушел годовой запас лоперамида, утро начинается с приема целой упаковки. Но лоперамид помогает не сильно. Разве что позволяет успеть сделать прыжок в сторону туалета. Один из сортиров мы даже договорились держать постоянно свободным, с открытой дверью, мало ли что. Санитарка ругается: «Опять заведующий все стены в туалете обосрал! Вы же врачи, сделайте что-нибудь!» В общем, страдаем от своего невежества, особенно в вопросах наркологии. Решили, тут явно какая-то дурь, поскольку как еще объяснить все странности поведения одной причиной? Ладно, подождем. И тут случай.

Под вечер притащили синего наркомана, клиническая смерть, асистолия. Но тварь оказалась живучая. Клиническая смерть для него пустяк, сердце запустилось с пол-оборота, как мотор у новой «Ямахи». Но пару ребер при реанимации я ему все-таки сломал. Провел товарищ ночь под релаксантами, на ИВЛ, было время расслабиться, подумать. Пусть проветрятся мозги, хрен знает, чем обсадился, может, какое-то средство долгоиграющее, поймает второй приход, не сидеть же всю ночь рядом, караулить. Утром разбудил, вытащил трубку из трахеи и едва не утонул в волне благодарности:

– Спасибо, доктор! Я в долгу не останусь, я отблагодарю!

– Ладно уж, лежи. Скажи двум своим подругам спасибо, что сами тебя сюда притащили из дома, «Скорой» бы ты не дождался.

Смотрю, скачет по коридору мой начальник, торопится на обход.

– Слушай, – говорю наркоману, – ты вот лучше скажи, что это за тип.

Кратко описал странности в поведении.

Тот ответил сразу:

– О! Да это же наш человек!

– Слушай, а что за дрянь сейчас в моде, на чем он? Мы смотрим и никак не можем понять.

– Это «кристалл», точно. Ну у вас он называется метамфетамин. По-нашему – винт или спид. Амфетамин, но настроение как при герыче. Синтетика голимая. Но мы – не, мы люди взрослые, мы им не балуемся. Во-первых, если чистый – дороговато. Грамм – четыре штуки. Во-вторых, подсядешь – хрен слезешь. Говорите, руки исколоты, в вену двигает? Ну тогда, если я не ошибся, кобздец вашему другу через пару месяцев. Хорош-то винт тем, что долгоиграющий, хватает почти на день. Зато потом депрессняк, хоть вешайся, и отходняк на несколько дней. И ломает конкретно. Редко-редко кому удается самостоятельно переломаться.

Короче, выдал весь расклад вплоть до технологии синтеза и методов обнаружения. Больше, чем в моем справочнике по наркологии. Рассказал, как можно скрыть наличие в крови, в моче. Какие препараты дают ложноположительные результаты.

– Возьми, – говорит, – баллончик от астмы (сказал конкретно какой), дыхнешь, и ничего в крови не обнаружат. А если и чего найдут, во, у тебя астма, лечишься, хер чего докажешь. Наверняка справка есть. Он случайно под астматика не косит?

И тут угадал. И в том, что много воды надо выпить, тогда его в моче не обнаружат, не ошибся. Заведующий перед уходом вливал в себя литров пять минералки.

– Слушай, может, тебя к нам взять, есть ставка нарколога, оформим как консультанта? А сам-то, – говорю, – чем вмазался?

– Кокс, класс!

– Да не заливай, я что, по-твоему кокса не видел? У тебя зрачки были в точку даже после смерти.

– Да? Метадон, что ли? Значит, наебали, суки. Понимаешь, уговорил чувиху под кокаином потрахаться, ну одну из тех, что меня сюда притащили, ну ты же знаешь, под коксом это ж самый кайф, первый нюхнул, показать как, вот, ну и у вас проснулся, грудь теперь болит… Сам видишь, с венами у меня беда, я уже и в бедро двинуть не могу.

Похоже, с приглашением в качестве консультанта я погорячился… Расстались мы почти друзьями.

– Ты уж извини, из подключички катетер я у тебя уберу. Не могу я тебе такого подарка сделать.

– Уберите, доктор, уберите. Соблазн велик. Опасаюсь.

И тут все объясняется, все становится на свои места. И маниакальная активность, и постоянно сохнущие в кабинете несколько пар штанов, и исколотые вены, и ингалятор в кармане, и несколько литров воды, выпиваемых перед уходом. (Вдруг тормознут гаишники, моча должна быть чиста, как родник.) Но прямых-то доказательств нет, вопрос, что делать, открыт. Решаем, кому-то надо идти, поговорить с начмедом, пусть не стукнуть, но хотя бы предупредить. Редкий случай, с начмедом у нас отношения неплохие, другого нам совсем не нужно, другие у нас уже были. Ведь случится чего, ему отвечать в первую очередь. Но с детства нас учили, нехорошо стучать, почему-то у нас в стране, написавшей миллионы доносов, стукачество считается делом постыдным, чуть не смертным грехом. Но когда-то надо ломать стереотип. Вон в свободной Европе все друг на друга стучат, соседи на соседей, дети на родителей, пешеходы на автомобилистов. И все с чувством исполненного гражданского долга. Говорят мне, иди ты. Ты старый, грехи, все одно, отмолить не успеешь. А какие на мне грехи? Не убивал никого (сознательно), не грабил, взяток не беру, не дают. С невестой Христовой сожительствовал? Так то не грех, то по согласию, да и не с монашкой, а всего лишь с монастырской послушницей. А что ее из монастыря выгнали, я ни при чем. Давайте, говорю, чтобы честно, спички тянуть. Спичек ни у кого не нашлось, вопрос отложили.