Шиван Вивьен - Список

Даниэла старается выкинуть мысли об Эндрю из головы, как только они всплывают. И ей грустно от осознания того, что придется выработать такую привычку. Но, несмотря на крупицы сожаления, Даниэла никогда не сможет простить Эндрю за то, что он сделал. За то, что унизил ее сильнее, чем какой-нибудь список или дурацкое прозвище. А еще ей интересно, насколько ее физическая сила превышает ее силу духа, которая позволит ей забыть Эндрю.

Перед эстафетой вольным стилем на четыреста метров команда Старшей школы Маунт-Вашингтона чуть вырвалась вперед благодаря парням, занявшим первое, второе и четвертое места в индивидуальных заплывах вольным стилем. Если девчонки смогут хорошо финишировать, то они обеспечат команде победу. И тут к ним подходит тренер Трейси:

– Так, Хоуп, я перебрасываю тебя на эстафету вольным стилем на двести метров. – Она поворачивается к Даниэле: – Пойдем. Ты будешь замыкающей. – И, прежде чем засунуть свисток в рот, добавляет: – Докажи, что я не права.

Даниэлу трясет от переизбытка энергии. Ей хочется плакать от счастья и благодарить тренера Трейси, но на это еще будет время. После того, как она проявит себя.

Даниэла быстро снимает спортивную форму. Она никогда так не нервничала перед заплывом и чувствует, как сводит каждую мышцу. Хоуп обнимает подругу и убирает прядь ее волос под шапочку.

Даниэла идет за девочками к их дорожке. Вместе с ней в эстафете участвуют две выпускницы, Андреа и Джейн, с которой они в паре занимались в тренажерном зале, и одиннадцатиклассница Чарис. Даниэла знает, что они – самые лучшие пловчихи школы. И не может не задаваться вопросом, достаточно ли хороша, чтобы плавать вместе с ними.

Когда девчонки сбиваются в небольшую группу, Джейн произносит краткую вдохновляющую речь, которую Даниэла пропускает мимо ушей. Вместо этого она смотрит на девушек в купальниках. У них такие же широкие плечи и развитые мышцы, как у нее. И в этот момент она понимает, что находится именно там, где должна быть.

Когда подходит ее очередь, Даниэла надевает очки, забирается на платформу и готовится к заплыву. Она с девчонками на секунду или две отстает от соперников. Но когда Даниэла прорывается сквозь толщу воды, ее разум освобождается. Ногами и руками девушка выталкивает всю боль и обиду, наполняющие ее. И таким образом излечивает свое разбитое сердце.

Даниэла и Хоуп забираются в автобус и садятся на первый ряд. Атмосфера в автобусе разительно отличается от той, что была утром. У всех приподнятое настроение, и то и дело раздаются топот и хлопки. Команда громко поет гимн Старшей школы Маунт-Вашингтона, а двое парней танцуют джигу в проходе.

Девчонки выиграли в эстафете, а Даниэла повторила школьный рекорд на своем отрезке. Но несмотря на то, что в глубине души она ощущает радость за это достижение, она не может никак расслабиться. Она чувствует себя выжатой как лимон. Потому что потратила на этот заплыв все свои силы. Сейчас внутри нее пустота, и совсем нет желания праздновать. Девушке хочется забраться в кровать и проспать до понедельника.

Над ней склоняется Джейн:

– Даниэла! Ты наш самый ценный игрок! – Она показывает на заднюю часть автобуса: – Вы же знаете Уилла Харди, верно? Он живет в доме из красного кирпича неподалеку от школьной парковки. Вся команда собирается у него перед танцами, чтобы немного повеселиться и пофотографироваться, а потом мы все дружно заявимся в зал. Ты и Хоуп тоже должны прийти.

– Ого, спасибо! – Хоуп широко улыбается Джейн, а потом бросает заговорщицкий взгляд на Даниэлу. – Мы придем.

Даниэла засовывает руки в рукава толстовки:

– На самом деле я, скорее всего, не приду. Но большое спасибо за приглашение.

Джейн открывает рот от удивления:

– Что? Почему ты не хочешь идти на танцы?

– Я устала, – бормочет Даниэла. – Ночью проспала от силы минут пять.

– Устала? – Джейн кривится. – Так поспи. До танцев еще восемь часов.

– Я знаю. Но у меня нет настроения, – тихо говорит Даниэла.

Она видит, что Джейн озадачена и ждет хоть каких-то объяснений. Но ей не хочется рассказывать о произошедшем. Ее рана еще слишком свежа.

Хоуп вздыхает:

– Она только что рассталась со своим парнем. Он по-свински вел себя с ней из-за списка, а вчера позвал поесть пиццу и даже не заступился, когда его друзья начали смеяться над ней. – Хоуп переводит дух. – А затем она узнала, что он устраивает вечеринку и даже не пригласил ее.

– Хоуп! – возмущается Даниэла.

Джейн поджимает губы.

– Что это за придурок?

– Эндрю Рейнольде, – отвечает Даниэла. А когда Джейн непонимающе пожимает плечами, добавляет: – Он десятиклассник.

– Ну, этот парень легко отделался, потому что заслуживает пинка по яйцам. – Джейн поворачивается лицом к задней части автобуса: – Андреа! Чарис! Идите сюда и помогите убедить Даниэлу пойти на танцы.

Андреа и Чарис пересаживаются на свободные места по другую сторону прохода.

– Что? Почему Даниэла не идет на танцы? – удивляется Чарис.

– Из-за своего бывшего, Эндрю Рейнольдса, – отвечает Джейн.

– Это кто? – спрашивает Андреа.

– Он учится в Маунт-Вашингтоне? – спрашивает Чарис.

– Да, – отвечает Даниэла, удивляясь тому, что девочки не знают его. А почему они должны знать? Эндрю всего лишь десятиклассник. – Он входит в состав школьной футбольной команды.

– Но не играет, – поясняет Хоуп. – Слишком маленький для этого. И у него близко посажены глаза. Словно кто-то нажимает на его уши и сминает все лицо.

Андреа оживляется:

– А, тот тощий парень с проблемной кожей?

Даниэла качает головой:

– У него не проблемная кожа. Это все из-за шлема.

Подумав, Даниэла вспоминает, что у Эндрю были угри. Она никогда не придавала им особого значения. Хотя заметила их, когда они в первый раз пошли купаться вместе в Кловер-Лейк. Но ей было все равно. Он нравился ей таким, каким был.

И хотя Даниэла польщена тем, что пытаются сделать девушки, есть еще одна важная причина, почему она не хочет идти на танцы. Она глубоко вдыхает и говорит:

– Не думаю, что смогу пережить, если увижу, как Эндрю танцует с какой-нибудь девчонкой.

Они танцевали вместе на заключительном вечере в лагере шесть недель назад. Терраса, что простиралась от самой столовой, была украшена гирляндами с белыми огоньками, которые светили не так ярко, как звезды в небе, но все равно добавляли вечеру некоторую изюминку.

За диджейским пультом, состоящим из арендованных колонок и стереосистемы, директор лагеря включал старые песни и такие глупости, как «Танец маленьких утят» и «Буги-вуги». Под них плясали только девчонки, разбившись на маленькие группки. Временами кто-то из парней ради смеха изображал бегущего человека или трусливого цыпленка, но остальные, ухмыляясь, стояли в сторонке.