Дженни Хан - С любовью, Лара Джин

– Она расхаживает по дому, как будто здесь живет! И откуда у нас «Фреска»? Мы никогда раньше не пили «Фреску»!

Я начинаю нарезать помидоры на половинки.

– Она ее любит, и я всегда покупаю упаковку. Очень освежает. Рави, кажется, понравилось.

– Речь не об этом!

– Почему ты внезапно взъелась на мисс Ротшильд? Вы прекрасно ладили, когда ты приезжала на Рождество… – я обрываю фразу, потому что на кухню входит папа.

– Марго, можно тебя на минуту?

Марго делает вид, что занята выбором приборов.

– Конечно, пап, что случилось?

Папа бросает взгляд на меня, а я – на помидоры. И я остаюсь для моральной поддержки.

– Я предпочел бы, чтобы Рави остановился в комнате для гостей.

Марго прикусывает губу.

– Почему?

После неловкого молчания папа говорит:

– Мне некомфортно…

– Папа, мы учимся в колледже. Ты же понимаешь, что мы уже не раз делили постель?

Он сухо отвечает:

– Я подозревал, но спасибо, что просветила меня.

– Мне скоро двадцать. Я живу вдали от дома, за тысячи миль, уже почти два года. – Марго косится на меня, и я сжимаюсь. Надо было уйти, когда была возможность. – Мы с Ларой Джин уже не маленькие девочки…

– Эй, не надо меня втягивать, – говорю я настолько шутливым тоном, насколько могу.

Папа вздыхает.

– Марго, если ты настаиваешь, я не стану тебя останавливать. Но хочу напомнить, что это пока мой дом.

– Я думала, что это наш дом. – Марго знает, что выиграла, поэтому тон у нее легкий, как безе.

– Вы, халявщицы, не платите ипотеку, поэтому это немного больше мой дом. – С этой типичной отцовской шуточкой он надевает кухонные рукавицы и достает шкворчащую курицу из духовки.

Когда мы садимся за стол, папа во главе стола нарезает курицу новым электрическим ножом, который подарила ему мисс Ротшильд на день рождения.

– Рави, ты предпочитаешь белое мясо или темное?

Рави откашливается.

– Э-э-э, прошу прощения, но я не ем мясо.

Папа в ужасе смотрит на Марго.

– Ты мне не сказала, что Рави вегетарианец!

– Извини, – с гримасой говорит она, – я совершенно забыла. Но он любит салат!

– Очень люблю, – подтверждает он.

– Я возьму его порцию, – вызываюсь я. – Мне два бедрышка.

Папа отрезает мне бедрышки.

– Рави, завтра утром я сделаю тебе отличную энчиладу [21]. Без мяса!

Марго с улыбкой говорит:

– Завтра мы рано утром едем в Вашингтон. Может быть, в день его отъезда?

– Договорились, – говорит папа.

Китти ведет себя необычно тихо. Не знаю, почему: то ли нервничает из-за того, что незнакомый мальчик (вернее, парень – ему уже двадцать один) присоединился к нам за ужином, то ли потому, что она становится старше и меньше ребячится, когда знакомится с новыми людьми.

У Рави превосходные манеры – может, потому, что он англичанин, ведь у англичан манеры лучше, чем у американцев. Он часто говорит «простите». У него очаровательный акцент, я задаю ему вопросы, только чтобы он больше говорил. А сама пытаюсь задать беседе легкий тон. Я спрашиваю, почему в Англии частные школы называются публичными, похожа ли публичная школа, в которой он учился, на Хогвартс и видел ли он когда-нибудь королевскую семью. Он мне отвечает, что школы были открыты для платежеспособной публики, что в школе у них были префекты, но не было квиддича и что однажды он видел принца Уильяма на Уимблдоне, но только со спины.

После ужина я, Рави, Марго и Питер собираемся пойти в кино. Марго приглашает с нами и Китти, но она говорит, что у нее много уроков. Мне кажется, она просто стесняется Рави.

Я собираюсь у себя в комнате, наношу немного духов и блеска для губ, надеваю толстовку поверх майки и джинсов, потому что в кинотеатре бывает холодно. Вскоре я готова, но дверь Марго закрыта, и я слышу, как за ней разговаривают, тихо, но напряженно. Видеть ее дверь запертой странно. Я чувствую себя шпионом, подслушивающим на пороге; но что делать? Что если Рави не одет? Все это очень по-взрослому: закрытая дверь, приглушенные голоса.

Я откашливаюсь и говорю:

– Ребята, вы готовы? Мы с Питером договорились, что встретимся в восемь.

Марго открывает дверь.

– Готовы, – говорит она. Вид у нее недовольный.

Рави выходит следом с чемоданом в руке.

– Я оставлю это в комнате для гостей, и можно идти, – говорит он.

Когда он уходит, я шепотом спрашиваю у Марго:

– Что случилось?

– Рави не хочет производить плохое впечатление на папу тем, что мы спим в одной комнате. Я ему сказала, что все в порядке, но ему неловко.

– Как вежливо.

Я не стану говорить этого Марго, но, по-моему, это правильный подход. Рави еще больше поднимается в моих глазах.

Она неохотно говорит:

– Он очень вежливый.

– И очень красивый.

– Это точно. – Она расплывается в улыбке.

Питер уже ждет нас в кинотеатре – наверное, из-за Марго. На встречи со мной он опаздывает, не стесняясь, но не смеет опоздать к моей старшей сестре. Рави покупает все четыре билета и этим производит впечатление на Питера. «Как благородно», – шепчет он мне. Он устраивает так, чтобы мы сидели в таком порядке: я, Питер, Рави, Марго. Так он может продолжать говорить с Рави про соккер [22], или футбол, как называет это Рави. Марго бросает мне насмешливый взгляд поверх их голов, и я вижу, что все недавнее напряжение забыто.

После кино Питер предлагает пойти поесть заварное мороженое.

– Ты когда-нибудь пробовал заварное мороженое? – спрашивает он у Рави.

– Никогда.

– Это очень вкусно, Рав, – сообщает Питер. – Они готовят его прямо здесь.

– Замечательно, – отвечает Рави.

Пока ребята стоят в очереди, Марго говорит мне:

– По-моему, Питер влюбился. В моего парня.

Мы обе хихикаем до тех пор, пока они не возвращаются за столик. Питер вручает мне заварное мороженое с пралине и сливками.

– Что вас так насмешило?

Я только мотаю головой и запускаю ложку в мороженое.

Марго говорит:

– Постойте! Надо отметить, что моя сестра поступила в университет Уильяма и Мэри!

Все стукаются своими вазочками с мороженым о мою. Я отвечаю натянутой улыбкой. Рави говорит:

– Поздравляю, Лара Джин. Кажется, там учился Джон Стюарт [23]?

Я с удивлением отвечаю:

– Да, так и есть. Странно, что ты знаешь такие мелочи.

– Неожиданные мелочи – специальность Рави, – сообщает Марго, облизывая ложку. – Не давай ему рассказывать про брачные ритуалы бонобо [24].

– Два слова, – говорит Рави, переводит взгляд с Питера на меня и шепотом продолжает, – фехтование пенисами.

Рядом с Рави Марго так оживляется. Когда-то я думала, что они с Джошем созданы друг для друга, но теперь не уверена. Они одинаково страстно обсуждают политику, спорят друг с другом, но не боятся отступить. Искрят, как два кремня. Если бы они снимались в телесериале, то были бы какими-нибудь конкурирующими врачами в больнице, которые сначала неохотно проникаются друг к другу уважением, а потом безумно влюбляются друг в друга. Или политиками в Белом доме, или журналистами… Рави изучает биомедицинскую технику, это мало связано с антропологией, которой занимается Марго, но из них получается отличная команда.