Дженни Хан - С любовью, Лара Джин

– Наймем кого-нибудь, – предполагаю я. Мне это не очень интересно, я сейчас могу думать только о Питере. – Что-нибудь придумаем.

Марго окидывает взглядом комнату и останавливается на большом кресле Трины.

– Дом внезапно стал таким маленьким. Здесь не хватает места для всех вещей Трины.

– Пока тебя не было, он не казался маленьким, – говорит Китти.

– Китти! – ахаю я.

От лица Марго отливает вся краска, ее щеки покрываются пятнами.

– Ты серьезно это сейчас сказала?

Я вижу, что Китти уже сожалеет, но в типичной для себя упрямой манере вскидывает подбородок.

– Что я такого сказала?

– Избалованная девчонка, – бросает Марго.

Я вижу ее лицо, когда она направляется к лестнице, и знаю, что Марго идет плакать в своей комнате. Как только она уходит, я поворачиваюсь к Китти:

– Зачем ты это сказала?

У нее льются слезы.

– Потому что! Она все время обижает Три без причины.

Я вытираю ее слезы тыльной стороной ладони. Мне тоже хочется плакать.

– Гоу-Гоу кажется, что ее исключили из компании, вот и все. Мы знаем Трину, потому что у нас было время познакомиться. Но Марго совсем ее не знает. И вот что, Китти. Гоу-Гоу тебя практически вырастила. Не смей с ней так разговаривать.

Без особой убежденности она бормочет:

– С тобой мне можно так разговаривать.

– Ты сама понимаешь, что это другое. Мы ближе по возрасту.

– Хочешь сказать, что мы с тобой на одном уровне?

– Не совсем. Мы с Марго ближе всего по уровню, а ты на уровень ниже, потому что ты самая младшая. Но мы с тобой ближе по уровню, чем ты и Марго. Постарайся ее понять. Ей не нравится чувствовать, будто ее место заняли.

Китти сутулится.

– Никто не занимал ее места.

– Ей просто нужно небольшое подтверждение этого, вот и все. Постарайся понять.

Китти не отвечает и не поднимает голову, но я знаю, что она меня слышит.

– Но ты правда избалованная девчонка.

Она вскидывает голову и кидается ко мне. Я смеюсь.

– Иди наверх, извинись перед Гоу-Гоу. Ты знаешь, что так будет правильно.

В кои-то веки Китти слушается. Она поднимается наверх, и некоторое время спустя они спускаются обе с красными глазами. Я получаю сообщение от Питера с вопросом, могу ли я выйти. Я отвечаю, что не могу, потому что мы идем ужинать всей семьей. С ним я увижусь завтра вечером. После мальчишника в стейк-хаусе они должны присоединиться к нам в караоке-баре. Надеюсь, что к тому времени я буду знать, что делать.

Вечером я крашу ногти в мятный зеленый для девичника, а Марго валяется на моей кровати и смотрит в телефон.

– Хочешь, я тебе тоже покрашу ногти? – предлагаю я.

– Нет, не хочу возиться, – отвечает она. Я вздыхаю.

– Послушай, тебе нужно перестать дуться на Трину. Они с папой женятся, Гоу-Гоу.

Марго вздыхает.

– Дело не только в Трине. Трина есть… Трина.

– Тогда в чем дело?

Марго прикусывает верхнюю губу, чего не делала с детства.

– Такое ощущение, что я вернулась домой, а здесь другая семья и мне в ней нет места.

Я хотела бы сказать ей, что ничего не изменилось, что она такая же часть этой семьи, как была, но это будет неправдой. Жизнь шла своим чередом без нее, как будет идти без меня, когда я уеду в колледж.

По ее щекам текут слезы.

– И я скучаю по маме…

– Я тоже. – У меня перехватывает горло.

– Я бы хотела, чтобы Китти ее помнила, – вздыхает Марго. – Знаю, что это эгоистично, но… наверное, я не думала, что папа когда-нибудь снова женится. Я думала, что он будет с кем-то встречаться, может, у него будет постоянная подруга, но жениться…

Я мягко отвечаю:

– Я тоже никогда об этом не думала, но когда ты уехала в Шотландию, все это… не знаю… стало казаться более естественным, мысль о том, что у него кто-то будет.

– Знаю. И для Китти это полезно.

– Она считает Трину своей. У меня с Триной хорошие отношения, но у Китти с самого начала было с ней что-то особенное.

– Она ее охраняет как питбуль! – Марго издает дрожащий смешок. – И действительно ее любит.

– Я понимаю, почему ты сегодня так расстроилась из-за корейской кухни. Тебе кажется, что, если папа перестанет готовить корейскую еду из-за того, что Трина ее не любит, у Китти не останется этой связи. А если мы забудем Корею, то забудем и маму. – Слезы льются у нее по щекам, и она вытирает их рукавом толстовки. – Но мы никогда не забудем Корею и никогда не забудем маму. Верно?

Марго кивает и делает глубокий вдох.

– Господи, я сегодня плакала два раза! Это совсем на меня не похоже. – Она улыбается, и я улыбаюсь в ответ как можно шире. Она хмурится. – Лара Джин, с тобой все в порядке? Ты как будто… в меланхолии с тех пор, как вернулась с Пляжной недели. Между тобой и Питером что-то произошло?

Я так отчаянно хочу ей все рассказать, поделиться своим бременем, и пусть она скажет, что мне делать. Все было бы намного проще, если бы она сказала мне, что делать. Но я знаю, как поступила бы Марго в подобной ситуации.

«Не будь одной из тех, кто выбирает колледж ради парня» – так говорила моя мама, так считает и Марго.

КРИСТЕН РЕШИЛА, ЧТО ТЕМОЙ ДЕВИЧНИКА будут девяностые, потому что Трина их обожает. Так что все одеты в стиле тех лет. Честно говоря, мне кажется, что Кристен выбрала эту тему, чтобы надеть укороченный топик и продемонстрировать накачанный живот. Она приходит к нам домой в синей футболке с надписью SKATER GURL и мешковатых джинсах. Волосы разделены на прямой пробор, помада темно-коричневая и совершенно матовая. Первым делом она включает радио с музыкой девяностых на весь дом.

Девочки встречаются у нас в доме, а мальчики (и Китти) – в стейк-хаусе. Я рада, потому что до сих пор не знаю, что сказать Питеру.

Мы долго собираемся. Я выбрала платье в стиле «бэби-долл» в цветочек, которое нашла на «Этси» [46], кремовые гольфы и черные туфли на платформе. Я завязываю волосы в два хвостика, когда Кристен приходит на инспекцию, вооруженная бокалом для мартини, на котором розовым написано «Подружка невесты».

– О-о-о, как мило ты выглядишь, Лара Джин, – говорит она, попивая коктейль.

Я подтягиваю хвостики.

– Спасибо, Кристен.

Я рада, что мой наряд удался. Голова у меня забита другим, но не хотелось бы испортить Трине вечер.

Китти и Марго сидят на полу, и Китти красит ногти Марго черным лаком. Марго выбрала стиль гранж: длинная фланелевая рубашка, джинсы и «мартинсы», которые я одолжила у Крис.

– Что вы пьете? – спрашивает Китти у Кристен.

– «Космополитен». Внизу в бутылке из-под «спрайта» есть еще. Но не для тебя.

Китти закатывает глаза.

– Где Три?

– В душе , – сообщаю я.

Кристен склоняет голову набок и щурится.

– Тебе чего-то не хватает. – Она отставляет бокал и выуживает из сумочки помаду. – Вот, накрась губы.