Эдуард Овечкин - Акулы из стали. Последний поход [Авторский сборник]

Макс и правда сначала отказывался пить: мол, и повод-то пустяшный, мы же тут рядышком, небось увидимся ещё, и не раз, да и вот если бы коньяку, то он, возможно, фужерчик и пригубил бы, а «шило» он как-то не очень. Конечно-конечно, сказал ему Игорь, о чём тут речь вести? Кто же будет заставлять? Но вот благородную закуску в банальную еду в нашем непростом экономическом состоянии превращать тогда не следует – во избежание. Эдик, сделай ему чаю, не сидеть же дорогому гостю просто так!

Шантаж – вообще мой любимый метод достижения цели: просто, быстро, эффективно и не тратишь много слов. Посмотрев, как мы лихо закидываем рюмки, кряхтим и чавкаем квашеной капустой, хватая её из банки прямо пальцами, Макс не выдержал:

– Ну давайте, что ли, парочку…

– Минимум три – не на поминках же!

А после третьей оказалось, что Маска и не остановить. И с локтя он может, и с плеча, и одними зубами – гусар херов.

– Ты это – следи за собой! Будь осторожен! – попытался притормозить его Игорь.

– Да ну! Что тут! Давайте! Я же вообще! Не пьянею! Что мне! Ух! Только кровь по венам пошла! – Макс уже с трудом связывал слова в предложения и поэтому расставлял к месту и не к месту восклицательные знаки. Ну совершеннолетний, что – пожали мы с Игорем плечами и дали ещё. Под разговор-то оно плавно идёт, почти незаметно, – вот мы с Игорем и не заметили, когда Макса совсем развезло: тоже же, понимаете, усугубляли.

Дойдя до кондиции, организм Максима (зачем-то) включил ответственность.

– Ребята, – спотыкаясь языком о буквы, выдал Макс, – мне на корабль. Надо.

– Конечно, конечно! – взялся его успокаивать Игорь. – И нам надо на корабль. А как же? Мы же на нём служим, понимаешь ли! Вот к восьми утра и пойдём: хочешь – попутку словим, а хочешь – экскурсию по сопкам проведём. У нас тут красота какая – знаешь? Не то что у вас в Гадюкино – тут, понимаешь! Природа!

– Нет, – мотал головой Макс, – мне сейчас надо. Я чувствую. Ответственность стучит в моё сердце!

– Макс, ты же киповец! Какая ответственность в базе? За что?

– За дело. Надо мне.

– Макс, так ночь уже на дворе – транспорта ноль целых и ноль десятых грамма! Как ты в Нерпичью попадёшь? Ложись вон у Эдика на диване спать, а утром – в путь! Да, Эдик? Вот видишь, какой радушный хозяин, как весело головой кивает!

– По сопкам пойду! Вы же сами говорили, что у вас есть тут путь!

– Так это для нас – путь, а для тебя это жопа! Ночь же, темно, и ты дороги не знаешь! Как ты дойдёшь? Блядь, да что его вести в базу сейчас, а? Эдик?

– Не знаю, как ты, Игорь, а я не готов пьяным в темноте ноги себе ломать. Нет такого желания у меня, сколько вот я в себе ни копаюсь.

– Ой, ребята, да успокойтесь вы! Я же с детства турист, ну! Значок у меня – ГТО и всё такое. Да я вообще ориентируюсь даже в незнакомых местах! На раз! Талант у меня такой – вижу цель и не вижу препятствий! Географическая гениальность! Чутьё! В голове – что твой компас! Что вы тут! Давайте ещё по одной да на начало тропы меня поставьте! Я вам говорю!

Проявив ещё немного вялого сопротивления, мы с Игорем сдались – ну большой мальчик, ну не связывать же его, в конце концов (хотя такое предложение обсуждалось).

Выставив Максима на начало тропы (которое было аккурат за моим домом), мы долго и нудно объясняли направления, азимуты и ориентиры. Тыкали пальцами в звёзды и рассказывали, где они должны находиться на протяжении всего маршрута, объясняли, где и какого вида озёра будут попадаться. А вообще (говорили мы), тропа – вот она, вытоптана во мху, а вокруг дикая природа, грибы и брусника, так вот – идти надо по тому, что вытоптано, а по грибам и бруснике – не ходить категорически. Понял?

Макс всё понимал, кивал, уточнял и даже что-то записывал в блокнотик. И вот это его внимательное отношение к инструктажу окончательно и усыпило нашу воинскую бдительность. Что вы думаете, всему голова – хлеб? Ну уж нет, всему голова – инструктаж. А когда инструктируемый проявляет живой интерес, уточняет, да ещё и записывает… Ребята, да это приятнее, чем сметана к пельменям: вот что я вам скажу!

Мы постояли и посмотрели Максу вслед, пока он поднялся на первую высокую сопку – она ярко чернела на чистом звёздном небе и одинокая фигурка в белой фуражке смотрелась на ней так вызывающе печально, что Игорь не выдержал и вздохнул:

– Эх… хорошо идёт, да?

– Ага. Почти не шатается даже, кто бы мог подумать! Ну что – по домам?

– А что, там ничего не осталось у тебя?

– Не, есть ещё на донышке…

– Так что: слёзы тебе в доме оставим?

– …трёхлитровой банки… ну-у-у… нет, чего их оставлять. Пошли уничтожим.

Тут надо сказать, что это не означает того, что мы выпили три литра разведённого спирта (то есть без восьмидесяти пяти дней коньяка) на троих. Любой солдат хоть и любит приврать по поводу своего героизма, успеха у женщин и устойчивости к алкоголю, но не до такой же степени! До этого же мы тоже пробы снимали – контролировали процесс настаивания. Химические процессы, как любил говорить Игорь, что твои матросы – требуют к себе постоянного и пристального внимания с неусыпным контролем, а иначе начинают разбредаться и творить всякие непотребности.

Утром следующего дня, сразу после подъёма флага, мы с Игорем, подталкиваемые любопытством, немедленно побежали к техпирсу.

– А нет Кузьмина, – ответил нам хмурый и помятый дежурный по кораблю, – ушёл вчера к друганам своим в посёлок и не вернулся.

– Спорим, что это – минёр? – шепнул мне в ухо Игорь.

– Так а чего тут спорить? – шепнул я ему в ответ. – Кто может быть до такой степени хмур в восемь ноль пять, как не минёр? А скажем ему, что это мы те самые друганы?

– Ты дурак? Минёру выдавать секретную информацию?

Сели прямо там же на кнехты – держать совет. Покурили. Помолчали. С тоской посмотрели в сопки. Ну надо идти, что тут думать?

Сопки встречали радостной осенней краснотой, вкусным запахом грибов и абсолютным отсутствием следов Максима. Прочесав редкой цепью из двух человек тропу до посёлка и обратно, нам не удалось обнаружить ровным счётом ни одного трупа, ни одного следа пиршества диких животных и ни одного брошенного атрибута формы одежды.

– Как в воду канул! – резюмировал Игорь.

– Да ну. Не полез бы он купаться – не настолько был разогрет.

– Да я же образно. Типун мне на язык. Пошли к механику его – будем думать, что дальше делать.

– А-а-а-а! Акулисты! Здорово, здорово! Да пришёл ваш алч! А чего это он мой? Он со мной не пьёт же – значит ваш! Приполз минут десять назад – в тряпках сейчас отлёживается. Да заходите сами спрашивайте – мне делать нечего в его личную половую жизнь залезать!