Эли Фрей - Город за изгородью

Аппетит пропадает – Архип отставляет тарелку в сторону.

«Доешь меня! – будто пищит недоеденный бутерброд. – Или припрячь! Вдруг ты завтра не сможешь поесть?»

Да, чувство голода знакомо Архипу с ранних лет.

Отец Архипа – этакий типичный представитель телевизионных зомби, не отлипающих от дивана и телевизора, прозябающих в жуткой нищете. Но вместо того чтобы оторваться от дивана и начать что-то делать, такие люди продолжают сидеть, источать свой яд, наслушавшись бабушкиных сказок и слухов, с умным видом обвинять в своей бедности кого угодно, но не себя. Например, собственное государство. Или, наоборот, чужое… Скажем, американцев. Америка у них виновата во всем: во внезапно выскочившем геморрое, в неурожае, безработице, глобальном потеплении.

Сын ни в коем случае не хотел быть похожим на отца, с ранних лет делал все, чтобы не быть таким, яростно выкорчевывал из себя всю схожесть с родителем. Но от одного он избавиться так и не смог – склонности переносить вину за свои беды на кого-то другого. Кого-то далекого, безличного, большого, живущего за морями и океанами… Это большое и безликое в детстве представлялось Архипу огромным толстым человеком, который говорит на иностранном языке, сидит на сундуке сладостей и пожирает мороженое. Маленький Архип решил, что этот жирдяй отобрал у него все: возможность иметь хороший дом, вкусную еду, дорогую одежду и… Иметь хорошую любящую семью. Толстяк сожрал все и оставил Архипу лишь отбросы. И за это Архип ненавидел его. Ненавидел страны, находящиеся за морями и океанами. Ненавидел иностранные языки. И всех иностранцев заодно. И толстяков.

Одно из любимых развлечений членов семьи уже несколько лет – поездка в Город. Там они ходят между торговых рядов, разглядывают вещи, которые не могут купить.

Отец долго и тщательно выбирает телевизор, микроволновку, удочку и даже охотничье ружье. Долго и нудно расспрашивает продавцов. А потом, ничего не купив, уходит.

Мать заходит в магазины одежды, примеряет шляпы и платья всевозможных цветов и фасонов, а потом, кинув на гору одежды печальный взгляд, тоже уходит.

Каждый раз они таскают за собой сына – и сеют в его голове множество вопросов. Вопросы мальчик хранит в голове и даже не пытается узнать у родителей ответы, поскольку на собственном опыте давно убедился, что вместо ответа получит хорошую затрещину. Поэтому он покорно ходит за своими родителями, все больше и сильнее презирая и ненавидя их.

Но, несмотря на это, мальчик любит поездки в Город – ему нравится ходить по центральным кварталам, заглядывая в окна кафе и ресторанов, наблюдая, как посетители аккуратно режут еду на тарелке ножом и вилкой. Запоминает, как ровно они при этом держат спину и не кладут локти на стол. Он запоминает, как одеваются здешние люди, как ведут себя, как общаются друг с другом.

Здесь, в одной из торговых точек, он совершает свою первую кражу – ворует рубашку.

Из поездок в Город, из фильмов и книг мальчик обучается хорошим манерам – учится аккуратно есть за столом, держать осанку. Учится говорить вежливо и в любой ситуации держать лицо и не выходить из себя – быть тем, кем не являются его родители.

Семья Архипа из тех, кто был ярыми противниками строительства Холмов. Отец считал, что новоселы отбирают у него принадлежащее ему по праву. И отнимут последнее, что он имеет. Он и подобные ему по взглядам собирались в маленькие группки повстанцев, которые на стадии строительства Холмов ложились на дорогу перед грузовиками, везущими в Холмы строительные материалы, не давая им проехать. Эти же группки позже бросали камни в окна автобусов, перевозивших экспатов. Позже эти же люди перелезали через забор и устраивали в Холмах погромы и поджоги.

Видя, как хорошо живут за забором, люди подобных взглядов перестали винить в своей нищете американцев, свое государство, господа бога или черта из преисподней. Вся их ненависть и обида перекинулись на то, что было к ним ближе, – на мир за чертой, чужой, зажравшийся мирок.

Хоть Архип и не хотел быть похожим на отца, он перенял от него эти ложные взгляды на устройство мира.

Архип всегда ненавидел толпу. Чуть повзрослев, стал считать себя выше нее и захотел подмять ее под себя. Быть лидером. Свой план он стал осуществлять с коробочной детворы. Дворовые ребята не разделили его точку зрения и выразили свое несогласие бунтом, запихнув наглого пацана в мусорный контейнер.

После этого он ушел из Коробок в поисках своего места под солнцем. И нашел его на мусорных кучах, в затопленных подвалах и в загаженных котлованах. Он собрал свою собственную стаю из Лоскутков и Старичьей челюсти – из детей родом из самых бедных районов Чертоги.

И здесь, в своей украденной выглаженной рубашке, в украденных кроссовках, отмытых до кристальной белизны, с украденными чипсами в руках он нашел то, что не мог найти так долго, – признание и корону.

Он стоит под дверью учительской: вместе с Кирюхой они пришли сюда поглазеть – кто же окажется перебежчиком? Кого из учеников переводят в школу в Холмах? Ведь Архип смог стащить только часть списка – всех же учеников из него они увидят только сегодня. Архип запомнит их всех, а потом на каждого по очереди натравит свою стаю и сурово накажет их за предательство…

Но тут… Он видит дедушку Кирилла. Что он там делает?

Вызывают Кирюху. Зачем?

Кирюха что-то натворил? Эх, наверное, уборщица настучала за то, что они с Киром игрались в туалете водяными бомбочками из презервативов… Нет, он, Архип, не будет вот так просто смотреть, как его друга там будут ругать. Он сейчас возьмет, зайдет внутрь и признается. Что это была его идея… Пусть его ругают, но не Кирюху…

Но что за черт?

Они дают ему какие-то бумаги, директор пожимает руку…

Архип до последнего отказывается верить своим глазам. А когда наконец начинает понимать, его захлестывает чувство глубокой, острой и горячей обиды.

Кирилл – перебежчик…

Как он мог его предать? Уйти в Холмы и стать частью мира, который он, Архип, ненавидит. Теперь же он ненавидит Холмы еще больше – они отняли у него лучшего друга.

Он в последний раз смотрит на своего бывшего друга и убегает прочь.

Он стоит на лестнице верхнего этажа их школы, где занимается класс коррекции.

Стоит и наблюдает через прутья решетки, с какой бешеной силой и ненавистью этот худенький бледный парнишка со странными глазами молотит циркулем пацана куда больше себя. Это достойно уважения… В стае не хватает подобной смелости… И такого голого, неприкрытого сумасшествия.

Архип узнает, что щенку тринадцать – на два года младше, чем ему. И пускай так: мелкие лучше слушаются. Его стае нужен послушный бойцовый пес – на эту роль вполне сгодится этот мальчишка.