Ха Кхань Линь - Девушка из бара

Его рука, державшая бабочку, слегка дрожала. Крылышки были чуть-чуть повреждены, и пыльца немного облетела, но и в таком виде бабочка была очень красива. На пухлых пальчиках брата остались следы, темно-коричневые и белые пятнышки…

— Надо ее усыпить, — мальчик едва переводил дыхание. — А потом я положу ее в книгу. Какая красивая! Ты ее увидела, а я поймал…

— Из-за одной бабочки вытоптал весь газон! — раздался вдруг укоризненный голос.

Ты оглянулся. Тхюи тоже повернулась, чтобы увидеть говорившего, и… оторопела. Перед ней стоял Кхиет!

— Кхиет! — вырвалось у нее.

— Тхюи!

Ты заметил, как побледнело лицо сестры, а у юноши, который только что произнес ее имя, задрожали губы. И выражение глаз у него было какое-то странное. Мальчик совсем забыл о бабочке, которую держал в руке, и чуть было не упустил ее.

— Тхюи, как ты оказалась здесь, в Дананге? — спросил Кхиет, едва придя в себя от изумления. В его голосе прозвучал ласковый упрек.

Тхюи не успела ответить.

— Так этот малыш и есть твой братишка Ты? А ваша мама… вернулась?

Тхюи никак не могла совладать с собой, она ответила запинаясь:

— Да, это Ты, а мама…

Тхюи не договорила и низко опустила голову. Ей казалось, что почва уходит у нее из-под ног, что она, словно парализованная, не может сделать ни одного движения.

За год Кхиет почти не изменился, только похудел немного. Все та же манера держаться, все тот же голос, да, это он, прежний Кхиет… Тхюи вспомнила, как он сказал: «Я хочу, чтобы ты вернулась в родную деревню к тетушке Зьеу, к своим односельчанам…»

— Кхиет, я ведь теперь работаю в баре. Я — девушка из бара… — вдруг сказала Тхюи неожиданно твердым голосом и в глазах появился холодный блеск.

Кхиет на минуту замер, словно пораженный громом, потом неловко взмахнул рукой и заглянул в глаза Тхюи. Она не отвела взгляда, и смотрела ему в лицо прямо и открыто, но в глазах ее он увидел злость и ожесточение. Глаза холодные, злые — не то что голос!

— О небо! Тхюи! Неужели это правда? — почти закричал Кхиет. Глаза его были полны ужаса. — Нет, этого не может быть!

Тхюи бессильно опустилась на каменную скамью. Кхиет сел рядом.

Наступило томительное молчание.

Ты с удивлением посмотрел на сестру, потом на юношу, присевшего рядом с ней. Значит, они были знакомы раньше? Иначе откуда этот незнакомый юноша сразу узнал его имя? И потом он спросил про маму…

Ты показал юноше пойманную бабочку, но тот не шелохнулся, губы его были плотно сжаты, и Тхюи сидела, словно каменное изваяние у озера, мимо которого они недавно проходили…

— Тхюи, я не хочу ничего скрывать от тебя и скажу тебе правду: весь этот год я не находил себе места, не мог забыть тебя. Я искал тебя.

— Искал?

— Да. Я искал тебя.

Кхиет немного оживился.

А Тхюи по-прежнему молчала, задумчиво глядя куда-то вдаль. Небо из лазоревого стало светло-серым.

— Представь себе, я ведь разыскал твою тетушку Зьеу, расспрашивал о тебе односельчан. Слышишь? Но никто не мог сказать мне, куда ты исчезла. Они пытались разыскать тебя, спрашивали о тебе всюду, где могли… Знаешь, у вас там сейчас большие перемены… Но об этом не стоит говорить здесь…

Тхюи слушала Кхиета, и слова его постепенно выводили ее из состояния оцепенения. Значит, в родной деревне происходят перемены… Правда, об этом Тхюи знала от Винь Ко, из газет и информационных бюллетеней, напечатанных на ротапринте, — их приносили в бар офицеры. Но зачем Кхиету понадобилось разыскивать ее да еще ездить в деревню? Если бы не случай, они никогда бы, наверное, больше не встретились… И лучше бы не было этой встречи!

— Я решился на поиски, хотя в руках у меня был лишь весьма сомнительный адрес, указанный в истории болезни… Разве я мог предположить, что обыкновенная прогулка в парке… что мы сегодня встретимся! Тхюи, это нужда заставила тебя пойти в бар? Верно?

— Знаешь, Кхиет, лучше нам не говорить на эту тему! — ответила она, медленно поднимаясь со скамьи. — Надеюсь, тебе не надо объяснять, был ли выбор у такой девушки, как я, да еще с братом на руках. Да что там говорить! Я одна из многих!

Она окликнула братишку. Кхиет отдал мальчику бабочку, не сводя изумленного взгляда с Тхюи. Да и как тут не удивиться: эта хрупкая, беспомощная девушка, которая рассказывала ему свою историю год назад в госпитале в Хюэ и горько плакала, теперь была совсем не похожа на ту, прежнюю Тхюи — в голосе появилось столько твердости, столько горечи и желчи.

— Ну, пошли, — сказала Тхюи, обращаясь к брату. Потом взглянула на Кхиета. — Я хочу пожелать тебе…

Кхиет загородил ей дорогу.

— Подожди, Тхюи, я даже не успел поговорить с твоим братишкой, не успел сказать то, что я давно собирался…

Мальчик удивленно таращил глаза, переводя взгляд с Кхиета на Тхюи, потом зашагал рядом с сестрой.

Кхиет понял, что ему не удастся остановить Тхюи, и неуверенно двинулся за ней.

— Извини меня, Тхюи, если я, сам того не желая, обидел тебя.

Тхюи молчала. Разве Кхиет чем-то виноват перед ней? Почему же тогда она обрушила на него столько раздражения, почему она держалась так недружелюбно? Ни с кем она не позволяла себе такого тона. Вокруг нее было немало всяких подонков, но она всегда была сдержанной… А Кхиет… он вовсе не заслуживал плохого отношения, наоборот… Почему же она пытается избежать новой встречи с ним? Разве она не хочет этой встречи? Нет, совсем не то… Тхюи почувствовала, что она уже почти не владеет собой, что ее переполняет какое-то странное волнение… Но нельзя давать волю чувствам, нельзя…

— Нет, Кхиет, ты меня вовсе не обидел… И не думай больше об этом, — Тхюи крепко сжала ручонку брата.

— Я приехал в Дананг повидаться с дядей. И пробуду здесь еще несколько дней. Мне хотелось бы встретиться с тобой… с тобой одной!

Он хочет новой встречи? И его не останавливает ремесло, которым вынуждена заниматься Тхюи?

— Ты молчишь? Можно, я провожу вас домой?

Тхюи растерялась. Нет, нельзя, незачем Кхиету знать, где она живет!

— Послушай, Кхиет, у нас нет дома и не нужно нас провожать. Если ты хочешь что-то сказать мне, говори сейчас, зачем нам снова встречаться. — В голосе Тхюи звучала горечь. — У нас нет постоянного пристанища, мы живем где придется, я по двенадцать часов в день прислуживаю в баре. Да имеешь ли ты представление о том, что такое девушка из бара? Девушка из бара почти не отличается от проститутки… А ты… — Тхюи усмехнулась. — Ты наверняка за этот год сделал успехи? Ты ведь скоро станешь врачом…

Тхюи прибавила шагу, ее бледное лицо чуть-чуть порозовело.

— Тхюи, я понимаю, чем вызвано это раздражение, этот тон… И все-таки я очень хотел бы поговорить с тобой!

Он продолжал шагать рядом с девушкой. Как она сказала? Сделал успехи… Нет, он не мог спокойно отсиживаться в институте, зарывшись в свои книги. Сейчас, когда власти вознамерились загнать молодежь в клетку, связать по рукам и ногам, лишить свободы, разве мог он продолжать учебу, когда самое дорогое, самое святое безжалостно растоптано, поругано! Он стал борцом.