Александр Кондратьев - Белый человек

Каждый решал свои семейные проблемы как мог. Отец Веры нашел утешение сразу на двух фронтах: любовном и алкогольном. Вскоре на стороне он прижил Снежану. Какое-то время он жил на два дома. Анжелика не вдавалась в подробности, что, как, с кем, а Вера не спрашивала. Она не была уверена, что вообще хочет это знать, но Анжелике хотелось высказаться.

Много лет Анжелика и ее муж жили под одной крышей как чужие люди. А потом что-то у него разладилось на той стороне, и он потеплел к законной жене. Родилась Вера, и Анжелика обрела долгожданное утешение. Вера плохо знала папу: он умер, когда она была еще совсем маленькой. Анжелика хотела рассказать что-то еще, но расплакалась и ушла к себе.

Девушке нужно было время, чтобы обдумать все это. Не сказать, чтобы ее жизнь как-то особенно переменится теперь, просто странно это все. Интересно, а Снежана знает об этом? Если знает, то она та еще сучка! Надо же — отбивать парня у своей сестры! Отличная парочка: снежный человек и Снежная Королева! Чертов Пейл, из-за него сердце не на месте!

Ничто лучше не заглушает сердечную боль, чем новый роман. Но Приют — городишко маленький, особо разгуляться негде, поэтому Вера сконцентрировалась на Василе, своей единственной — первой, старой и новой — любви.

Жара чуть отступила, по улицам гулял прохладный ветерок, и Вера брела по городу по направлению к дому Василя. Сердце тянулось к тому, кто мог бы ее выслушать. Может, пойти прямо к Снежане и поговорить с ней? А вдруг у нее Пейл? Нет, — Вера тряхнула головой, — не сегодня. Как-нибудь в другой раз.

Вера застала Василя за необычным занятием: он стоял на коленях на лужайке перед своим домом и возился с собакой. Пес был красивый, большой, рыжий — Вера не разбиралась в породах и не могла дать ему какое-то определение, но пес ей сразу понравился.

Василь завидел ее издалека, прищурился, улыбнулся и почесал пса за ухом.

— Откуда это у тебя собака? — подходя к Василю и его четвероногому другу, сказала Вера.

— Я у Федьки взял. У него же там зоопарк! А этот барбос уж очень красивый. Я давно у него выпрашивал. Вот, выпросил наконец.

— А это уже взрослый пес? Или щенок?

— Щенок.

— Каким же он будет, когда вырастет!

— С тот дом, наверное, — рассмеялся Василь, неопределенно взмахнув рукой. Вера тоже засмеялась. Пес увидел, что люди рады, и улыбнулся, как умеют только собаки.

— Смотри, он улыбается! — сказал Василь.

— И правда! Какой хороший мальчик! Умница, — Вера погладила пса по гладкой шерстке.

От такого внимания пес разулыбался еще сильнее.

— А он не скучает по хозяину?

— Надеюсь, нет, — сказал Василь. — Это дружелюбный парень. Но очень ценит ласку. Там у него было много конкурентов. А у меня он будет в центре внимания.

— У него глазки такие умные, — сказала Вера. — Кажется, он все понимает.

— Так и есть, собаки все понимают. Не то что кошки.

— Не обижай кошек! Это умнейшие животные, просто независимые.

— Ага, в детстве у меня был кот. И я иногда с час звал его по имени, а он даже на меня не смотрел, — Василь пожал плечами. — Знай себе лижется. Видимо, и вправду слишком независимый. А посмотри на этого парня! Гляди! Фенрир, сидеть!

Пес проворно перевернулся на живот, вскочил на лапы, выпрямился и сел.

— Пса зовут Фенрир? — засмеялась Вера.

Василь смущенно пожал плечами:

— Ну а что тут такого? В этом городе все так называется. Почему пес должен выделяться? У нас есть даже гребаный Иггдрасиль на главной площади.

— Фенрир — это, кажется, пес, который убьет Одина в Рагнарек.

— Рагнарек давно прошел. Все боги умерли, — отмахнулся Василь. — Имя — просто имя. Кроме имен мало что осталось.

— А что осталось?

— Остался только этот город — посреди ничего. И война, которой нас пугают с пеленок.

— Пугают, а нам не страшно, — раздраженно сказала Вера.

— Анатоль бы не согласился, — сказал Василь.

Собака, почувствовав, что настроение людей изменилось, встревоженно повела ушами.

В Приюте все считали Федора блаженным. Федор — это необходимый для маленького городка дурачок. Он жил здесь так давно, что никто уже и не помнил, кто он такой и откуда. Казалось, Федор — неотъемлемая часть Приюта, он был всегда и будет, никогда не умрет и никуда не исчезнет. Федор — человек без возраста, в грязных лохмотьях, заросший бородой и по-настоящему сумасшедший.

У него была своя свита: огромная свора собак. Он собирал их по всей округе. Собаки любили его. Он сам казался наполовину зверем. Некоторые жители Приюта заставили его за тем, как он играет со своими животными: бегает среди них на четвереньках — точь-в-точь огромный дикий пес.

Жил Федор со своими собаками на свалке, перебивался тем, что находил в мусоре, и разделял с собаками то, что приносили добрые горожане. Иногда жители пускали его в свои дома, чтобы он мог помыться и помыть своих зверей.

Кого только не было в его стае! Собаки всех пород и размеров, всех мыслимых форм и окрасов. Настоящий зверинец! В каком-то смысле Федор был собачьим мессией — тем важным центром, к которому стремились собаки. Без него разбрелись бы кто куда и сгинули во враждебном мире.

Федор грыз кость в окружении своих питомцев, когда к свалке приблизилась небольшая группа людей, — не больше дюжины. Впереди всех шел Руслан, городовой.

Заправив большие пальцы за ремень, прищурившись, Руслан глядел на безмятежно развалившегося в нечистотах отшельника. Городовой раскачивался на каблуках. На его лице читалось сомнение — что делать дальше?

— Федор! — скрипучий голос старика прозвучал, как выстрел. Собаки встрепенулись и впились в него глазами. Руслану стало немного жутко: свора действовала синхронно, как единый организм. А если они решат все разом наброситься на него?

Ответа не последовало. Бродяга, в отличие от собак, не понял, что обращаются к нему, или сделал вид, что не понял.

— Федор! — повторил Руслан. — Ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?

— Да брось ты его, — пробурчал кто-то из помощников. — Давай осмотримся. Может, что и найдем.

Руслан несколько секунд промедлил, а потом проскрипел:

— Ага, давайте осмотримся!

Люди пошли к мусорным кучам. Вонь стояла приличная, и на всех лицах застыла гримаса отвращения. Собаки насторожились, оскалились, почувствовав угрозу, и предостерегающе зарычали. Руслан и его помощники остановились. Волнение собак растормошило Федора, он отбросил кость и посмотрел на Руслана.

Руслан невольно отшатнулся — он давно жил бок о бок с Федором, но все эти годы ни раз ни встречался с ним взглядом. Они просто сосуществовали в одной Вселенной, как астероид и навозный жук, и пути их не пересекались.

Глаза собачника были налитыми кровью, как у быка. Зрачки — как точки. Последние точки в конце романа — и это роман такого толка, где все герои в конце умирают. У Федора — глаза существа, которое ненавидит весь мир.