Алексей Шерстобитов - Онколига [СИ]

— Так, Андреич…, этого «завел», прокапал, стабилен… С этим не знаю, покарауль пока пяток минут здесь… — Ивану показалось, что он на хоккейной площадке, в самой гуще разыгрывающейся комбинации:

— Постоим?

— Угу — отдохнем… Это ты о нем?… — Показывая легким, чуть заметным движением на почти бездыханно лежащего на каталке Хлыста, поинтересовался Фоминцев.

— Он самый…

— Не долго ему осталось, на финише, хотя Господь милостив…

— А что батюшка?

— Батюшка…, батюшка на себя чужой крест взвалил и, как ни странно, вполне счастлив…

— Это как это?…

— Может не повериться, но факт… В общем обследовалась у меня одна его прихожанка…, добрая, еще достаточно молодая женщина…, мама четырех деток, после четвертых родов обнаружили уплотнение в правой грудной железе, опухоль злокачественная третья стадия, метастазированная, быстро прогрессирующая, сделали МРТ (магнитно — резонансная томография — способ получения томографических} медицинских изображений для исследования внутренних органов и тканей с использованием явления ядерного магнитного резонанса}), в общем ни одного места в ее теле не нашли, где бы не было метастаз, ну голова только чистая… С ней, как раз отец Олег был, такой очень деятельный…, дааа…, пока обследовали, болезнь до четвертой стадии скакнула. Так вот, поговорили мы и с ней, и с ним…, он и говорит после, мол, я Бога молить буду, что бы снизошла милость Его, а на ушко шепнул: «даст Бог — увидим чудо». Ну я и не придал значения — чего уже только не видел здесь, Господь действительно много чудес являл, и я тому свидетель…

— Например?

— Да ты и сам, наверное, слышал — недавно у нас объявился мужик, я сам ему давал пару месяцев жизни от силы, он от жены в деревню уехал, все бросил, «на последок хоть рыбки половить»…

— Да ну? Что-то я пропустил…

— Вот тебе и «ну». А тут через два года явился, рассказывает, что как надоело рыбу то ловить, познакомился с деревенской молодухой, с ним приезжала, кстати, такая доброжелательная хлопотунья — хохотушка, жена то все гнобила и давила, а эта прямо сама жизнь… Обследовали — ни одной метостазки, ничего! чист, яки девственная плевра! Вот куда все делось?!

— Обалдеть!

— Так вот, проходит пару месяцев, Алевтина…, ну видел дочка отче, привозит отца на каталке, вот точь-в-точь, как ты сейчас видел, исхудал, почти черен, обессилен, но глаза горят!

— Я к нему, а тут в дверь эта мама многодетная, прямо к нему, в ноги бах! Я даже опешил, и причитает, тот только крестится и улыбается, на Небо глядя. В общем, у нее ничего, а священника диагносцировалась онкология желудка, слава Богу операбельная, но все равно поздно… «Вымолил» говорит, спрашиваю: «Ради чего?» — а он мне: «Ради Бога и предков грешных! Господь обещал спасти и его грешного». Я не сразу понял…, да и как понять, когда в такое поверить сложно. Это, кстати, некоторым образом, тайна — мне открыл, что бы я мог рассказать о чуде, тем, кто в этом нуждается — чудеса случаются с теми, кто в них верит!

— И чего та мама то многодетная, где ж она?

— Так каталку и везла… А что это ты так задумался, будто приведение увидел?

— Да отче…, отец Олег…, так случилось, что в одной палате «химию» проходили, так вот он сказал, настоятельно так — исповедуйтесь… Сон мне потом приснился, до сих пор не пойму, вот ему, кстати, мусорку то, тоже привиделось…

— Господь людей и стези их никогда просто так не сводит… А батюшка что говорит всегда сбывается — все заметили… Так, Вань у меня всего пять минуток осталось, дел невпроворот! Ты чего хотел то по поводу Михалыча то своего?

— Да организовать бы ему достойное лечение… — Илья посмотрел на друга детства, не было подобной заботы о ком-то в его привычках:

— Зацепило тебя что-то… Я то не многим помочь могу…, за деньги если только, но это не ко мне… Честно, даже не знаю, чем ему можно сейчас, на этой стадии только своевременные наркотические анальгетики в нужном количестве — самая нужна помощь… Не жилец он совсем. Но с ними я помочь ничем не могу, и вряд ли кто из врачей, ты же знаешь сейчас положение — и вы, и мы заложники этих законов — кому изо всех сих хочется представить сектор лечения онкологии источником наркоты, а на деле, людей мучают! Мне и самому… — Зазвонил телефон, Илья Андреевич вынул из кармана дешевенький смартфон:

— Да-да, мамульчик… Что такое, дорогая? Как!? Снова?!.. А анальгетик…, а! совсем не в терпеж… Уже четыре часа! Что же ты молчала, я то думал еще есть… Вот то ж! и мне взять негде… Мамочка, дорогая, ты пожалуйста держись, я скоро буду… — Скоро не получилось — у кабинета главврача снова выстроилась, очередь, график намеченного изменить или что-то отменить тоже не представлялось возможным, лечащий врач матери Ильи Андреевича, тоже страдающей тем же недугом, вызывающим уже нестерпимые боли, кстати, тот же, что и у Хлыста, был в отпуске, да и помочь он уже ничем не мог, поскольку максимально определенные, каким-то гениальным чиновником здравоохранения на месяц 50 ампул морфина, действующие всего два часа каждая, при постоянных непереносимых болях, кончаются ровно через сто часов, а в месяце их…

Сын был не в состоянии, что либо предпринять, ему главврачу онкодиспансера приходилось каждую неделю нести не ходящую родительницу к другому своему коллеге, что бы выписать рецепт! Кто-то из страдальцев, не в состоянии вынести болей кончает жизнь самоубийством, как адмирал флота Вячеслав Апанасенко, застрелившийся из своего наградного пистолета, кто-то терпит, а кто совсем отчаявшись, ради облегчения участи своему родственнику, прибегает к невероятному, для законопослушного человека, средству, но это будет, со стороны главврача, чуть позже…

Два дюжих санитара, помогли дойти Хлысту до машины, Ваня дотопал сам. Получив пару инъекции, будто вливших море сил, стоявших Сталину кругленькой суммы, он решил во чтобы то ни стало, облегчить жизнь своего старого оппонента, а сейчас собрату по испытанию:

— Андрюх, ну ты как, очухался?

— Пойдет, Вань… Спасибо тебе… Гораздо лучше, чем вчера, хотя, конечно, трудновато… ну слава Богу сегодня крайняя процедура этой «химии», надо теперь анализы сдавать…

— Не имей волнений, завтра все устрою в лучшем виде, хватит тебе экстрим проходить.

— Болит только…

— Я знаю, что делать, потерпи часок… — Назвав таксисту не свой и Хлыста адрес, начал рассказывать об отце Олеге, чем не на шутку заинтриговал. А впереди было много неожиданного.

Автомобиль остановился у одной из сотен подворотен старого города, еще несколько десятилетий назад многие граждане завидовали имеющим здесь квартиры, сегодня этот район считался одни из самых неблагополучных.