Алексей Шерстобитов - Онколига [СИ]

За прошедший, после первой исповеди, месяц, Вика успела познакомиться со всеми представителями лиги, и с нуждающимися в помощи, и с пытавшими изо всех сил помочь, полюбившись всем и каждому. Она и сама поражалась своей работоспособности и самоотверженности, но более всего ее радовало действительное видение и ощущения в каждом, кому она помогала, частички, оказывается не потерянного навсегда мужа, но просто ушедшего несколько раньше ее на некоторое время, которое она теперь обязана употребить на нужное по обязанности своей, как венчанной супруги.

Небольшой бизнес, оставшийся у нее, точнее, с большими усилиями сохранившийся от прежнего крупного, неожиданно начал процветать. Себе и на свои нужды, женщина брала с него, как и прежде, совершенную малость, тратя довольно приличные суммы на помощь нуждающимся, тем самым скапливая себе и мужу нетленное богатство на Небесах…

Во многом Иван был рядом, но будучи все же больным, по силам своим. У него не все было благополучно, анализы ухудшились, требовалось или более качественное лечение супер припаратами, которые не возможно было получить в России никакими средствами, из-за выставленных «родным» минздравом препон, или срочный курс лечения, давно предлагаемый в Германии. Операция по пересадке костного мозга, чего он боялся, узнав какие это пытки, отвергалась им раз и навсегда. Консилиум врачей предположил, что решение необходимо предпринимать в течении месяца, операцию делают хорошо и на родине, ну вот подготовка к ней и реабилитация, конечно, лучше в Германии, но большая часть медиков склонялась к поездке.

Обдумывая и взвешивая решение, он, собрав «команду» для прохождения курса лечения в РОНЦ, и вставив по общему решению, вместо, ранее предполагаемого, себя, отца Олега, которому, хоть и стало чудным образом, лучше, на самом деле, только прибавилось, какое-то незначительное время к его жизни. Иван Семенович слетал в Германию, которую не любил, прошел обследование, и вернулся с точно определенным решением проходить еще один полный комплекс лечения именно там — его уверили, что в его возрасте имеющиеся современные препараты, не оставят и камня на камне от этой мерзости…

Сам отец Олег, которому выпал счастливый билет, пытался протестовать, объясняя, что жизнь здесь иссякла, его присутствие в этом мире бесполезно — только место чужое занял, но любившие его прихожане и церковное начальство, настойчиво и неуклонно заставляли терпеть свое положение, к тому же он обладал даром успокоения, некоторого провидения, никогда не ошибался, говоря человеку о его выздоровлении, сподвигал, хоть и обессиленный, к исповеди, принятии крещения, наставлял и проповедовал в любом месте и состоянии Слово Божие.

Виктория предполагала лететь со Сталиным, сроднившись душой с этим очень поменявшимся человеком, оба взяли у своего, известного нам, духовного отца, благословение на поездку. Благословив, духовник обрадовал, что в это же время будет в командировке в тех же краях, по делам епархии в течении несколько дней…

Я не могу не сообщить читателю, что смерть «Нечая» не осталась не замеченной для соответствующих органов. Он играл достаточное значение не только в криминальном мире, но оказывается был полезен, как это часто бывает, и для силовиков. К сожалению последних, у следствия почти не было никаких зацепок для раскрытия этого убийства, кажущимся более, чем странным. Некоторые версии не могли быть полными своими картинами происходящего, не было подозреваемых, арестованных, даже отдаленно предполагаемых. Расследование затянулось, Москва требовала результатов, пусть даже хоть каких-то, но понимая тупиковость ситуации и безнадежность этого «висяка», к этому привлекли еще двоих следователей, среди которых оказался молодой человек, считавший себя воспитанником нашего упокоившегося знакомого Андрея Михайловича Хлыста. Смерть его учителя осталась не замеченной, обещанных помпезных проводов не случилось, ни мемориальной доски, ни некролога в соответствующих изданиях, ни поминок, возможно, потому, что Господь готовил памяти этого благородного человека другую славу.

Татьяна Ермакова уехала сопровождать группу в столицу, поездка должна обещала быть недолгой, проследить за размещением, передать подругам из Московского филиала фонда «Онколиги» заботу о них, и назад — дел невпроворот.

Перед отъездом, посетившее ее нехорошее предчувствие, оправдалось в первый же день поездки. Недавно ремиссия тяжелейшей онкологии (выздоровления) мужа, с которым они вместе боролись за жизнь больше пяти лет, сократили с занимаемой должности, лишив работы, где он верой и правдой пропахал более двух десятков лет. Услуги редкого специалиста горного дела, которого еще поискать нужно, почему-то оказались не нужны, что было сильным ударом и по семейному бюджету, председательство фондом, естественно, не давало никакого заработка. Но страшным было не это, а последующий продолжительный стресс, которые обычно становятся причинами повторения возвращения прежнего несчастья.

«Работу то они найдут, пусть будет тяжело, пусть не будет ни времени на отдых, ни на семью, ни на себя, но лишь бы не было рецидива у мужа!» — как же с такими мыслями сложно бороться, как же невозможно помогать с ними другим, как трудно сдерживаться, видя несправедливость от лоснящихся и упитанных, наживающихся на несчастных, чиновников и принимающих не продуманные, не рациональные, часто губительные законы, депутатов — «слуг народа», на деле, за счет этого самого «народа» обеспечивающих, свое безбедное и весьма благополучное существование.

День этот оказался мерзким не только для нее, сколько для всей лиги онкологических больных по всей стране. Некий депутат предложил на полном серьезе создать резервацию, причем поближе к северу нашей необъятной Родины, и свозить туда всех заболевших этим недугом. Страшной была и реакция — практическое молчание общества на такое безобразие, воздух разрывали голоса только самих больных и врачей. «Либерасты» и правозащитники молчали, не в пример, когда ситуациям, когда кто-то задевает ВИЧ-инфицированных, наркоманов, сексуальные меньшинства. Единственный сразу отреагировавший был Явлинский со своими последователями. Сначала вступился он, затем профессиональным языком с приведение многих вопиющих фактов и статистики, добила оппонентов Ольга Демичева, ставшая депутатом от «Яблока».

Как же мало нужно тяжело больному человеку, чтобы потерять временно надежду. Воистину, в этом случае справедливо будет констатировать: «Если вас гонят в резервацию, не мир избавляется от вас, но Сам Господь отделяет вас, как овнов, от этих козлищ!». Если болящие онкологией, их родственники и близкие тех, кто уже покинул этот грешный мир, конечно, в союзе с настоящими врачами, объединятся в лигу, то не только ни одна подобная истерика или душевный припадок (по другому и не назовешь), не будут слышны за их ровным дыханием взаимопомощи, но и любая хоровая ругань и призыв к сокращению койка мест, медсестер, (шаг не просто страшный, но глупый) не рациональное и безосновательное уменьшение зарплат медиков, закрытие клиник, больниц, лабораторий любым постановлением министра, обернется в его же печень той самой онкоопухолью с миллионами метастаз…