Гийом Мюссо - Квартира в Париже

Читая досье, Маделин догадывалась, что все криминологи, психиатры и прочие эксперты ФБР обломали зубы, напрасно силясь опознать и задержать психопата. В том, что Лесной царь уже два года воздерживался от убийств, не было ни капли их заслуги.

Еще глоток чая, попытки устроиться в кресле поудобнее, чтобы не мучили спазмы в животе. Бездействию серийного убийцы обычно не приходилось искать много объяснений. Чаще всего причиной были либо смерть, либо тюремное заключение по другим обвинениям. Обстояло ли дело таким же образом и здесь?

Еще больше ей не давал покоя другой вопрос. Какова связь между делом Лесного царя и похищением Джулиана Лоренца? Раз Шон завладел этим уникальным досье, значит, Адриано Сотомайор, по его мнению, считал Лесного царя возможным похитителем его сына. Правда, ни один документ этого предположения не подтверждал. Ни в одной статье из досье малышу Джулиану не было посвящено даже словечка.

Несмотря на примерное совпадение дат, оставалось непонятно, из чего исходил полицейский, когда делал вывод, что Джулиан мог оказаться пятой жертвой убийцы. И почему тело так и не нашли?

Вопросы накапливались, объяснение даже не брезжило. В голове Маделин вырос густой лес из вопросительных знаков, заколдованный лабиринт, в котором она тщетно искала нить Ариадны. Пока что понять что-либо было совершенно невозможно. Лоренц плохо соображал от горя, Сотомайор был скромным сотрудником, дослужившимся всего лишь до лейтенантского звания, и его горизонт был недалеким. Эта история вскружила ему голову, он разглядел в поиске следа серийного убийца на бумаге возможность выйти на похитителя Лоренца-младшего.

В мыслях она не отвергала даже самые невероятные версии. Что, если Беатрис Муньос была Лесным царем? A priori это не было абсурдом. Даты убийств могли совпадать, но проверить версию Маделин не могла. Переходя от одного соображения к другому, она припомнила одно из предположений Кутанса и попробовала его уточнить на основании того, что поняла недавно: вдруг самого Сотомайора тоже убил Лесной царь? Нет, это уже слишком! Она пыталась решить уравнение со слишком большим количеством неизвестных. Но отступать было не в ее правилах, и она решила рыть дальше.

Маделин схватила телефон и нашла в Интернете ту статью в «Шпигель», где убийцу впервые назвали Erlkonig. При помощи переводчика Гугл и своих давних, еще школьных, познаний в немецком она перевела статью, представлявшую собой короткое интервью с Карлом Деплером, бывшим следователем из Мюнхена. К нему часто обращались за разъяснениями по разным делам журналисты.

Работая с другими источниками, Маделин наткнулась на гораздо более подробную и любопытную статью в ежедневной Die Welt: дискуссию Деплера и некоего профессора немецкой культуры. Это был захватывающий спор, выявивший аналогии между образом действий американского убийцы и фигурой Erlkonig в немецком фольклоре.

Сам этот термин изобрел не Гёте, но его поэма, сочиненная в конце XVIII века, сделала Лесного царя чрезвычайно популярным. В газете воспроизводились сильные, волнующие отрывки из этого произведения, где отец и малолетний сын преодолевают густую сумрачную лесную чащу, опасную территорию, где властвует неведомое грозное существо.

В тексте поэмы переплетались два диалога. Маленький мальчик боится чудища, отец тщетно пытается его успокоить. Потом Царь пытается заманить беззащитное дитя в свои сети. Сначала он старается его приласкать, потом переходит к угрозам, проявляя всю свою безжалостность:

Видя, что сын в панике, отец пускает коня галопом, чтобы скорее унестись из гибельной чащобы. Но завершение поэмы не оставляет сомнений в печальной участи ребенка:

Это произведение служило источником вдохновения для многих творцов – Шуберт сочинил по его мотивам знаменитую Lied [72] Немецкая полифоническая светская песня эпохи позднего Средневековья и Возрождения, обычно четырехголосная, в строфической форме. . Но в данном случае гораздо важнее было то, что мощно звучащий в нем мотив рокового нападения и похищения стал основой для трудов многих психологов и психиатров в ХХ веке. Для некоторых поэма была прозрачной метафорой изнасилования. Другие усматривали в ней двойственность отцовского образа, то сулящего защиту, то грозящего муками.

Маделин продолжила чтение. Оба знатока настаивали в статье на том, что всех жертв Лесного царя находили вблизи воды, рядом с зарослями ольхи [73] Erl – ольха ( нем. ). По-французски «Лесной царь» звучит как Roi des aulnes – «Ольховый царь». . Следовавшее из этого объяснение было понятнее ботаникам, чем полицейским.

Ольха, напоминала статья, – дерево, растущее на влажных почвах: у болот, на берегах рек, в подлеске, куда никогда не проникают солнечные лучи. Благодаря своей высокой влагоустойчивости ольха часто идет на сваи, понтоны, некоторые виды мебели, музыкальные инструменты. Помимо физических свойств, ольха воспета в мифах. В Древней Греции она символизировала жизнь после смерти. В кельтской культуре друиды считали ее символом воскрешения. Викинги делали из древесины ольхи свои волшебные жезлы, ее дым при поджигании был частью ритуала колдовства. В других краях ольха, красный сок которой похож на кровь, была священным деревом, которое запрещалось рубить.

Что из всего этого следовало? Как связать эту насыщенную символику с мотивами убийцы? Автор статьи остерегался делать какие-либо выводы. У Маделин возникло чувство, что она пересекла новую черту, вошла в новый круг враждебной и мглистой «ничейной земли». Заходить на территорию Лесного царя было смертельно опасно.

С семи утра Маделин переминалась перед дверями агентства FastCar на углу Гансевурт и Гринвич-стрит.

Аренда автомобиля в США, убеждала она себя, – плевое дело, но поскольку она не забронировала по Интернету, ей пришлось заполнять бесконечные формуляры, стоя в холодном зале перед противным клерком по имени Майк, предпочитавшим трепаться с приятелями по мобильному, вместо того чтобы помогать клиентке. Даже в Нью-Йорке принципу «клиент всегда прав» пришел, как видно, конец.

Выбор машин ограничивался экологичным малышом «Спарк», внедорожником «Субару» и пикапом «Шевроле Сильверадо».

– Мне «Спарк», – решила Маделин, тыча пальцем в буклет. Здоровенная махина была ей ни к чему.