Александр Образцов - 9 1/2 рассказов для Дженнифер Лопес
- Название:9 1/2 рассказов для Дженнифер Лопес
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Образцов - 9 1/2 рассказов для Дженнифер Лопес краткое содержание
9 1/2 рассказов для Дженнифер Лопес - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
У Георгия умерла зимой жена, он как-то совсем растерялся, начал попивать. И соседи в поселке, можно сказать — силком, отправили его в отпуск к детям. Сейчас он стоял в Москве, далеко на запад от поселка, на углу Твер-ской и Тверского и не мог идти дальше.
Козлов был одет в черные брюки, стянутые на поясе в гармошку белым витым ремешком из изоляционного, видимо, полихлорвинила, коричневую безрукавку и желтые сандалеты Уссурийской обувной фабрики. Веснушчатый мощный череп, блестящий от пота, выделял его в толпе еще больше. На него оглядывались: кто весело, кто равнодушно, а кто и брезгливо. А он стоял столбом, хотя ему объяснили еще в поезде, что надо доехать до станции метро «Пушкинская», потом перейти под землей Тверскую улицу и спросить Малый Гнезниковский переулок, где жили дочь с мужем, москвичом. Правда, дочь давно не писала. А сын вообще писать не любил. Да и сам Георгий после телеграммы о смерти матери написал им однажды по открытке к Первому мая. Застанет ли он их дома?..
Но он не думал сейчас об этом. Он смотрел, совсем ни о чем не думая, на людей, которые шли мимо него. Они шли и шли бесконечным, теряющимся внизу широкой улицы потоком, пестро и чисто одетые, совсем не люди, что-то иное. Но причиной остолбенелости Георгия были не все они. Молодые женщины в этой толпе раз за разом как бы ослепляли Козлова. Темные тени ног надвигались на него со стороны солнца (это самое сильное в Дженнифер Лопес), просвечивало сквозь ткань легчайших, волнующихся платьев что-то светлое, упругое, то, что совсем уже не должно просвечивать. Алые губы, длинные красивые глаза, разнообразные прически из волнистых сверкающих на солнце волос, даже последние ноготки в драгоценных перламутровых, красных, синих босоножках алые, тонкие!
Они шли, и им не было конца. Георгий стоял и смотрел с чудовищным, изнуряющим любопытством, на выходе поднимались рыдания. Ему казалось, что он попал в рай.
— Теперь понятно, почему русские живут скудно? — спросил я.
— Теперь мне стало просто плохо! Как можно так мучить человека воздержанием? Почему он не может заплатить деньги и полюбить красивую девушку? — патетически воскликнула мисс Лопес. И даже не покраснела.
— Потому что из-за стола надо подниматься полуголодным. Это помогает восстановить генетический урон от предыдущего кровопролития. Сейчас я вам расскажу уже совсем азиатскую историю.
НУ, КУТУЗОВ!..
В дверь забарабанили. Колотил мужчина, требовательно, раздраженно. Когда Вера Романенкова с керосиновой лампой в руке начала расспрашивать, кто такой да почему стучит, мужчина сиплым голосом закричал, что сбился с дороги и что надо совести не иметь, чтобы в такую погоду анкету требовать. Но Вера открыла только после того, как услышала женский голос.
Вошли двое — низенький, плотный мужчина и высокая женщина. Вслед за ними ворвалась, навалилась в проем жуткая ноябрьская темень, и Вера поспешила захлопнуть дверь.
Гости прошли в дом. Женщина села у печи на табуретку, а мужчина сбросил кожаное пальто и устроился на корточках у печного устья. Он повернулся на свет и медленно провел лицом вслед лампе, которую Вера поставила на стол. Его квадратное лицо с небольшими усиками и глазами навыкате оставалось сердитым, и трудно было представить его другим.
— Где Джиджива? — спросил он, дернув подбородком в сторону Веры. Далеко?
— Джиджива-то? — Вера почему-то стеснялась этих людей, ворвавшихся к ней в дом. Она ждала сегодня сына, он два дня назад ушел к Верхнему озеру смотреть лес для химлесхоза, и беспокойство за него мешало ей сосредоточиться. — Да далеко, километров сорок.
— О Господи! — сказала женщина, и Вера повернулась к ней.
Она не разглядела лица женщины, да и неловко ее было рассматривать, когда саму Веру разглядывал этот сыч.
— Я отсюда не двинусь! — зло выкрикнула женщина. — Слышишь? Хватит с меня! Хватит!
Она откинула рукой мокрые черные волосы со лба, и громадные глазищи блеснули на свету, будто ветром пронесло, и пламя в лампе задрожало. (Я не хочу сказать, что у Дженнифер Лопес глаза не могут иногда показаться громадными — как раз в тайге в глухое время все может быть, в том числе и глаза, но глаза Дженнифер Лопес обладают другой степенью притягательности они у нее как будто сухие от ветра, как будто ее смертельно обидели чем-то, а она не подает вида. Такая порода, видимо.)
— Как от вас ехать? Туда? — мужчина показал ребром ладони в сторону Верхнего озера. — Или нет?
— Вот уж нет, — ответила Вера. — Туда будет самая чащоба и тропы. А в обратно и есть Джиджива.
— Ага, — сказал мужчина самому себе, — значит, на развилке надо было сворачивать направо. Что это мне в голову стукнуло?
— Тебе уже три дня стучит, — отчетливо сказала женщина.
— А вы как тут, с мужиком? — по-прежнему не обращая внимания на нее, спросил мужчина у Веры.
Вера совсем растерялась от их ссоры и закивала головой:
— Ну да, мужик мужиком…
— Молочка-то нет? А? Хозяйка? — Он сидел все так же на корточках и забрасывал Веру вопросами, как камнями.
Она вышла в сени и слышала сквозь дверь, как кричит женщина и, ей в ответ, кричит мужчина. От их крика у нее дрожали руки, она пролила молоко.
— Не к добру, Господи… — прошептала она, — ох, не к добру…
Мужчина сел к столу.
— Ты будешь? — спросил он.
— Нет! — отрезала женщина.
Тогда он один выпил литр молока с хлебом.
— В общем, так. — Он оперся ладонями о край стола, как будто стоял на трибуне. — Я еду. С утра совещание в горкоме. А ты оставайся. Сегодня среда, так? Так, — ответил он сам себе. — В субботу я за тобой вернусь. Вы не возражаете? — обратился он к Вере. — Как вас по имени-отчеству?
— Вера…
— Ну, пусть будет Вера. Вы не возражаете, Вера, если она у вас пару дней потолкается? Ну и отлично. Все. Я поехал.
Мужчина надел пальто, шапку, на секунду замешкался у двери, посмотрев на молчавшую, отвернувшуюся женщину, и вышел вон.
Вера закрыла за ним и вернулась в дом. Женщина по-прежнему упорно молчала, о чем-то думая, затем глубоко вздохнула и повернулась к ней.
— Меня зовут Лидией. Вы, видимо, о нас бог знает что подумали, сказала она и улыбнулась. Ее черные блестящие глаза от улыбки стали домашними, как будто не она пять минут назад без стеснения кричала в чужом доме.
— Это… муж? — спросила Вера, присаживаясь на краешек стула.
— Это? — переспросила Лидия, сняв шубку и ища глазами плечики. — Нет. Это… старший брат. У вас плечиков нет?
Вера принесла плечики.
Лидия повесила шубку и стала поправлять волосы, стянутые ниже затылка тяжелым узлом.
— Решил мне ко дню рождения… — она зажала шпильки в зубах и говорила без согласных, — подарить пару соболей. Повез рекомендательное письмо к какому-то Кочергину… и чуть не утопил машину… А вы, Вера… как вас по отчеству?..
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: