Автор неизвестен - Юность компьютерщика

Димка тащил на плече из кабинета завхоза на третий этаж магнитофон "Ростов-102", весящий более 20 килограммов. Следом так же подымал не менее массивные акустические колонки 35-S-90: музыку Митрофаныч выделил на вечер под ответственность Кириллычу. Сам же от застолья отказался, сославшись на возраст и неважное самочувствие.

Когда все весомые атрибуты для веселья были подняты, Виталька с Димкой принялись развешивать все семь гирлянд раскрашенных лампочек над местом сбора, цепляя их за все возможные крючки и болты на шкафах машины, дверных и оконных рамах, держателях кондиционеров. Затем принялись их концы соединять с цветомузыкальным аппаратом, придуманным самим Виталием. Он утверждал: схема этого устройства уникальна и производит "более, чем потрясные эффекты световой гаммы, которые не могут надоесть никогда". Не то, что наскоро собираемые всеми электронщиками примитивные трехламповые "мигалки", раздражающе давящие на нервы спустя нескольких минут их созерцания.

Своей конструкцией цветомузыки инженер полагал сильнее привлечь к себе внимание; может, если повезет, разрешить свою проблему одиночества. Последнее довлело над ним адекватно с

Димкой; хуже того: благодаря личной неустроенности тот ежедневно подвергался издевкам и моральному прессингу "ублюдочного". К счастью, Гарик не мешал их "деликатной" работе: благоволием Кириллыча он стремглав ринулся по магазинам. Ради собственной гордости и бравады ему горело и было исключительно важно раздобыть к столу редкие и дефицитные горячительные напитки.

Дабы лишний раз не подвергнуться нахрапистым поддевкам последнего, оба инженера аккуратно собрали три стола, состыковав их крестом. Ника с Алей тут же раскатали на них заместо скатерок рулонную бумагу, предназначенную для широких принтеров.

После чего принялись обзванивать все этажи, требуя скорее поднести всю имеющуюся посуду.

Несмотря на проникновенное уважение к коллеге, Димка скрывал от него свою радость, порожденную первым общением с Дианой…

Не подавая никому вида, он явится с ней на люди будто невзначай, сюрпризом, упреждая всем нездоровое любопытство… И едва завершив посильную помощь другу, поспешил на второй этаж…

Леонид вместе с Дианой "гоняли чаи" в его кабинете. Пригласив Димку, строили планы на будущее. В первую очередь, чтоб используя свой опыт труда и учебы, молодой провел девушку по всем этапам познания компьютерных секретов. Видя как племянница не сводит глаз с его инженера, не спешил высказаться о личном. Понимая: предложив Димку ей в наставники, о прочем можно не переживать…

Уже к полудню работы для всех ЭВМ более не осталось. Такое "облегчение" преподнесла подарком нежданно безотказно функционировавшая "шестидесятка". Пускай в ее "бортжурнале" отметилось столько-то сбоев и "подвисаний" (ну какая же ЭВМ не может работать без них!), вороха колод она "проглотила" пираньей, снабдив каждую листком отпечатки.

И студенты-практиканты, изгнаные накануне, не вспомнили о своих перфокартах, предпочтая скорее погрузиться в выходные дни. Народ на центре стал заметно редеть; лишь убежденные фанаты-программисты и соискатели-диссертанты пытались воспользоваться внезапно высвободившимся машинным временем для своих научных трудов. Но эксплуатационщики вкупе с начальниками машзалов вежливо и доходчиво объяснили жаждущим: прогресс в науке будет гораздо успешнее после расслабухи в коротком внеочередном отпуске.

Это понял и Радищев — ему также очень хотелось принять участие в коллективном застолье, весьма редком в программерских отделах. Как старший друг, он готов был всецело поддержть Димку в сближении с Дианой и воздвигнуть себя "живым барьером" при возможных наездах "ублюдочного". Но острая надобность повидать родных в станице заставила его поспешить на автобус, отъезжавший туда лишь один раз на день.

Первой стала на отдых М-222, где лаборантки и операторы уж вовсю хлопотали, сервируя роскошный праздничный ужин на избитых теннисных столах. Затем замолчала БЭСМ-6 и сотрудники сразу стали подтягиваться на третий этаж.

Вслед за этим сменный инженер Боря обесточил обе ЕС-ки…

Леонид вместе с Семёном спустились вниз и осмотрев подвал, отключили шумную машинерию генераторной комнаты. После чего Семён, поздравив всех с наступающим, тихо, по-английски исчез.

И с этого момента атмосфера в коллективе по настоящему заиграла праздником и весельем.

А Димка безотрывно продолжал сидеть за своим ремонтным стендом, посекундно заглядывая ей в глаза и рассказывая про все, что знал в своей жизни. Он никогда не встречал еще столь общительной и жизнерадостной девушки, проявлявшей живой интерес ко всему, что срывалось с Димкиных уст.

"— Да. Диана: та единственная, лучше которой нет на свете, думал Димка. — В ней наверняка так редкостно сочетается темперамент, женственнось, и мое собственное мышление… И наверное еще такое, чего я прежде не видал в подругах. Мы с ходу нашли общий язык и больше не сможем расстаться. Как бы не орала мать, какие бы не придумывала несусветицы, ты поселишь ее в своем доме. Твоя комната превратиться в чистую, прибраную, ухоженую. И в ней снова будет пахнуть девушкой. Она будет тебя крепко любить, и вы всегда будете страстно хотеть друг друга.

Ты разделишь с ней свою постель и вы согреете друг друга нежным теплом в студеные зимние ночи. Она покорит тебя любовной страстью, стиснутая в объятья твоими крепкими руками! И сладостно потягиваясь, будет вместе с тобой просыпаться утром…

"Ну давай, действуй. Хватай обнимай, целуй. Она ж не обидится. И станет твоей навсегда…"

"Но нет, не торопись. Все-таки перед тобой юная незнакомка.

Может быть, ты у нее и не первый. Но ведь и тебе она не первая и даже не вторая! Там, в шумной компани, когда заиграет музыка, когда произнесут и поднимут тосты; всех покорит хмель и закрутятся откровения в чувствах. Тогда и закружи ее в танце и не теряйся"…

Даже на этом, замученном, бездушном устройстве для настройки машинных блоков каждая кнопочка, каждая ручка; тумблеры, вольтметры, лампочки красного, зеленого, белого цветов пробуждали у Дианы интерес ярче, нежели лаки для ногтей и блузки последнего писка моды.

— Надо же. Очень похоже на штабной коммутатор дальней связи.

Меня на таком работать учили. Но я решилась-таки удрать оттуда. Не хочу, как наша мама, всю жизнь просидеть в телефонистках.

Даже туманное ненастье за окном, томный нудный дождь, моросящий с утра напролет, непособен был пролить в ней тоску.

… - А мне нравится такая погода. Воздух такой чистый, влажный, никакой пыли. Так классно дышать. А у нас, в Казахстане сейчас уже жгучий мороз с колючим пыльным ветрищем. От вас же море близко, чувствуется. А от нас оно было таким далеким.