Наум Ним - Юби: роман

– Знаю, – сказал Угуч голосом ржавой куклы…

Григорий не мог усидеть на месте. Радостное нетерпение гоняло его по котельной бессмысленными кругами. Потом вынесло на улицу, потому что и в помещении он не мог усидеть. Миновав школьную ограду, он оказался в лесу. Это был старый лес с зеленоватыми мхастыми стволами худосочных деревьев, среди которых уютно поустроились могилки поселкового кладбища.

Григорий присаживался на скамеечку у какого-то креста, читал бессмысленными глазами могильные надписи, не пропуская читаемое дальше в сознание, и перемещался на другую скамейку.

Это надо же такому случиться! Все досужие домыслы интернатовских работников, все Недомеркины наветы – все это оказалось правдой, и тайные богатства действительно существуют. Безо всякого сомнения существуют. Зачем же в ином случае надо было придумывать и мастерить такой ладный тайник?

Григорий думал о том, что, скорее всего, этот тайник оборудовали Мешок с друзьями, когда помогали Йефу ремонтировать квартиру. Григорий еще тогда мог про все прознать, если бы пришел им в помощь. Но он не любил бывать среди других людей да среди бела дня – ему бы где-то в закутке, в сумерках и без свидетелей.

«Ах, как же ладненько удумали! Тут уж не обошлось без ихнего Сереги. Он же по жизни какой-то уголовный авторитет – ему всякие курки да схроны, что другому полки в тумбочке… Понятное дело, что Недомерок профукал на своих “негласных осмотрах”. Да и кто-бы сообразил?» – восхищался Григорий удумкой Тимохи и его друзей.

Если Угуч ничего не напутал, то Йефов схрон и вправду был оборудован исключительно хитроумно – с учетом психологии возможных искателей чужого добра. Они же все – искатели эти – шуруют в квартире, изнутри ищут, а в этот необычный тайник изнутри не залезть – только снаружи.

Снимаешь жестяной оконный откос, вытаскиваешь кирпичи из наружной стены, углубляя нишу сверху вниз. Главное – не слишком уменьшать в этом месте толщину стенки, граничащей с комнатой. Но в квартире Йефа стены – ого-го! – в два с половиной кирпича толщины. Поэтому, если оставить стену толщиной в один кирпич, а далее шириной еще в один сделать пустой короб тайника, то никакими простукиваниями из комнаты эту пустоту не услыхать. Пользоваться этим тайником, конечно, не слишком удобно (открывать окно, снимать откос, вытаскивать верхний кирпич или даже два, да все с осторожностью, чтобы не подглядели), но его надежность окупала любые неудобства.

«Как ловко все-таки этот Йеф провел всех. Даже и меня чуть не провел… С Угучом прокололся… Думал, что немой, ни бэ ни мэ, а Угуч всех – вокруг пальца… Обидно, что прав оказался Недомерок. Не зря они там в конторе никому не верят – именно поэтому и оказываются правыми. Может, людям и вообще верить не надо?..»

Григорий полностью протрезвел, но его не отпускала какая-то внутренняя дрожь, не давая сосредоточиться и придумать, как ловчее забраться в тайник Льва Ильича… А может быть, там и не один тайник, а при каждом окне? Угуч ведь тоже мог что-нибудь пропустить. Выходило, что сокровища могут быть почти что несметными…

Мысли Григория все время перескакивали с насущной проблемы скорейшего опустошения тайника (или даже – тайников) в то будущее, где он наконец заживет на полной скорости. Он даже не думал, как попадет за границу к чудо-врачам, не считая это такой уж большой проблемой.

А ведь для огромного количества людей именно это и было тогда самой главной проблемой – как попасть за кордон?.. Придумывались совершенно авантюрные варианты с воздушными шарами и дельтапланами.

Один мой знакомый замыслил побег еще в школе и дальше жил для него. Поступил в политех и стал отличным специалистом по редким металлам (за границей ведь не котируется наша безграмотная инженерия, сильная лишь в художественной самодеятельности, – им подавай специалистов). В совершенстве выучил немецкий и нашел себе такого же друга – напарника по будущему побегу. После диплома отправились они с рюкзаками в Грузию глянуть издали на место предстоящего нарушения границы. И вот оно это место – перед ними. Друг моего знакомца и говорит: пошли, мол, пока все так ладно. Но у него мама, девушка, дела неоконченные. Договорились ровно через год на том же месте – с тем друг и ушел за кордон. А моего знакомца ровно через год на том самом месте и повязали. Я с ним встретился уже в лагере.

Да и в диссиду многие шли не для того, чтобы, скажем, очистить гнилостный воздух родины от удушающей цензуры (простите за пафос), а с надеждой остохренеть конторе своими свободолюбивыми криками и получить столь желанное разрешение на выезд. Правда, это была рулетка – могли отправить совсем в другие места.

Такие клубились страсти у желающих хлебнуть атмосферу загнивающего капитализма, а Григорий почему-то не беспокоился по этому поводу. Притом он никаким боком не был евреем, и стандартный путь прошений о воссоединении с седьмой водой на киселе ему был напрочь заказан.

Может, в тайне он надеялся на своих кураторов из конторы? А может, намеревался пробиться к высокому военному начальству и потребовать реальной заботы о ветеране и почти что герое? Никто не знает, на что именно рассчитывал Григорий, и главное – он сам этого не знает.

Мысль его стремительно перескакивает в то время, когда он едет-качается в долгом поезде и, точно как в детстве, плющит лицо о вагонное стекло (новое лицо). Далекие-далекие деревья быстро перемещаются, забегая вперед поезда и этим наглядно демонстрируют, что земля крутится на самом деле – крутится вокруг поезда, в котором качается Григорий, и вокруг Григория, который качается в этом поезде…

Какими-то странными кругами Григорий все-таки приблизился к основной проблеме и стал перебирать варианты тайного проникновения в квартиру Льва Ильича. Трудно что-нибудь толковое придумать, когда в квартире постоянно кто-либо болтается из ее обитателей, если не все сразу…

«Посадить», – озарило Григория. Йефа надо посадить. А уж с женой и с их недоделком он как-нибудь справится…

Григорий рванул искать Недомерка.

Недомерок маячил в начале липовой аллеи, которая вела к вечно закрытому парадному крыльцу школы. Похоже, кого-то поджидал. Он вопросительно посмотрел на подошедшего Григория.

– Я согласен, товарищ капитан, – тихо произнес Григорий. – Буду разоблачать всю подноготную.

– А куда ты денешься…

– Все, что надо…

– Само собой…

– Как он меня уговаривал сбечь с ним к его хозяевам за границу, чтобы сделать мне там операцию на роже, – пойдет?

– Да тише ты. Разорался. Дела у нас деликатные…

– Так нету ж никого.

– И у деревьев иногда вырастают уши…