Дэмиен Льюис - Нэпал — верный друг. Пес, подаривший надежду

Наконец я достаю мобильный телефон и говорю, что вызываю копов. Тогда парень уступает. Я хватаю кока-колу и направляюсь к кассе, но аромат, который доносится от прилавка с хот-догами, оказывается сильнее. Я разворачиваюсь на девяносто градусов — и теперь уже в ярость приходит парень за тем прилавком:

— Назад! Назад! Никаких собак. Собакам нельзя находиться возле еды!

Мое терпение кончается.

— Что он сделает с вашей едой? Ляжет на нее? Лапу над ней задерет? Кучу там навалит?

Парень снова что-то лопочет о санитарных нормах. Я уже собираюсь вызывать 911, как вдруг Нэпал подает мне знак, так же ясно, как если бы выразил это словами. Он чувствует, как нарастает мое напряжение и усиливается боль. Знает, как это плохо для меня. Для нас обоих. И говорит мне взглядом: «Поехали отсюда, а? Давай отправимся в путь».

Мы молча едем домой. Я чувствую себя измученным. В культуре этих парней собаки считаются нечистыми. Но ни их верования, ни чьи-либо другие не могут быть выше закона. Это Соединенные Штаты. Наши права и свободы были завоеваны в долгой, тяжелой борьбе. В том числе права и свободы меньшинств, таких как люди с инвалидностью.

Но мой пес, конечно, был прав. Я лишь навлек на себя сильнейший приступ боли. И знаете что? Мне кажется, что, когда я чувствую боль, Нэпалу тоже больно. Я думаю, он действительно физически ощущает мои муки. И когда пес облегчает мое состояние, мне кажется, он забирает боль себе. На нем тяжелая ноша, и я не хочу взваливать на Нэпала дополнительный груз.

Джули, вдохновившись знакомством с Нэпалом, завела собаку. Моей сестре-близняшке удалось раздобыть воспитанницу СПНВ, которая не сдала экзамены — таких, как она, называют «собаками, сменившими род занятий». Это красивая золотистая лабрадориха по кличке Лорел. Она не смогла стать собакой-помощницей, потому что слишком любит носиться туда-сюда и охотиться на белок.

Лорел просто потрясающая. Во всяком случае, кажется потрясающей, пока рядом с ней не оказывается Нэпал. Да, Лорел знает пятьдесят с лишним команд — она более-менее их усвоила. Но своей работе она уделяла лишь девяносто пять процентов внимания. А остальные пять уходили на преследование белок! Нэпал же посвящает мне сто один процент внимания. Вот почему это особенный пес.

Но по этой же причине он пропускает через себя каждую мою эмоцию. Да, если я ввязываюсь в конфликт с сотрудником заправки или ресторана фастфуда, то борюсь за наши общие права, но стоит ли оно того? Просто быть Нэпалом и постоянно уделять работе сто один процент внимания — уже само по себе тяжело. А если добавить сюда еще и стычки вроде той, что произошла недавно, это и вовсе изнурительно.

Мы приезжаем домой, и я снимаю с Нэпала жилет СПНВ. Мой пес тут же ложится прямо на меня. Когда Нэпал не на работе, он превращается в домашнего любимца семьи Морган. Это режим «лежебока». Нэпал словно говорит: «Я хочу внимания. Мной нужно заняться, просто чтобы я убедился: ты любишь меня».

Тут все по-честному. Нэпал — большой тяжелый пес, и мне больно, когда он лежит на мне, но он это заслужил. В течение восемнадцати месяцев, проведенных у Джима Зигфрида, в награду за хорошее поведение Нэпал получал лакомства. Так его воспитывали. Но у меня нет такой возможности. Пес должен повсюду ходить за мной, а я не могу постоянно его кормить. Поэтому чаще всего я могу вознаградить его лишь лаской, похвалой и любовью.

Я глажу Нэпала и разговариваю с ним, извиняясь за то, что затеял ссору. Но ведь это было ради нас. Нэпал смотрит на меня и говорит взглядом: «Зачем ты туда поехал? У тебя есть я, а у меня — ты. Разве этого мало? Нам и так хорошо».

Нэпал прав. Нам и так хорошо. И все же мой пес не всесилен: он не может вылечить мое тело. Он изменил мою жизнь, но борьба с осложнениями бесконечна. Я решаю, что не готов проехать марафон. Пока не готов. Но принимаю важное решение: подаю заявку на участие в Играх воинов. Для бывших американских военных это аналог Параолимпийских игр. Я собираюсь участвовать в гонках, плавать и выступать за баскетбольную сборную авиации. Если я проявлю себя достойно, а потом проеду свой первый марафон, то смогу с высоко поднятой головой сидеть в своей коляске, зная, что выполнил и перевыполнил все свои обещания.

В команду авиации очень большой конкурс, но я прохожу отбор. Я как будто вернулся в семью. У них даже тренировочные костюмы с символикой авиации на спине. Я не в униформе, но все равно словно на службе. Впервые с тех пор, как я получил письмо о своем «пожизненном отстранении», я чувствую себя так, будто меня вновь призвали на военную службу, которую я так любил.

На предстоящие Игры я смотрю с надеждой, особенно учитывая интенсивность тренировок. И я не отказался от своей мечты снова научиться ходить. Я почти каждый день выполняю комплекс упражнений для ног. Подготовка к Играм воинов может увеличить мои шансы частично вернуть их подвижность. Мне сделали операцию, чтобы уменьшить боль, но с тех пор чувствительность понемногу возвращается. Импульсы словно стремятся открыть для себя новые пути. Сейчас я примерно в таком же состоянии, как после операции доктора Као, и наслаждаюсь мечтой снова встать на ноги.

Впрочем, в данный момент все мое внимание направлено на подготовку к Играм воинов. Меня спонсирует некоммерческая организация «Семьи ветеранов-инвалидов». Они слышали мое выступление для СПНВ, читали мои интервью и вызвались покрыть расходы по подготовке к соревнованиям. Очень щедрое предложение. Благодаря финансовой поддержке я могу нанять персонального тренера. Ее зовут Мелисса Куссано. Это высокая стройная блондинка со спортивной фигурой, потрясающе красивая.

Конечно же, она с первого взгляда влюбляется в моего пса. Однажды я предлагаю подвезти Мелиссу до зала. Нужно, чтобы Нэпал немного потеснился, иначе она не сможет сесть в машину.

— Как мне попросить его подвинуться? — спрашивает она.

— Так и скажи: подвинься, Нэпал.

— Подвинься, Нэпал, — говорит Мелисса.

И он слушается.

Мелисса в восторге:

— Это потрясающе! Твоя собака меня понимает!

Раньше Мелиссе не доводилось тренировать людей с параличом, максимум — кого-то с травмами колена или плеча. Но те люди находились на пути к выздоровлению, и она специально разрабатывала программу, чтобы способствовать этому процессу. У меня все несколько иначе. Не существует пособия под названием «Как подготовить к Олимпийским играм спортсмена с параличом».

Мелисса работает в спортзале под названием «Фриско Фитнес Гай». Его хозяин — бывший моряк. Большинство клиентов Мелиссы — немолодые бизнесмены, семейные люди, которые хотят сбросить вес. Всем им Мелисса ставит цель: пробежать полумарафон (даже если они пришли не за этим). Большинство недоверчиво смеются, услышав ее слова, но понемногу тренировки дают результат, и люди начинают думать, что это возможно. Мелисса любит вдохновлять. Когда я становлюсь ее клиентом, это дает ей возможность как следует мотивировать остальных: «Видите вон того парня в инвалидной коляске? Он тренируется, чтобы проехать полный марафон, так что хватит ныть».