Сергей Шикера - Египетское метро

«Интересно, был ли он хоть раз в жизни на какой-нибудь сделке, что так легко об этом говорит?» – подумал Тягин. Слушая Сашу, он окончательно утвердился в решении звонить Мальте. Во-первых, никого другого своим избавителем он не видел, во-вторых, под угрозой оказались и тверязовские деньги, которые Мальта с таким упорством выбивала из Абакумова, и в-третьих, она была, если, конечно, это правда, в какой-то там сотне и на единоличника Сашу управу, надо полагать, найдет. Тягин, естественно, не знал наизусть её номера, но мог бы добраться до нее через Тверязова. Главное заполучить телефон и хоть на пару минут выскочить из-под Сашиной опеки.

Покончив с официальной частью, Саша сходил на кухню за чашкой для Тягина и принес кое-что из закуски. Они теперь были как бы партнеры, и не грех было это дело отметить. Выпив, Саша начал рассказывать о своем киевском дядьке, очень большом человеке, к которому в дом как-то ночью ворвались бандиты в масках, связали его, жену и дочь, отвели в подвал, надели на голову пакеты и требовали денег. Глава налетчиков оказался сыном дядьки, дядьку после этого хватил удар, он стал инвалидом и поэтому не взял Сашу к себе, и таким образом Сашино почти наверняка блестящее будущее оборвалось в самом начале. Эта насквозь фальшивая история, подозрительно напоминавшая перелицовку песни о прокурорской дочери, была рассказана сдержанно, но с большим чувством. Ею Саша как бы смиренно вопрошал мироздание: кто и за что может его судить после такого. Он так расчувствовался, что Тягин (нет, он, конечно, в те дни временами как будто мутнел рассудком) не удержался. Очень уж ему захотелось «поддеть ножичком», как говорил старик-сосед в тверязовском романе, историю в поезде. Улучив минутку, он вполголоса доверительно произнес:

– Хотел тебя спросить насчет одной вещи… Скажи честно – мы тут вдвоем – что у вас тогда произошло с Юлей?

Саша долго и тяжело смотрел на Тягина, потом поднялся и гаркнул:

– Лектор!

Прибежал лектор и под присмотром Саши, державшего руку на кобуре, пересадил Тягина из угла на диван. Саша вышел вслед за лектором, но через минуту вернулся.

– Я не знаю, кто ты такой. Может, ты маньяк, может, псих или еще кто-то… может, ты какой-то… Короче, хер тебя знает. Мне это не интересно. Здесь ты вата. Цена тебе – ноль. Понимаешь, о чем я? Точно понимаешь?

И он, сжав кулаки, грозно навис над Тягиным. Тягин покорно замер.

– Еще вопросы есть?

Тягин молчал.

После ухода Саши он долго думал над их разговором и, кажется, догадался, что так нервировало незваного гостя. Вероятно, Саша на свою беду слишком хорошо помнил, что произошло той ночью, а потому ни в какое проникновение Тягина в их с Юлей купе не верил. Он просто знал, что этого не было. Однако столь неожиданный поворот событий его смущал, сбивал с толку. Появление Тягина как будто и было ему на руку, и в то же время вызывало недоумение, даже досаду. Вновь и вновь заставляло искать тут какой-то опасный подвох. Что-то отдаленно похожее происходило и с Тягиным: время от времени и ему приходилось как бы заново перебирать всю цепь случайностей, чтобы еще раз убедиться, что Сашино присутствие здесь не случайно. И всякий раз при появлении Саши в комнате эти объяснения чуть запаздывали, как запаздывает звук на большом расстоянии.

XXVIII

Утром Саша выглядел бодрым и веселым. То ли он не помнил, на чем они вчера расстались, то ли по примеру многих пьющих не придавал значения сказанному на пьяную голову. А Тягину вчерашний разговор, кажется, помог понять смысл ритуала с его утренним пересаживанием на пол возле буфета. Сначала он думал, что это делается из непонятных ему соображений предосторожности, потом предположил, что Саше просто нравится распоряжаться и к тому же смотреть на него сверху вниз, и только сегодня пришло в голову, что всё дело в Майе – единственной, кто здесь верил в убийство Юли Тягиным. Это ей Саша ежедневно демонстрировал свою непреклонную суровость к убийце.

Кстати, о Майе. Её стремительное низвержение, о котором сокрушался лектор, теперь и Тягину бросалось в глаза. Куда всё подевалось – ленивая грация, взгляд с поволокой? Невольно вспоминались отзывы о ней сестры Зины. Тягина Майя старательно не замечала. А в случайных взглядах уже не было того первоначального страха – от него она была надежно защищена своим великолепным Сашей – только отвращение. Ну, может быть, еще недоумение. Что и говорить, причины у нее были самые веские, и всё же это казалось Тягину поразительным. Чтобы вот так, в одночасье… Вчера, когда он её окликнул, она застыла, не поворачиваясь к нему. Он попросил воды. Она ушла, а воду принес лектор.

Часов в десять утра позвонил Филипп. Саша быстро вошел в комнату и сунул Тягину его телефон с включенной громкой связью. Из коридора в комнату заглядывали Майя и лектор. Говорил Филипп бодро, чуть ли не весело. Извиняясь, сообщил, что по вине покупателя, не вернувшегося к сроку из своего путешествия, сделки завтра не будет, она переносится на один день. В комнате повисла нехорошая тишина. Саша отобрал телефон у Тягина и пошел в спальню. «Порадовал, нечего сказать», – удрученно подумал Тягин.

Во второй половине дня разразился скандал. Начался он с коронной Сашиной фразы: «Так, я не понял!». Что говорила Майя, Тягин не мог разобрать, зато Сашу слышал прекрасно.

– Какой на хер салон?! – возмущался тот. – Скоро купим тебе такой салон. Хоть два.

Робкие невнятные возражения Майи, и следом опять громогласное:

– Я-не-по-нял. А кого я е**ть буду? Лектора? Нет, ну я могу, конечно, эту пиццершу вызвать, например, которую Серега трахал, да и не проблема это вообще, ты ж понимаешь. Но ты считаешь это нормальным? Мозги у тебя есть? Двух дней потерпеть не можешь? Сидеть! (Звук затрещины.) Подождешь, я сказал. Что тебе еще не понятно? Давай разберемся! Лектор, сука, место, быстро! Сиди, не высовывайся. Так что тебе не понятно?! Давай, объясни мне!

Хлопнула дверь, но с такой силой, что поползла обратно. Хлопнула еще и на этот раз закрылась. Судя по шуму, по толчкам в стену, там уже происходило что-то нешуточное. Возмущенный голос Саши, возня, затрещины, испуганный крик лектора: «Саша не надо!», и его же крик уже при распахнувшейся двери, переходящий в визг и явно предназначенный Тягину: «Он её задушит! Саша, не надо!!!» Тягин отложил кроссворд, огляделся, поискал глазами какой-нибудь предмет, которым можно было бы разбить оконное стекло – всё, что он мог сделать – но ничего не нашел. Подобрав ноги, стал ждать, чем всё закончится. Между тем из спальни доносились звуки молчаливой возни, был сильный толчок в стену, и что-то тяжелое сдвинулось с места, кровать, кажется. Наконец в коридор выскочила растрепанная Майя. Держась за горло, и даже тут не глядя на Тягина, она панически выкрикнула в воздух: