Александр Карнишин - Игра в классиков

- ...И всё, - внезапно спокойно закончил Виктор Михайлович и вытер пот со лба. - И можете теперь идти в кадры и писать по собственному желанию. Потому что - всё. Ясно вам, бездельники?

Слово "бездельники" он произнёс так, что сразу стало ясно, что действительно же - бездельники, что дела то никакого и нет, что раз нет дела, значит, все без него, а раз без него, то - в кадры и по собственному желанию.

Но вдруг...

Как в самой настоящей сказке, все хорошее случается вдруг. Большой чёрный телефон (специальная ударопрочная модель) проиграл короткую мелодию, а в трубке, поднятой лауреатом и орденоносцем, раздался строгий голос:

- Товарищ Пустельга? Виктор Михайлович? Это с охраны беспокоят. Тут товарищ Рябов до вас просится. А мы пропустить не можем - нет заявки. Это как, значит?

И хотя Виктор Михайлович умудрился и в трубку что-то такое сказать, как своим сотрудникам, но Елизавета Петровна уже говорила сухо и вежливо с товарищем Рябовым, который был сержантом косморазведки. Тем самым, что первым из людей ступил на поверхность планеты с длинным индексом вместо названия. Ну, тем ещё, который поднял с почвы у самого трапа странное хрустальное яйцо.

- Так мне тут передали ваш интерес, - по-южному смягчая согласные и слегка окая говорил он Елизавете Петровне. - Так я вам тут привёз цельный ящик, значит... Чего ящик? Ну, этих, яиц хрустальных, значит. Сказано было - в вашу лабораторию. Я так сам и завёз - мне не трудно по дороге-то.

Если снять такое в кино, никто не поверит. Как прыгала и орала вся лаборатория. Как летали белые листы бумаги над головами. Как поднимались шторы. Как потом все - все-все-все, от докторов до аспирантов - с грохотом и лихим посвистом ринулись вниз по широким лестницам института, игнорируя лифты. Как обнимали невысокого сержанта косморазведки Рябова и жали ему руку. Как он смущённо улыбался и отвечал, что ладно вам, товарищи, там этих яиц - завались. Я ещё привезу, если что. И сколько хотите, столько и привезу, если что.

А потом все вместе несли ящик. Маленький такой ящик, как посылочный. В нем таких яиц, сказал сержант косморазведик Рябов, штук полста. Вся лаборатория выстроилась клином, раздвигая встречных. Сзади шли два аспиранта, которым не хватило места в первом ряду, и корчили страшные рожи всем, кто пытался перегнать процессию. А сам ящик несли, крепко ухватившись с двух сторон, лично Виктор Михайлович Пустельга и его верный заместитель Елизавета Петровна Забудько.

- И только вот не вздумай теперь при молодежи ляпнуть про бабу. Не прощу, - шипела сквозь зубы Елизавета Петровна.

Виктор Михайлович показывал недоумение седыми бровями. Вчера он свою принцессу - он говорил "королевишну" - не принимал, и уже забыл, о чём, собственно, разговор.

В лаборатории, тщательно заперев дверь и погрозив ей кулаком, Виктор Михайлович дал отмашку - вскрывайте.

В ящике, пересыпанные мелким белым песком, лежали и сверкали в солнечных лучах хрустальные яйца. Затаив дыхание все смотрели на них, предвкушая, сколько ещё всего можно с ними сделать.

Но тут строгая Елизавета Петровна сказала:

- Лежат.

Она была доктором и лауреатом. Она сразу увидела.

- Что? - повернулся к ней всем телом Виктор Михайлович, уже ощущая всем телом вибрацию приближающейся катастрофы, как животные предугадывают землетрясение или цунами. - Что, Лизанька?

- Они лежат.

Вынутые из ящика яйца лежали на всех плоских поверхностях в лаборатории. Просто так лежали. Ни одно не встало на острый конец. Даже на тупой - не встало. И были они, эти яйца, обыкновенным стеклом на вид.

- Ну, и что я теперь напишу в отчёте? - слабым голосом спросил Виктор Михайлович, когда очередное яйцо подхваченное им, разлетелось в осколки о закрытую бронированную дверь. - Что я напишу? Что мышка бежала? Хвостиком махнула?

- Молчи, Витя. Молчи. Будем снова связываться с Рябовым. Он сказал там этого добра - завались.

- А если там, как у той курочки-Рябы - только простые...

- Жили-были дед, да..., - начал грустно кто-то из аспирантов и тут же заткнулся, напоровшись на бешеный взгляд Елизаветы Петровны.

-- Выборка

- Здравствуйте! Поздравляю вас с прибытием на свободную землю!

Чиновник в мундире улыбался душевно, как будто встретил дальнего любимого давно не виданного родственника. Не зубы наружу, не напоказ, а именно - от души, с огоньками в глазах, с добротой в ямочках на щеках. Иван тоже разулыбался в ответ. Ему было приятно такое внимание.

- Подойдите к терминалу и ответьте на поставленные вопросы, пожалуйста.

- А зачем? - так же улыбаясь, спросил Иван.

- Как это - зачем? Так положено. Все, прибывающие к нам, обязаны ответить на вопросы и попасть в общую базу выборки. Это просто необходимо для расчётов потребностей и возможностей. Иначе просто никак нельзя.

Чиновник говорил мягко, обволакивающе, как с маленьким ребёнком, когда главное - не заставить, а убедить.

- Ну, хорошо, - Иван пожал плечами и шагнул в сторону к бесконечному ряду компьютерных терминалов вдоль длинного коридора для вновь прибывших пассажиров. - А остальные, что, тоже так проходят?

- А причём здесь остальные? - откровенно удивился чиновник. - Вы попали в выборку, вам и отвечать.

- А почему - я?

- А почему кто-то другой? Ну, что вы, как маленький ребёнок, в самом деле. Давайте, я вам подскажу, что ли... Быстрее пройдёте контроль.

Чиновник вышел из своей прозрачной будки и подошёл к Ивану. Был он высок и полон. Есть такие фигуры: о них не скажешь "толстый". Скоре - упитанный. Сытый. Розовый. Мундир сидел на нем в обтяжку, поблескивая металлом пуговиц и каких-то значков.

За его спиной мимо шлагбаума и в обход его будки тянулись остальные пассажиры, прибывшие этим же рейсом.

- Так вот же, - показал на них пальцем Иван. - Вот же - всем можно, выходит?

- Что значит - всем можно? - нахмурил в недоумении брови чиновник. - Что можно?

- Ну, без анкеты, без досмотра этого ...

- А-а-а, вы вон о чем... Скажите, а вот если вы узнаете, что все воруют. Ну, чисто ги-по-те-ти-чес-ки, - со вкусом выговорил чиновник, так и не поворачиваясь к своему рабочему месту, мимо которого проходили уже самые последние пассажиры. - Вот, вам сказали, что все воруют. Вы тоже начнёте воровать?

- Причём здесь это?

- Как это, причём? Это называется, между прочим, "прямая аналогия". Зачем кивать на остальных? Вы, лично вы - в выборке. Вам и заполнять анкету. Вам - на досмотр, - уже строго сказал чиновник, сразу убрав, как выключив, свою улыбку. - Так что не задерживайте сами себя. Садитесь в кресло. Садитесь, садитесь. Это не минутное дело. Нажимайте "Ввод". И начинайте, наконец, отвечать на вопросы!

Через час с четвертью Иван, наконец, выбрался на площадь. За спиной осталось кресло, монитор, на котором высвечивались странные вопросы, чиновник, подсказывающий, что и как имеется в виду. Объяснить, зачем всё это надо и зачем такой или такой вопрос, он не брался, только хмурясь в недоумении и посматривая все подозрительнее и подозрительнее.