Александр Торик - Флавиан. Армагеддон

— Спаси Христос! — не нашёлся я сказать ничего другого, про себя подумав: «Неужели он это искренне?»

— Садитесь вот сюда, Алексей! — показала мне место на диване, рядом с Флавианом, матушка Феодора, наливая минеральной водой и ставя на столик напротив моего места высокий прозрачный стакан.

Я сел, удостоверившись, что около моего духовника пока ещё стоит тоже только вода, и посмотрел на севшего напротив нас в кресло геронду.

Он был высок ростом, крупен фигурой, благороден осанкой, я бы даже точнее сказал — величав! Но величав не собственным внутренним самоощущением, а какой-то естественной природной статью, характерной для военных и потомственного духовенства.

На вид старцу было лет шестьдесят с небольшим, крупная великолепно вылепленная голова с высоким открытым лбом была окаймлена гладко причёсанными седыми волосами и густой окладистой белой бородой с аккуратно подстриженными краями.

Его укороченная полуряса с длинными рукавами, чисто выстиранный подрясник из недорогой ткани, широкий кожаный пояс с большой овальной серебряной пряжкой, на которой был вычеканен Спаситель, воздевший благословляющие руки, — всё в геронде было аккуратным той аккуратностью, которая идёт от постоянного внутреннего самоконтроля, не допускающего малейшей небрежности ни в мыслях, ни в словах, ни в быту.

Взгляд его тёмных блестящих умных глаз был живым и доброжелательным.

— Отец Флавиан! — обратился геронда к моему батюшке по-английски, — Вы разрешите мне говорить с вами на греческом, с переводчиками адельфи Германикой и адельфи Анной? На родном языке мне удобнее формулировать ответы на ваши вопросы. Но, если Вам будет лучше, мы можем разговаривать на английском.

— Конечно, геронда! — ответил Флавиан. — Пожалуйста, говорите так, как Вам удобнее! Ваши переводчики богословски образованные монахини, я не сомневаюсь, что они прекрасно владеют духовной терминологией и без труда переведут любой касающийся религиозной жизни вопрос. Тем более, что греческий и русский языки гораздо богаче возможностями передачи смысла духовной беседы, чем современный английский.

— Благодарю Вас! — склонил голову геронда, — я готов выслушать Вас и постараться ответить на Ваши вопросы.

— Геронда! — собравшись с мыслями, начал Флавиан. — У нас в России сейчас сложилась весьма непривычная для русского человека одновременно и радостная, и настораживающая ситуация.

В течение последних двух десятилетий в России открылось, построилось и восстановилось множество храмов! Рукоположилось много священников, как имевших, так и не имевших духовное образование или получивших его уже после рукоположения, заочно.

Открылось множество семинарий и духовных училищ для подготовки будущих священников, и немало молодёжи пришло в них, избрав для себя жизненный путь в служении Богу и Церкви.

В храмах и монастырях наладилось регулярное совершение богослужений и треб, при них действуют «воскресные школы», как для детей разных возрастов, так и для взрослых, которые получают в них базовые знания о Боге, о Православии и о церковной жизни.

Издаётся множество христианской литературы, от святоотеческой богословской до православной художественной; люди читают эти книги, больше узнают о духовной жизни и устремляются воплотить эти знания в свою жизнь.

И вот тут начинаются проблемы, главная из которых — отсутствие у нас духовничества как «института», как живой традиции, воспринимаемой пастырями от своих духовных наставников — старцев, как это происходит здесь, в Греции.

То есть многие рукоположенные в эти двадцать с небольшим лет пастыри, поскольку сами не имели опыта окормления у опытных духовников, то и не умеют практически руководить духовной жизнью вверенной им паствы.

Особенно это касается молодых людей, заканчивающих семинарию и, в двадцать с небольшим лет, едва женившись, принимающих священный сан, а вместе с ним, по современной практике, уже ставшей новой традицией, и обязанности исповедующего духовника.

Хотя по древней традиции Церкви, доныне соблюдаемой в Греции и бытовавшей в России до революции 1917 года, не каждый новорукоположенный священник имеет право исповедовать и духовно руководить, но только уже прослуживший ряд лет и засвидетельствованный праведностью жизни и непорочным служением у престола.

В духовники посвящал епископ, о чём выдавалась особая грамота!

А ведь некоторые из свежерукоположенных семинаристов сразу же становятся настоятелями в новооткрывшихся или новопостроенных храмах и сталкиваются, помимо пастырских обязанностей, ещё и со многими административно-хозяйственными проблемами.

Наиболее тяжело приходится тем из них, кто, не имея склонности к семейной жизни, но в то же время не понимая и не взыскуя истинного внутреннего монашества, ради рукоположения в священный сан принимают постриг и попадают на приходское служение.

А там им приходится сталкиваться с необходимостью отвечать на вопросы обращающихся к ним за духовным окормлением людей, порой намного превосходящих их возрастом и житейским опытом, и зачастую опытом именно греховной жизни.

И эти, можно сказать, мальчики вынуждены брать на себя ответственность давать советы приходящим к ним, порой в вопросах, о которых они имеют лишь весьма смутное теоретическое представление.

А что им делать, если они оказываются настоятелями храмов и единственными священниками на много километров вокруг, и их прихожане просто физически не могут поехать к другому, более опытному духовнику за советом?

Как Вы, будучи опытным духовником, с юности прошедшим школу послушания и духовного окормления у своего старца, который также был выпестован мудрым и благодатным духовником, могли бы прокомментировать настоящую животрепещущую проблему и, может быть, дать какие-то рекомендации по решению её?

— Благодарю Вас, отец Флавиан! — заговорил геронда, доселе молча слушавший переводчика, слегка склонив на грудь голову и закрыв глаза, одновременно перебирая пальцами узелки чёток (афонских — я знаю! Такие делают только в Ватопеде!). — Вы принесли мне целый букет вопросов, подобно букету благоухающих цветов, свидетельствующих о подлинном расцвете церковной жизни в почитаемой и любимой нами России!

То, что вы рассказали об открытии и строительстве множества храмов, создании духовных школ, издании церковных книг, — всё это свидетельствует о великом излиянии на Россию Божьей Любви и благодати Духа Святого, ибо только по внушению Святого Духа мог возникнуть такой духовный голод в душах множества людей, живущих в Вашей стране, ради удовлетворения которого и потребовалось столько новых храмов и священников.