Эрик Бутаков - Бульвар Постышева

В конечном итоге Ольге это надоело, и она пожаловалась своему старшему брату-десятикласснику. Как-то на перемене четверо длинноволосых подошли ко мне и задали пару неприятных вопросов. Я ответил почему-то остроумно, не понимая, с кем разговариваю, но это и спасло. Они посмеялись и всего лишь заперли меня в подсобном помещении уборщицы, где мне пришлось просидеть целый урок меж ведер, тряпок, швабр и вонючего мыла. Саня Курилов был доволен, улыбался, что-то нашёптывал Ольге, а на следующий урок не явился. Оказалось, его кто-то запер в подсобном помещении уборщицы. Больше он уже не решался так нагло улыбаться в мою сторону. А моё «внимание» к однокласснице разгорелось с новой силой.

С её братом мне пришлось встретиться ещё раз, но по другой причине.

Десятый «Б» где он учился, устраивал тематический вечер, посвященный американской субкультуре. Это был закрытый просмотр фильма о распавшейся группе «Биттлз». Плевать, что она из Англии — рыло империализма везде одинаково, поэтому предполагалось, что вечер покажет, как загнили Соединенные Штаты. Была у них в классе такая модная комсомолка Наташка Пивоварова с длинною русской косой. Сдается мне, это она где-то раздобыла пленку с Битлами и организовала просмотр. Учителя хотели поставить галочку в графе политического воспитания молодежи, а молодежь хотела воочию увидеть «Биттлз» на экране, а не на затёртых фотографиях.

После уроков всех потихонечку загнали в кабинет физики, погасили свет и включили проектор. Никто и не заметил, как я прошмыгнул и затаился на задней парте — шубы горой — гардероб-то закрыли, а народу море — из других десятых нагнали.

Рядом со мной пришвартовались четверо длинноволосых. Как только погасили свет, они достали «Агдам» — смотреть «Битлов» на сухую для них было неправильно. Как можно трезвому оценить любимую запрещенную группу? В чём кайф? Поэтому пили. Но пили тихо, и по запарке протянули мне бутылку. Я не понял, но, глотнув из горла пару раз, вернул бутыль. Когда просмотр окончился и включили свет, длинноволосые удивились, увидев, кто с ними рядом — это их опять рассмешило. Вот так мы познакомились. Больше Ольге не было смысла жаловаться на меня своему старшему длинноволосому брату Женьке Ткачуку.

Прошло два года. Седьмой класс. Генеральная уборка в классном кабинете сразу после урока физкультуры. Все в спортивных костюмах, школьная форма в пакетах и сумках. Ничего умнее не придумалось, как спрятать Ольгину сумку с её школьной формой в коридоре за дверь. Когда пришло время расходиться по домам, выяснилось, что сумка с одеждой пропала. Ольга заплакала, мне её по-настоящему стало жалко, и пришлось извиниться и впервые мирно проводить до дому.

Мы шли, разговаривали, забыв про украденную сумку, впервые вдвоем не ругаясь, не ссорясь. Был чудный осенний вечер, горели в глубинах небес яркие звезды, шумели берёзы Татарского кладбища, пахло тиной от Ангары, под ногами шуршали опавшие листья. Мы долго стояли у её подъезда, почему-то не в силах расстаться. В конце концов, решили встретиться завтра — с собачками погулять. У меня был славный щенок-спаниель, у неё редкая тогда порода — карликовый пинчер желтой окраски по кличке Гольда.

Вот так всё и началось — сначала, вроде, просто выгуливали собак. Сидели у подъезда на лавочке. Болтали ни о чём, как и все влюбленные. В школе делали вид, что у нас всё по-прежнему, то есть, никак. Потом в город с концертом приехала Пугачиха, мать договорилась, и нас по великому блату и бесплатно пропустили в зал. Мы всё выступление просидели вдвоем на лестнице — рука в руке, после, взявшись за руки, шли несколько километров домой пешком по осенним улицам вечернего города, и надолго застряли в подъезде, не в силах расцепить руки, целовались. Впервые, много, долго, жадно, страстно! Выяснилось, что и от ненависти до любви такой же точно шаг. Мне не хотелось возвращаться домой — манили звезды и её окно.

Чтобы понравиться Ольге и казаться взрослей, я начал курить. Она-то уже где-то в пионерском лагере этому научилась, я не хотел отставать и казаться ребенком. Пришлось научиться. А, научившись, уже нужно было держать марку хулигана перед «конкурентами».

А конкуренты, суки, напирали — они уже тоже подросли. Саня Курилов имел наглость иногда на дискотеках приглашать Ольгу на медленный танец. Оборзел, в натуре! Нужно было предпринимать кардинальные меры. Бить начнешь — он станет великомучеником, а девочки таких жалеют, и кто его знает, что там потом получится. Нужен был другой подход. И, естественно, он был найден.

Как-то, прогуливаясь с Плисой в окрестностях Куриловского дома, мы встретили Сашу. Привет-привет. Чё делаете? Гуляем. Чё гуляете? Ответ нашёлся сам собой.

У Сашиной соседки жил красивый пушистый кот. Как он оказался в тот момент на улице, непонятно. Но он был ласковый и добрый и не боялся людей. Он пошел на Плисин зов и безропотно залез к нему под тулуп: зима была и холодно.

— Сань, ты это, с нами пойдешь? — спрашиваем мы Курила.

— А вы куда?

— Кота мочить.

— Как это?

— Пошли — увидишь.

Саня не поверил, но был заинтригован и зачем-то пошел с нами. Мы с Плисой переглянулись.

В нашем подвале, где мы тренировались, в дальнем отсеке было темно, сыро и страшно. Лишь из маленького окошечка в стене проникал туда свет. Но через пару минут глаза привыкали, и становилось всё довольно-таки неплохо видно. Конечно, у нас работал выключатель, но зачем его включать, если с нами Курил. Глаза привыкли, и Саша сам увидел, что из стен торчат длинные, острые концы арматур. Мы остановились.

— Ну, что — вешать будем или как обычно? — стали мы рассуждать с Плисой. Решили, как «обычно». Саня пока ещё ничего не понимал. Он ошалело смотрел на котика и допытывался:

— Вы что, его убивать собираетесь?

— Сань, ты видел, сколько кошек развелось? Они заразу переносят.

— Так этот же домашний.

— А что он на улице делает? Заразу домой принесёт — все заболеют. Обязательно нужно убить. Даже чисто в гигиенических целях.

— Вы чё? Совсем?

— Курил, ты под дурака-то не коси! Ты с нами зачем пошёл? Ты теперь давай: или с нами или я не знаю, если ты расколешься — не обижайся. У нас выбора нет! Свидетели нам не нужны! — и, сделав паузу, мы уточнили. — Так ты с нами?

Саня понял, что круг замкнулся. А Плиса возьми да скажи, как будто уже всё решено:

— Это будет твоё боевое крещение. Бери кота за хвост и с силой бей его об арматуру. Не боись! — она его насквозняк прошьет. Ты только успей конец загнуть. А то он как начнет, как ошпаренный, на арматуре крутиться — всех кровью забрызгает. А если, не дай Боже, сорвется — бросится на нас, прямо в морду! Они все бросаются. Бери кота.

И Плиса протягивает ему животное.