Арчи Блэк - Дядюшка Дым

Строили так, чтобы город парил над грязнющими конными тропами. Их Лондон начинается с первого этажа (второго, друзья мои янки, второго!): на смену лачугам приходят мраморные виллы, они рушатся и сменяются кирпичными и обшитыми дубом домами; скрипучие, толстостенные, зловонные сооружения, что принимали по-истине угрожающие размеры, каждый новый этаж больше предыдущего, они нависали над улицами, выдавливая из Лондона свет; зиккураты, перевернутые с ног на голову, фахверки с окнами в ромбик, а кто побогаче, те возводили и сносили здания поистине огромные, что твои дворцы, с завитками, зубцами, коньками и горгульями; а ежели кто покидал сей мир или же по стечению обстоятельств терял свою землю, так его дом разбирали и вновь собирали где-нибудь неподалеку более удачливые горожане. И как дерьмо громоздилось у стен более скромных и непритязательных домишек, так и сами эти домишки громоздились у стен дворцов, крепостей, замков и цитаделей, вот так и рос город, наш город, поющий там, наверху.

Ступай на запад, юноша; запад лучше всего, и если так считал Джим Моррисон [4] Имеется в виду песня американского певца и поэта Джима Моррисона (1943–1971) «Конец» (« The End »). , то и нам ничего иного не остается. Иди, скачи, лети, главное — будь в пути. Вот так-то, голубочки. Главное — на запад, только на запад. И предлагаю по главной улице, согласны? Все мы здесь туристы, в конце-то концов; даже я, хоть и живу здесь с тех давних пор, когда первый палеолитический огонь бушевал по всей этой грязной земле и сломал зубы лишь о могучий ручеек под названием Темза.

А мы двинемся дальше, то в гору, то под гору, по бедной ползучей Флит, сужающейся и свивающейся в черно-кирпичную почву у нас под ногами. (Маленькое отступление, голубочки: вы сможете услышать лепет гнилой и заполошной Флит, припав к решетке на углу Чартерхауз-стрит и Фаррингдон-роуд, но, умоляю вас, осторожнее! Весь этот район охвачен зловонием миллионов зарезанных коров, и хавроний, и убийц Кровавой Мэри, и даже с Храбрым Сердцем [5] Уильям Уоллес (1270–1305), народный герой Шотландии, рыцарь, предводитель шотландцев в войне за независимость от Англии. Главный герой снятого в 1995 году фильма «Храброе сердце», определившего современные представления об этом военачальнике. В фильме его лицо украшено боевой раскраской из синей глины (этот исторический штрих действительности не соответствовал, это была боевая раскраска пиктов времен римских завоеваний, т. е. первых столетий н. э.). , что вечно был вымазан синим, самое худшее случилось именно здесь.)

Вернемся, однако, к Флит-стрит — и вот мы тут как тут, у Темпл-Бар [6] Место, где Флит-стрит (Сити) переходит в Стрэнд (Вестминстер). До конца XIX века там находилась арка, воздвигнутая К. Реном. Сейчас арка установлена неподалеку от собора Св. Павла, а на ее месте воздвигнута колонна. . Некогда величественные белые врата, а нынче — большой черный камень посередь дороги, увенчанный своеобычным, как будто воздушным драконом (кстати, голубочки, там вполне можно присесть); если продолжать двигаться на запад, вы обнаружите, что слоняетесь по Стрэнду. Продолжайте в том же духе, голубочки, и вскоре столкнетесь лицом к лицу с ветхим уродцем — тем самым крестом, в честь которого получил свое имя Чаринг-Кросс [7] От англ. cross — крест. . Отнеситесь ко мне с пониманием, голубочки: это форменный дурацкий колпак, да-да, а никакой не крест, зато он весь в зубцах, как в мурашках, а уж сидеть на нем — сущее удовольствие (но только когда с него убирают сетку).

У старого Эдди Номер Раз была жена [8] Элеонора Кастильская (1241–1290), королева Англии, супруга Эдуарда I. После смерти в Харби (графство Ноттингемшир) ее тело было перевезено в Вестминстерское аббатство. На пути следования траурного кортежа было поставлено двенадцать памятных крестов, из которых до нашего времени сохранились три. , которую он любил пылко и страстно, и, когда она умерла в далеком Нудном Гаме, он повез ее тело в Лондон, чтобы оплакали ее там все как есть обитатели мужеска и женска полу. И так скорбел наш добрый Эд, что воздвигал деревянный крест везде, где только останавливался кортеж с ее гробом на пути в Вестминстер, включая и самую последнюю остановку, Кэриг Чирринг (что означает, голубочки, «скорбная излучина реки», если мой старо-престаро-английский меня не подводит); Эд нес свой крест, исполнившись скорби, честное слово, и воздвиг его в излучине реки, вот туда-то и восходит наш нынешний Чаринг-Кросс. Есть тут две великие тайны, которые я должен вам открыть. Во-первых, этот роскошный штырь — никакой не подлинник, а вовсе даже викторианская копия средневекового деревянного креста, поставленного Эдуардом. Во-вторых, сейчас он даже стоит не на том месте. На том месте кто-то приладил статую Карлуши Первого, после того как пуритане свалили старый крест и пустили Карлушину главу под горку.

И вот еще о чем я хотел вам рассказать, голубочки. Ваш дядюшка вырос и возмужал на улице, соединяющей Сити с провинцией, иначе говоря, на дороге между Святым Павлом и Вестминстером, где всяк гулял, и скакал, и пробирался, и препирался (я хочу сказать, что движение там плотное).

В верхней части — Чаринг-Кросс, о котором мы уже узнали преизрядно. Но у великой этой улицы есть и нижняя половина — Богом забытая земля, так сказать. Сейчас мы именуем ее Уайтхоллом, ну да, поскольку раньше тут был дворец. А дворец этот принадлежал милой алой птичке Уолси [9] Кардинал Томас Уолси (1473–1530), в 1515–1529 годах — английский лорд-канцлер, доверенное лицо Генриха VIII, в конце жизни попал в опалу. , но тот в конечном счете отдал его Гарри с Анной [10] Король Генрих VIII (1491–1547) и его вторая жена Анна Болейн (1501–1536). (хотя, прямо скажем, весьма неохотно), там-то они и поженились, хотя и это не спасло бедняжку Уолси, но и Анне Уайтхолл ничего хорошего не принес. Впрочем, эту историю вы уже слышали.

А потом Уайтхолл стал местом казни Карла — Первого, разумеется: Карлы Последующие пожили в свое удовольствие и умерли в своей постели, однако история, которую я хочу вам рассказать, — это не его история. Нет, дражайший Карл Наипервейший встретил смерть на Уайтхолле, но это была достойная смерть, какой пожелал бы любой. Говорят, он произнес зажигательную речь, да я и сам был там, разумеется; да будет мне позволено вас заверить, что, идя навстречу судьбе, он шагал с высоко поднятой головой. Несколько минут спустя его голова вновь была поднята высоко, но на сей раз отдельно от всего остального, остальное же тем временем заливало правом помазанника Божия всю дорогу (а дорога в ту пору была вымощена булыжниками сугубо конского производства). Банкетный зал — единственное, что сохранилось от дворца Уайтхолл вплоть до двадцать первого века, голубочки; сегодня тут водят экскурсии дамы в нарядах семнадцатого века, а потом посетители могут остаться и послушать концерт, будь у них на то желание. Искренне рекомендую Вивальди при свечах.

Читать дальше