Тан Тван Энг - Сад вечерних туманов

Аритомо указал на небо на востоке. Тучи стеною напирали из-за горы Берембун.

— Завтрашний дождь лежит на горизонте.

Взгляд мой прошелся от одного конца гор до другого.

— Как думаете, они останутся навечно?

— Горы? — откликнулся Аритомо, словно бы этот вопрос ему уже задавали прежде. — Они исчезнут. Как и все вообще.

Через две недели после того, как мы с Аритомо забрались в пещеру саланган, в пятницу утром, без нескольких минут десять, черный «Роллс-Ройс», зажатый между двумя «Лендроверами», остановился перед Домом Маджубы. Магнус с Эмили вышли приветствовать Верховного комиссара на дорожку за порогом, и я присоединилась к ним, закрыв дверь, прежде чем собаки успели в нее проскочить. Страж-гурка стоял, вытянувшись в струнку. Восемь полицейских-малайцев высыпали из «Лендроверов» и образовали проход до самого входа в дом. Сэр Джеральд Темплер [191] Сэр Джеральд Роберт Темплер (1898–1979) — британский военачальник, отлично проявивший себя на фронтах Второй мировой войны, фельдмаршал (1956). С 1952 по 1955 г. — Верховный комиссар Великобритании в Британской Малайе, где ему удалось переломить ход партизанской войны и значительно снизить ее накал. Основа успеха Темплера — переход к политике, которую он охарактеризовал как «завоевание умов и сердец населения». Так, он полностью уравнял в гражданских и экономических правах все национальности Малайи, в том числе национальные меньшинства, чем лишил повстанцев одного из главных пропагандистских козырей. Всем добровольно сдавшимся повстанцам гарантировалась амнистия и немедленное восстановление в правах. Из контролируемых повстанцами районов выселялось местное население, запасы продовольствия вывозились или уничтожались. Для лишения партизан продовольствия широко применялось использование гербицидов, уничтожающих хозяйственные культуры. Именно такая стратегия (уже после ухода Темплера с поста Верховного комиссара) привела к окончанию войны в конце 1950-х гг. вышел из «Роллса» и помог выйти жене. Верховный комиссар оказался худощав, среднего роста, лет пятидесяти с чем-то, он был одет в походный френч цвета хаки и того же оттенка брюки с отутюженными стрелками, ухоженные усы изгибались к уголкам рта. Взгляд его вцепился во флаг, обернувшийся вокруг шеста на крыше, а уж потом — в Магнуса. Я уловила блеск у Магнуса в глазу: он наслаждался иронией пребывания Темплера в Маджубе.

— Нам и впрямь нужно, чтоб побольше британских чиновников приезжали сюда выразить свое почтение, — прошептал он мне, когда мы шагнули вперед приветствовать чету Темплеров. Эмили ткнула его локтем в бок.

— Добро пожаловать в Маджубу, — произнес Магнус, пожимая руку Темплера.

Верховный комиссар повернулся к стоявшей рядом с ним женщине:

— Моя жена, Пегги.

— Мы слышали, что вашу плантацию стоит посетить, — произнесла леди Темплер.

Магнус, не теряя времени, приступил к осмотру: нетерпеливость Темплера уже стала притчей во языцех. Мы прошли за ним до Двенадцатого участка, выбранного потому, что склон там не был слишком крут, но и оттуда открывался один из красивейших видов на покрытые чаем долины. Офицер полиции, высокий, средних лет, отстал от группы и пошел рядом со мной.

— Томас Олдрич, главный инспектор [192] Главный инспектор — должность-звание руководителя (шефа) специальной службы. , — представился он. — Вы ведь дочь Тео Бун Хау, верно? Мне передали, что вы покажете нам джапский сад. Вы здесь на отдыхе?

— Я тут живу, — ответила я, будучи в полной уверенности, что перед поездкой Верховного комиссара спецслужба открыла досье на каждого из нас в Маджубе.

Небо было безоблачным, а ясный воздух наводил на свет сияющий глянец. Периодически со дна долины порывом вздымался ветер, скользя по верхушкам деревьев. Верховный комиссар с женой легко шли по изрезанной колеями дороге к домам рабочих. Ограда в десять футов [193] Около 3,5 метра. высотой и колючей проволокой поверху окружала селение. Два малайца из «домашней гвардии», обученные Магнусом, встали «смирно» и отдали честь Темплеру. На бельевых веревках трепыхалась линялая постиранная одежда. Курицы бегали по следам желтых пушистых цыплят, прыснувших кто куда при нашем приближении. Сидевшая на корточках возле одного из домов старуха махнула нам рукой, ее жирное тело выпирало меж полотнищами сари. Невидимые руки как будто массировали ее пышное лицо, пока она медленно, в безотчетном ритме жевала свой бетель [194] Бетель — традиционная жвачка народов Юго-Восточной Азии, Малайи, Индонезии и Африки, состоящая из листьев растения бетель, плодов пальмы ареки и извести. Обладает стимулирующим и наркотическим действием. . То и дело она пускала изо рта прямо перед собой на землю кроваво-красную струю сока плодов ареки.

— Ваш отец был исключительно полезен в переговорах о Мердека , — сказал Олдрич. — По-моему, у Малайи есть хорошая возможность стать независимой в ближайшие несколько лет.

— Вы говорите увлеченно, — заметила я. — А ведь независимость может означать конец вашей работе.

— Вас, китайцев, Мердека страшит больше, чем нас, белых, — криво усмехнулся он.

Сказанное им было правдой, особенно в отношении получивших английское образование прол и вных китайцев, или «королевских китайцев», как мы сами себя называли. Мы уже видели, как движения за независимость обращались в насилие в Индии, Бирме и Голландской Ост-Индии, было немало страхов, что такого же рода бытовое насилие еще и Малайю разорвет на части. Не будучи уверены в том, как нам будет житься при правлении малайцев, мы предпочитали, чтобы страной управляли британцы, пока Малайя не окажется готовой к независимости. Когда такое произойдет — ни у кого желания гадать не было.

— К-Ты говорят, что они тоже сражаются за независимость, — сказала я.

— Забавно, верно? Если бы Малайе дали Мердека , то вся пропагандистская почва мгновенно была бы выбита из-под их ног. — Олдрич кивнул в сторону Темплера. — Вот потому-то он так жаждет, чтобы Малайя стала независимой как можно скорее. Это будет смертельным ударом для коммунистов. В любом случае, после того как мы бросили всех вас на произвол джапов, имеем ли мы хоть какое-то право на власть?

Магнус на ходу изложил Темплерам очень краткую историю нагорья, поведав, как Уильям Камерон исследовал горы верхом на слонах.

— Как Ганнибал, переходящий через Альпы, — выпалил он, и у Эмили белки глаз закатились, словно пара рыбок, перевернувшихся, чтобы погреть на солнышке свои брюшки.

— Люди считали, что я умом тронулся, когда взялся за плантацию, — Магнус кинул быструю улыбку в мою сторону. — И они были правы. Я с самого начала попал под чары этого великолепного растения. — Он сорвал с куста ярко-зеленый побег, потер его пальцами и передал жене Верховного комиссара. — Эти — выведены из растений, впервые найденных в восточных Гималаях. За век до того, как родился Христос, один китайский император уже знал про них. Он называл это пеной жидкого нефрита.