Array Шэнь Жун - Царь-дерево

— Высмеивать таких людей мало. Жизнь ведь не игрушка, а над серьезными вещами нечего все время посмеиваться!

Цзе Цзин взяла жалобу из рук Сыцзя и протянула Е Фан, как бы показывая, что она уважает подругу, считается с ее мнением. Е Фан ничего не сказала, но в душе была очень благодарна за это.

— Давай сделаем так, — продолжала Цзе Цзин. — Когда они придут, дадим эту жалобу им почитать — незачем их обманывать. А когда они насладятся, пусть расхваливают нас, премируют — мы все примем. Правда есть правда, от нее отказываться нечего. Что скажешь?

— Скажу, что придумано неплохо. Я ведь лепешками со зла торговал, собирался задеть начальство, заставить его вызвать меня для серьезного разговора или хотя бы торговать научить. Наши руководители слишком закоснели, а косные, неповоротливые люди с заводом не управятся. В прошлом месяце стальные болванки стоили по триста семьдесят пять юаней за тонну, так прошляпили, не продали, а в этом месяце уже только триста пятьдесят юаней за тонну дают, и не продавать нельзя. На складе скопилось больше двух тысяч тонн стали, а деньги для зарплаты берем в долг. Нас, транспортников, не проведешь. Если не следить за конъюнктурой, не уметь продукцию превращать в деньги, не понимать законов рынка, не расширять оборот, то всю шахматную партию можно проиграть…

Цзе Цзин слушала его с изумлением. Оказывается, этот Лю Сыцзя — настоящая драгоценность, во время своих рейсов он сумел увидеть и понять экономическое положение всего завода. Она-то занималась в основном автоколонной и не думала, что может взглянуть на жизнь еще шире.

— Если у тебя так много идей, почему ты не поделишься ими с секретарем парткома или директором? — спросила девушка.

— Это вы, партийные активисты, постоянно бегаете с разными мнениями к руководству да советуетесь с коллективом, а у нас, простых людей, есть свои способы выражения…

— Ладно, тогда останемся потом с секретарем парткома, ты ему все и выскажешь.

— Я не это имел в виду.

— Товарищ Цзе, Лю Сыцзя! — крикнул кто-то снаружи.

— Идем, они пришли, — сказала Цзе Цзин.

Е Фан вдруг подскочила к Сыцзя и начала срывать с него галстук и пиджак:

— Раз не успел переодеться, пойдешь в одной рубашке. И смотри, темные очки не вздумай напялить!

Лю Сыцзя засмеялся и вслед за Цзе Цзин вышел из раздевалки, напевая на ходу:

Перевод Г. Ткаченко

Трактор, тащивший прицеп с грамотной городской молодежью, въехал в распадок и остановился в низине. Осознав, что они у цели, молодые люди, вдоволь насладившиеся за время путешествия красотами дикой природы, совсем развеселились и стали выпрыгивать из кузова на землю.

В распадке лепились с краю несколько крытых соломой домиков, перед которыми кучками стояли местные жители, высокие и пониже, старики и молодые. Сопровождавший группу секретарь ячейки нетерпеливо выкрикнул: «А ну все сюда, встречать!», и тут из толпы вперед выступил невысокий человек. С застывшей улыбкой он принялся осторожно пожимать всем приехавшим руки. Однако, когда руки протягивали ему девушки, он лишь потирал ладони, не отвечая, и обменивался рукопожатиями только с мужчинами. Видя, как те, с кем он здоровается, меняются в лице, я поначалу не мог сообразить, в чем дело, пока очередь не дошла до меня. Глядя прямо в лицо этому невысокому человеку, я протянул ему руку: «Здравствуй!» И тут ладонь мою словно в дверях защемило, у меня перехватило дыхание, а невысокий товарищ уже здоровался с кем-то еще. Наши силачи-мужчины после обмена рукопожатиями примолкали и лишь трясли в воздухе правой рукой.

«Сяо Гэда! — обратился к встречавшему секретарь. — Хватит приветствий, помоги-ка ребятам с багажом!» И человек тут же перестал здороваться, пошел к тракторному прицепу принимать подаваемые сверху вещи.

Ли Ли отличался у нас любовью к чтению — в его багаже был огромный деревянный чемодан, доверху набитый книгами, до того тяжелый, что мы вчетвером едва сдвигали его с места. Поскольку все мы все-таки когда-то учились, уважение к этому чемодану с сокровищами у нас было большое, и взялись мы за ношу с известным трепетом, приговаривая: «Осторожней!.. Полегче, полегче!..» Когда же чемодан удалось дотащить до борта прицепа, оказалось, что принимать его снизу собрался один Сяо Гэда. «Зови еще троих!» — закричали из кузова, но чемодан как-то сам собой, словно не дожидаясь подмоги, переместился на плечо Сяо, и тот, чуть наклонившись и придерживая груз одной рукой, легко засеменил прочь. Все в кузове замерли, затаив дыхание. И когда, благополучно достигнув порога нашего будущего жилища, Сяо собрался опустить чемодан на землю, все опять закричали: «Осторожно!» Будто и не слыша, Сяо Гэда прихватил чемодан второй рукой, слегка подтолкнул плечом и, присев, четко приземлил литературный груз.

Мы рты пооткрывали, а Сяо Гэда тем временем уже вернулся к прицепу и похлопывал по борту, поторапливал, с недоумением взирая на стоявших без дела молодых людей. Придя в себя, мы кинулись перетаскивать к борту оставшиеся вещи. Сяо Гэда принимал их по одной в каждую руку и, напружинив грудь, шел, легко перебирая ногами. Когда мы загружались в автобус в провинциальном центре, а потом перекладывали багаж на трактор в уездном, все устали до изнеможения. Мы провозились целую вечность. А здесь в бригаде все получилось быстро и как бы само собой.

Сгрузив вещи, все отправились в дом, обстановку которого составлял бамбуковый лежак из длинных, тридцатиметровых, расщепленных стволов; в изголовье лежали плетеные подголовники — бамбуковые; за перегородкой было такое же помещение — для девушек. Лежак, как выяснилось, распространялся и за перегородку, так что всего на нем могло расположиться человек двадцать, а то и больше. Удивляясь размерам здешнего бамбука, молодые люди устраивались на лежаке, стелили матрасы, разбирали чемоданы. Ли Ли пришлось звать троих, чтобы взгромоздить на лежак свой «книжный шкаф». После того как дело было сделано, Ли Ли, глядя на чемодан, произнес в пространство, имея в виду Сяо Гэда: «Ну и малый! Сколько же у него силы-то?» Все обступили этот чемоданище, словно увидели его новыми глазами.

Он был покрыт темным лаком, на крышке лучилось солнце, а над ним полукружьем надпись: «На широких просторах нас ждут великие дела!» Кто-то из ребят спросил: «Ли Ли, что у тебя тут за книжные сокровища?» И тот с готовностью захлопал по карманам в поисках ключа.