Алексей Федорочев - Часть 2

- Борис, Егор! Спасибо, мальчики, порадовали. С формой, я смотрю, успели?

- Да, по одному комплекту нам в ателье подогнали, сменные позже будут. Надеюсь, на это время хватит.

Чёрный морщится - приятель оказался жутким модником, и перспектива ходить две недели в одних и тех же костюмах его угнетает. Ничего, на рубашках оторвется, отец ему тут чемоданы с вещами в Питер с оказией переслал, так там этих рубашек штук сто на все случаи жизни.

- А к учебе все купили?

- Почти, разве что мелочи какие остались. Светлана Ильинична, спасибо вам огромное, если б не ваши списки - растерялись бы.

- На здоровье, мальчики, вы у меня не первые, кто без родителей жить будет, так что появится необходимость - обращайтесь за советом, всегда помогу, - тепло улыбается женщина, и на этот раз ее лицо становится почти приятным. - А теперь бегите, у меня еще дел полно, да и звонок скоро уже будет! Андрей Станиславович очень не любит опаздывающих.

- Всё-всё! Нас уже нет! - на прощанье выдаю самую мощную улыбку из своего арсенала и выталкиваю молчащего Борю из приемной. - Пошли живей, опаздунов никто не любит.

- Вот, как у тебя так получается? Я же к этой грымзе подойти боюсь, не то что заговорить, а ты раз - и все! - на бегу спрашивает Боря.

- Опыт, дитя мое! - наставительно тыкаю пальцем вверх, - Сын ошибок трудных. Поживи с моё один, и сам так сможешь.

- Зато с княжной в лужу сел!

- Уел! - почти в рифму отвечаю, - Выкручусь, не впервой!

Пока учителя ровняют стадо, разглядываю будущих одноклассников. В нашем классе двадцать четыре человека: пятнадцать девушек и девять парней, включая нас. В других классах картина примерно та же - девушки в большинстве. Чем это обусловлено - не знаю, по статистике мальчиков, даже одаренных, рождается больше. Возможно, что их, как и нас с Митькой когда-то, держат в закрытых интернатах с раздельным обучением. Царскосельский лицей, например, так и остался чисто мужским заведением с постоянным проживанием.

- Дорогие ученики!.. - ну вот, началась шарманка. Бла-бла-бла... мы рады вас видеть... этот год он такой важный!... Учителя ночей не спали, в обед не доедали... Администрация вообще трындец, как уработалась... А император-батюшка возлагает на нас что-то там... кладет, в общем, с прибором...

Пережив торжественную часть, расходимся по классам. Фантазии о сексуальной классной даме в очках и чулках разбились еще на линейке: наш классный наставник - пожилой мужчина, преподаватель истории. Очки присутствуют, насчет чулок сказать ничего не могу - брюки мешают. Впрочем, знать это я не хочу, ориентация не та.

Большая часть класса держится сложившимися компаниями, новичков всего трое - я с Борисом, и мелкая девушка-брюнетка с темным источником. Приглядевшись, понимаю - не мелкая, а миниатюрная, и, кстати, Морозова, судя по гербу. Теоретически - скольки-то юродная кузина, фактически - чужой человек.

- Здравствуйте, дамы и господа! Рад вас всех видеть, рассаживайтесь по местам, - завел нас наставник в светлый просторный кабинет, - Специально для наших новеньких представляюсь - Спицын Евгений Евгеньевич. У вас буду преподавать историю и основы права, - что-то не помню я основ права в обычном школьном курсе.

- Теперь предлагаю познакомиться с пополнением. Господа, вы уступите даме? - поняв, что обращаются к нам, киваю и за себя и за впавшего в ступор Бориса. Тот, уставившись на выдающуюся грудь соседки через ряд, потерялся во времени и пространстве. Незаметно пинаю его ногой под партой.

- Да, конечно, - заторможено отзывается этот озабоченный.

- Лариса Морозова, 16 лет, - встает новенькая, - Перевелась из лицея N 4. Люблю литературу и начала искусств, историю люблю не очень, - виновато стреляет глазками в наставника, - Увлекаюсь чтением и кулинарией .

- Егор Васин, 16 лет, - встаю, поняв, что процесс представления девушки окончен, - Переехал из Москвы. Люблю математику и физику, из остальных предметов не люблю литературу. Увлекаюсь медициной и немного военным делом.

- Борис Чёрный, 17 лет, - следует нашему примеру приятель, - Переехал из Москвы. Люблю физику, историю, не люблю физическое воспитание, - вместе с остальными учениками удивленно смотрю на атлетически сложенного Борьку, - Увлекаюсь физическими опытами и чтением книг.

- С чего это ты физвос-то не любишь? - шепотом интересуюсь, пока классный треплется о целях и задачах последнего года обучения.

- Лень, - коротко и так же тихо отвечает Борис.

В перерыве нас обступают мальчишки. Хотя, правильно сказать - молодые люди, пушок на лице у многих начал превращаться в неряшливые завитки. Сам такой же, а уж Борьке уже и бриться пора начинать. Хотя ему хорошо, на блондине щетина не так заметна.

Семерых парней можно уверенно поделить на три устойчивые группки, которые сразу коротко обзываю: мачо, ботаны и непримкнувший.

Троицу мачо возглавляет темный клановый из Гагариных, он же первый начинает разговор:

- Чьи будете? - фраза, прочно ассоциирующаяся с зэками, гопотой или хотя бы дворовыми компашками, приводит меня в восторг. Теперь осталось дождаться, что этот тип сейчас присядет на корточки и засмолит бычком, так и вижу эту картину! Несвоевременное веселье подавляю, а видя, что Борис опять впал в стеснительность, отвечаю за обоих:

- Свои собственные. Чёрный - урожденный Ярцев, я при нем.

- Ярцевы? Это которые строители? - быстро соображает одноклассник.

Приятель кивает.

- Сергей Гагарин, - представляется главный красавчик и протягивает Борису руку, которую тот аккуратно жмет, не снимая традиционных перчаток.

- Не знаю, как у вас в Москве, но в Петербурге воспитанные люди снимают перчатки, прежде чем здороваться, - презрительно замечает клановый, теряя к нам интерес.

- Некоторые особенности. Боря, сними и пожми Сергею руку нормально, - голосом выделяю слово "нормально", а пока Борис стягивает перчатку, оборачиваюсь к остальным, - Долго объяснять, проще один раз показать.

Повторное рукопожатие сгоняет румянец со щек здорового парня и даже заставляет пошатнуться. Вряд ли Борис так много взял, да и даром наш собеседник не обижен, скорее это он от неожиданности.

- Ого! Понял. Осознал. Претензий не имею! - выносит он вердикт, - Ты такой же? - переводит взгляд на меня.

- Нет, я вполне обычный

С некоторой опаской он обменивается рукопожатием и со мной, ради прикола бросаю ему бодрящую волну. Парень слегка расширяет глаза, но никак не комментирует.

- Александр Поляков-Гагарин, Вадим Горячев, - представляет он своих товарищей. Ритуал знакомства идет своим чередом, больше к Бориным перчаткам никто не придирается.

Упомянутые перчатки оказались очень непростым, а еще жутко дорогим и специализированным предметом гардероба. Кожа на них пропитана каким-то изолирующим составом, дающим слабую защиту при случайном прикосновении. Основная защита - это собственный контроль гасителя, который тот держит даже во сне, но остальным так спокойнее. Если б приятель захотел, то Гагарин и при повторном касании ничего не почувствовал бы, но требовалось раз и навсегда показать всем, с кем имеют дело.