Кэти Такер - Одна маленькая ложь

– Тогда на втором этаже, третья дверь справа. Проводить тебя? – предлагает Коннор.

– Нет, спасибо. Сама найду. – Похлопав его по руке, поворачиваюсь и направляюсь к двери.

– Ливи, рада знакомству! – кричит мне в спину Дана.

– Взаимно, – отвечаю я и спешу к лестнице. Надеюсь, это выглядело не слишком грубо, но по– другому не получилось. Она такая милая, что мне хочется кричать от боли.

Слышу за спиной голос Эштона:

– Встретимся на стоянке ровно в пять. Я только переоденусь и возьму бумажник.

Он идет за мной.

Кровь стучит у меня в ушах. Иду быстрее, перешагивая через две ступени, чтобы успеть закрыть дверь перед его носом: разговаривать с ним мне не о чем. И успела бы, не зацепись носком за верхнюю ступеньку. Плашмя лечу на пол.

Встаю на четвереньки, лицо горит, но я не теряю надежды скрыться. Слышу за спиной тихий смешок, сильные руки хватают меня за пояс и легко ставят на ноги.

– Ирландка, все на месте? – бормочет Эштон и кладет ладонь мне на поясницу. Я тут же ощетиниваюсь.

– Спасибо, все в порядке, – шепчу я сердито и спешу к ванной.

Он идет за мной, ускоряя шаг.

– Не уверен, – говорит он без тени усмешки.

Когда я дохожу до третьей двери справа, Эштон хватает меня за бедра и заталкивает в просторную комнату. Оборачиваюсь, чтобы закрыть дверь, но не успеваю. Он уже вошел и захлопнул за собой дверь. И теперь запирает ее на защелку.

– Что это ты… – возмущенным тоном говорю я, но он зажимает мне рот ладонью.

– Замолчи. – Толкает меня в глубину ванной, пока я не упираюсь поясницей в край гранитного столика, рот у меня по-прежнему зажат. На миг возникает желание укусить его, но не решаюсь. Сейчас я так на него зла, что могу прокусить до крови. Не хватало еще прославиться как Кусачая Ливи.

Он пристально смотрит на меня своими задумчивыми карими глазами. Чувствую легкий мускусный аромат его одеколона. И на меня тут же наплывают воспоминания о вечеринке. Воспоминания, которые никак не оставят в покое.

Отвожу взгляд, а сердце ускоряет свой бег, и по спине бежит первая капелька пота. Хочу уйти и не могу. Я в западне. Да, ситуация мне не по силам: я с трудом держусь на ногах. Вернее, Эштон мне не по силам. И все, что с ним связано. Перевожу дыхание.

– Сейчас я уберу руку, только ты не ори, и я тебе кое-что объясню, ладно? – говорит он, со значением глядя мне в глаза.

Я хмурюсь. А что тут объяснять? Что он напился и изменил своей подружке? Но сейчас я хочу от него поскорее избавиться, так что киваю головой в знак согласия.

Как только он опускает руку, начинаю возмущаться:

– Как ты мог..

Но Эштон тут же обрывает мою тираду, схватив меня за талию и развернув лицом к зеркалу. Хочу вырваться из его рук, но вижу наше отражение и под взглядом его темных глаз теряю последние силы. Я словно задыхаюсь.

– Откуда ты знаешь Коннора? – спрашивает Эштон спокойным тоном. Поднимает руку и отбрасывает мои длинные черные волосы в сторону, задевая пальцами шею. Я тут же напрягаюсь.

– Познакомились на днях, – отвечаю, думая о другом. – А Коннор не говорил? – Что он собирается делать?

– Нет. – Указательным пальцем Эштон осторожно тянет вниз вырез футболки, обнажая татуировку. – Как тесен мир, – бормочет он, проводя пальцем по надписи. Медленно выдыхает, и от этого тепла у меня дрожь бежит по спине.

– К сожалению, – говорю сквозь зубы.

Палец останавливается, и Эштон ловит мой взгляд в зеркале. Потом переводит глаза на татуировку и ухмыляется. Палец снова ходит взад– вперед между лопатками, у меня перехватывает дыхание, и я краснею.

– Теперь ты понимаешь, почему прошлая суббота должна остаться между нами?

– Начнем с того, что все это одно большое недоразумение, – бросаю я и вижу, что он достает с полки лосьон, брызгает себе на пальцы. Озадаченно наблюдаю, как Эштон подносит руку к моей спине и нежнейшими движениями втирает лосьон в татуировку. На миг закрываю глаза и с наслаждением чувствую, как лосьон холодит и успокаивает воспаленную кожу. Эта чертова татуировка всю неделю не дает мне спокойно спать, хотя я исправно ее смазываю. Однако должна признать, что не так ловко, как это получается у Эштона.

Не хочется признаваться, но это так.

– Приятно, да? – тихо, с хрипотцой в голосе говорит он, и все мое тело тянется к нему.

– Да, – слышу я свой шепот. Стой… Распахиваю глаза и вижу в зеркале, как напряженно он на меня смотрит. Черт бы его побрал, как это у него получается? – Нет! – выпаливаю я, вырываясь из его рук, и направляюсь к двери, но сильные руки Эштона снова хватают меня за талию. Парень резко поднимает меня и сажает на столик лицом к себе.

– Не упрямься, Ирландка, и выслушай меня, – резко говорит он и удерживает меня, положив руки мне на талию, а его большие пальцы упираются мне в бедра.

В его тоне звучит нечто такое, что заставляет меня вздрогнуть.

– Коннор мой лучший друг. Мы знакомы уже четыре года. Я его отлично знаю. – Он делает паузу, и его глаза скользят по моему лицу. – На вид он парень покладистый, но… могу сказать, что Коннору вряд ли понравится, если он поймет, что мы с тобой обжимались. Даже если это было всего лишь на одной вечеринке. И даже если мы не трахались. – Я удивляюсь его грубости, но он продолжает безо всяких извинений. – Так что если хочешь, чтобы у вас с ним были отношения, советую держать рот на замке.

Я хмурю брови.

– Не понимаю. Я думала, он знает…

– Нет, не знает, – твердо говорит Эштон, качая головой.

– Ничего?

Руки Эштона отпускают мою талию, медленно скользят по бедрам вниз, слегка их сжимая, и останавливаются на коленях. Эштон отступает на шаг и подтверждает:

– Ничего.

От его прикосновений кожу мою словно колет горячими иголочками, но я сжимаю зубы, сосредотачиваясь на ответах.

– Но почему тогда я та самая Ирландка?

– А, ты об этом. – Он наклоняет голову и усмехается. Потом поднимает глаза и смотрит на меня с заговорщицкой улыбкой. – Просто до той вечеринки меня еще не разводили на слабо. – Глядя на мою недоуменную физиономию, он поясняет: – Я про татуировку. У меня на заднице.

Чувствую, что краснею, но любопытство берет верх:

– А зачем тогда ты ее сделал?

– У меня были на то причины, – тихо говорит Эштон и смотрит так, что у меня пересыхает в горле. Вижу в его глазах намек на какую-то тайну. – И я прошу тебя еще раз, не говори ничего. Ради Даны. Не хочу причинять ей боль.

То, как он произносит ее имя, не оставляет сомнений: она ему небезразлична. Может, он просто напился, как и я…

– А разве ты сам не должен был ей обо всем сказать? То есть все это… – Я умолкаю, подыскивая нужное слово. Непорядочно. Нехорошо. Неправильно.

– Все не так просто, – перебивает меня Эштон. – И тебя не касается. Не хочешь молчать ради Даны, сделай это ради Коннора. Если собираешься с ним замутить. – Он отпирает дверь, распахивает ее и выходит в коридор. Потом внезапно останавливается. – И вот еще что. – Он смотрит на меня через плечо, и у меня перехватывает дыхание. – Передай Риган, что я ее прихлопну. – И он направляется к лестнице.