Максим Музыка - Саур-Могила. Военные дневники (сборник)

Пока проезжали населённые пункты, я отметил, что тут идёт жизнь. Значит, война сюда по-настоящему не добралась. Как выглядит, когда добирается, я видел под Саур-Могилой.

Водителя звали Вова. Удалось его уговорить дать телефон. Осталось попасть туда, где есть связь. В Стыле таким местом была возвышенность с памятником, перед выездом на Донецк. Вова остановил машину – им тоже надо было позвонить. Когда я взял телефон, чтобы позвонить, то единственный номер, который я помнил наизусть, был номер жены.

Ещё отправляясь в АТО, я понимал, что может случиться такая ситуация, когда под рукой не будет телефонной книги. Так же я понимал, что запоминать много нельзя. Лучше запомнить минимум, но так, чтобы помнить в любом состоянии… запомнил.

Я набрал номер.

– Алло.

– Алло, Ира. Привет. Это я.

– Кто это?

– Это я, Андрей. – Голос у меня был сиплый (горло обкладывало ещё со дня плена, и сегодня сел голос). – Я живой и на свободе. Но ещё в серой зоне.

– <���…> – жена обрадовалась, но что именно говорила, написать не могу. Иначе вы узнаете, как она меня называет, а это можно только ей. Времени не было, пришлось её сразу перебить.

– Послушай, мой номер высветился у тебя?

– Да.

– Передай этот номер «Вихрю», пусть он мне перезвонит. Я в этом месте смогу ждать ещё минут десять.

После этого повесил трубку и стал ждать. Ира в это время искала у себя телефон «Вихря» и звонила ему. А Вова уже начинал нервничать:

– Долго ещё?

– Минут пять.

Время затягивалось. Минут через десять Вова, сказав, что дальше ждать они не могут, завёл машину. Мне отдали кулёк с припасами, которые женщина захватила для своего сына – хлеб, сало, вода и кольцо копчёной колбасы. Мы попрощались, немного не дождавшись перезвона. Вова повёз своих беглецов в Донецк, а я зашагал в противоположную сторону.

Пройдя Стылу, я шёл по шоссе и думал над легендой. Кто я? В трениках и шлёпках поверх носков. Без документов, денег и телефона.

Ну, не совсем без денег, в кармане у меня осталась двадцатка. А остальное пропало. Когда пропало? Когда я фестивалил с пацанами, которых встретил в Раздольном. Ещё девки были. Три тёлки. Не надо было с ними пить. Чего я там вообще делал? Я ехал к кенту в Комсомольское. В гости. Он откинулся несколько месяцев назад, а я ещё ни разу с ним не виделся. Не доехал, ни мобилы, ни документов, ни денег, только те, что в кармане были… а это я уже говорил… Сам я откуда? Из Волновахи. С улицы Ленина, 14. Зелёный забор перед домом. И зелёные ворота железные. Можно хоть сейчас позвонить родителям, они там. Но у меня номер в телефоне был, так что можем поехать, как раз подвезёте меня домой.

В черновом варианте легенда была готова. Даже не так, для меня это было правдой – сказалась практика игры в мафию. Поверят ли другие? Ну что же, посмотрим на реакцию. Главное – не вываливать все сразу и не использовать харьковских слов.

В голове у меня стояли обрывки разговора с Жекой, его манера говорить, то, как он ставил ударения, как двигался, что для него было важным, как он смотрел на мир. Да, какое-то время я мог это удержать. Сейчас это было весьма кстати. У донецкого пацана здесь было больше шансов, чем у харьковского ботана-программиста. Примерять на себя чужое «эго» – это как надушиться чужим одеколоном. Запах спустя время выветривается, если не обновлять. Сейчас я даже не помню точно всего, как и какими словами тогда говорил. Может быть, это были не «братаны» и «тёлки», а «кенты» и «девки», или ещё что-то. Но тогда это были правильные слова.

Сзади меня догнали «жигули»-классика. Я поднял руку. В машине сидело двое мужчин. Ехали они до Докучаевска. По дороге разговорились. Мне надо было понять, есть ли сейчас блокпост перед городом.

– В Раздольном вчера бомбили. (пауза). Как там в Докучаевске? А то я уже несколько дней как из Волновахи уехал.

– Недавно одиночной миной убило женщину с ребёнком.

– А кто стрелял?

– Да не понятно.

– От гады, найти бы тех, кто это сделал, и повесить прилюдно, – сказал я, а сам вспомнил сепаров, обстреливавших из миномёта дорогу из Дебальцева в Углегорск. Это явно была не армейская (ни наша, ни российская) артподготовка или артдуэль. Они ведутся по врагу и массировано, а не по гражданским и одиночно. Можно было ещё предположить, что это был бракованный снаряд и прилетел не туда. Но тогда где другие? Явно не тот случай.

– Мужики, я тут без документов оказался. К другу в Комсомольск ездил. Забухал в Раздольном, в итоге ни документов, ни мобилы.

– Тебе надо в районное отделение пойти. Чтобы паспорт восстановили. Без него будут проблемы.

– На мне админка сейчас висит. Нельзя к ментам. Домой до Волновахи доберусь, как-то там буду восстанавливать через знакомых. Если перед Докучаевском будет пост, то лучше высадите раньше, чтобы проблем не было.

– Да вроде не было поста.

Блокпоста и правда не было. Высадили меня в центре в паре сотен метров от автостанции. Не знаю, то ли легенда работала, то ли люди догадывались, но решили не акцентировать.

В здании автовокзала, стоя перед кассами, я рассматривал карту с маршрутами, пытаясь понять, какие есть варианты кроме Волновахи. В итоге всё осталось по-прежнему – ехать в Волноваху. На всякий случай запомнил один населённый пункт рядом с ней – село Трудовое (потом это пригодилось). Голова отказывалась запоминать, названия вылетали. Поэтому не стал распыляться, запомнил только одно название, но так, чтоб оно мне стало родным, чтобы помнить в любом состоянии.

Подошёл к кассе:

– Здравствуйте, до Волновахи билет сколько стоит?

– Пятнадцать пятьдесят (кстати, про копейки не уверен уже) – хорошо, в двадцатку укладываюсь.

– А у меня ещё такой вопрос. У меня украли документы.

– ??? Это плохо…

– Да, пофестивалил с незнакомыми. Проснулся без мобилы, документов и денег. Только двадцатка в кармане была, она осталась.

Кассир посочувствовала мне.

– Так вот вопрос. Там блокпост перед Волновахой есть сейчас? Я доеду – восстановлю. Но сейчас мне лучше не попадаться на проверки.

– Утром не было. Сейчас… Предыдущий рейс ездил, блокпоста нет.

– Хорошо. Дайте мне билет до Волновахи.

С билетом, четырьмя гривнями и пятьюдесятью копейками я вышел на улицу. Был солнечный жаркий день, и моя новая субличность начала сильно требовать пива. Поправив сползавшие треники, расслабленной походкой (усталость и мозоли, спрятанные под носками, помогали) я зашёл в магазин. Увы, на пиво уже не хватало, только на минералку. А воды у меня и так две бутылки было. Оставалось ждать на остановке автобуса, до которого оставалось полчаса.

К скамейке подошла худая кошка. Я отрезал ей маленький кусочек колбасы, который она начала жадно есть.