Дмитрий Евдокимов - Добрые времена

— Больно нужно! — недовольно буркнул Ромка.

— Ну и зря! Учись, пока я тут. Могу открыть экспресс-курсы для стогометателей, а? Как там у вас? Буксира не требуется. А то можем!

— Справимся! Вот только Натэллочка наша куда-то пропала. Не видали?

— Не иначе, как волки съели, — крикнул сверху Евгений. — Уж больно аппетитная!

— Ну ты, донжуан, не очень, — покосил на него глазом Андрей. — Давай ищи. Вот уже действительно детский сад.

Ромка ловко повернул Серого и затрусил к дороге.

— Где же она, в самом деле?

Вот и траншею видать. Влево дорога вела к конюшне. Может, туда поехала? Заметила в упряжи какой непорядок?

Ромка повернул к конюшне. Ну, конечно, она была тут! Кобыла стояла, просунув голову в загон и жалобно ржала. А Натэллочка сидела на возу и плакала, сквозь слезы иногда тоненько произнося:

— Но, милая! Но!

«Милая» прядала ушами, но не двигалась.

Соскочив с мерина и подойдя вплотную, Ромка увидел, что по ту сторону загона стоит маленький жеребенок.

«Что ж не предупредили, что она с жеребенком?» — мелькнула досадливая мысль.

Он приоткрыл ворота, и жеребенок тут же выскочил из загона, прилип к материнскому вымени. Кобыла затихла, прикрыв глаза. Не желая им мешать, Ромка повернулся к зареванной Натэллочке:

— Ну, рева-корова!

— И-и-и не смешно! — с выдохом, как обиженный ребенок, выдавила из себя Натэллочка.

— Как же ты сюда попала?

— Ехали, ехали... Потом я ее туда, а она все равно сюда. Я ей «но, но», а она — фунт презрения!

— Ладно, не реви!

Натэллочка всхлипнула:

— Как же! Опять скажут — «генеральская дочка».

— Ну и что? Ты же действительно генеральская дочка.

— А они — иронически, — опять всхлипнула девушка, — в переносном смысле!

— Кто они? — насупил брови Ромка.

— Как кто? Мишка, конечно!

— Нашла кого бояться. Сам-то он тоже недалеко ушел. Маменькин сынок!

— Не говори про него так. Он — хороший, только несчастливый.

— Эх ты — добрая душа!

...Она появилась в институте с опозданием на добрую неделю. Вся в каких-то немыслимых золотых побрякушках, с элегантной сумочкой через плечо.

— Ты — наш староста? — обратилась в перерыве она к Ромке.

— Ну? — односложно ответил тот.

— У, какой бука! Хочешь конфетку? — протянула она «Мишку».

— Нет, спасибо!

— Бери, бери. У меня много, — и простодушно добавила: — Ты, пожалуйста, меня не ругай. Мы с папой только вчера из Сочи вернулись. Он сказал, что перед занятиями мне нужно как следует отдохнуть. Видишь, какой загарчик?

И, слегка приподняв юбку, она покрутила туда-сюда стройной ножкой. На выручку совершенно обалдевшему Ромке пришел Светик.

— Как вы элегантны, мадмуазель! Простите, как вас величать?

— Ната! — ответила девушка.

— Фи, как грубо. Уж лучше, — Светик напряг лоб и выпалил, просияв: — Натэллочка! А? Каково?

— Натэллочка, — повторила серьезно девушка. — Пожалуй, звучит.

В качестве гонорара он тут же получил «Мишку».

Натэллочка была удивительно откровенна. Уже через пятнадцать минут «дорогие мальчики», как она их называла, знали, что ее папа — генерал. Мама — преподавательница русского языка, сейчас не работает, потому что неважно себя чувствует и, кроме того, за папой требуется уход. Поскольку папа военный, они исколесили всю страну. Теперь он служит здесь, в Москве, и у них большая квартира на набережной. Сюда в институт ее привез папин шофер в черной «Волге».

Она страшно удивилась, когда Ромка довольно грубо заметил, что нечего выпендриваться и что в институт надо ездить на общественном транспорте.

— Если надо, я, конечно, буду. Но, между прочим, в школу и из школы меня всегда на машине возили.

— Ну, и очень плохо. Машина-то не твоя, а папина, к тому же служебная.

— А мама говорит, что машину для того папе дают, чтобы быт его был устроен, чтобы он во время службы ни о чем личном не беспокоился.

— По-русски говоря, значит, мама на «Волге» по магазинам ездит?

— И на рынок тоже, — добавила Натэллочка.

Спорить с ней было трудно. В Натэллочке удивительным образом сочетались доброта, активность в оказании помощи страждущим и деловито-холодная предприимчивость, особенно в отношении с работниками сферы обслуживания. Она без конца то дарила коробку конфет «своей» парикмахерше, то «всучивала» духи администратору кинотеатра, то доставала какую-то редкую книгу преподавателю. Даже конфеты, которыми Натэллочка щедро одаривала окружающих, Ромка считал тайным подкупом, чтобы все к ней хорошо относились. И в то же время, если кто-то из их группы заболевал, она первой мчалась в больницу, впрочем и там умея мгновенно найти лечащего врача, чтобы подсунуть ему какую-нибудь безделушку.

Натэллочка была взбалмошной, легко обещала и также легко забывала, настроение ее непрерывно менялось. Однако за всей этой мишурой угадывался добрый товарищ. «Генеральская дочка» писала шпаргалки для других, последней уходила с экзамена, болея за каждого, безвозмездно кормила «севших на мель» в институтской столовой.

Когда жеребенок наконец поднял голову и отскочил в сторону, слегка покачиваясь на грациозных ножках, Ромка сказал:

— Ну что, двинули, «кормящая мама»?

— А его куда?

— Пусть с нами гуляет, а то опять в конюшне очутиться!

Быстренько разгрузив телегу, отправились обратно. Их возвращение было встречено радостными возгласами.

— Ой, какой хорошенький! — подбежала Ира. — Натка, ты роды принимала?

Та смущенно кивала, искоса поглядывая на Ромку. Он сделал непроницаемое лицо и взялся за косу. К концу дня инцидент был забыт. Тем более что действительно они одержали настоящую победу: к шести вечера на поле не осталось ни одной травинки.

— Знай наших! А, Вася? — возбужденно кричал Стас. — Не хуже других косить можем.

Василий усмехнулся:

— Ты думаешь, те косить умели? Ничего подобного! Первый день тоже то и дело косы из земли вытаскивали. А нормы, ты прав, на заготовке силоса легче. Считается прогрессивный метод заготовки кормов, вот он материально Я поощряется. Стога делать — это же еще с дедовских времен. Понял, дурья башка?

— Значит, вы с самого начала знали, что на силосе легче и можно больше заработать? — как громом пораженный, спросил Ромка.

— Ну, не с первого дня, конечно, — смутился Василий, — но разобрались быстро.

— Да, вот тебе и сплоченный коллектив! — ехидно заметила Ира.

На обратном пути не удержались, подъехали к бригаде Андрея. Здесь тоже работа заканчивалась. Волокуши подвозили уже жалкие клочки. Стог стоял величественный, как линейный корабль. Однако прибывший сюда Кузьмич сокрушенно качал головой:

— Не рассчитали, ребята. Сена не хватило на завершение. Поставлю я вам шестьдесят центнеров, но долго такой стог не простоит. Дожди пойдут, и сено все намокнет.