Лотти Могач - Поцелуй меня первым

Впрочем, когда пришло сообщение от Коннора, ничего этого еще не случилось. В Сойнтуле было 12:58, Тесса спокойно обедала в кафе «Палисандр», а я сидела за компьютером, составляя письмо о поездке на континент, которое Тесса отправит Джастине, когда вернется. По привычке я проверяла почтовый ящик Тессы несколько раз в час и, в очередной раз обновив страницу, увидела письмо с незнакомого адреса. Коннор Девин. В поле «Тема сообщения» было только одно слово: «Знаешь…»

«…я тут поразмыслил о твоей теории насчет Бенни, – говорилось в письме, – и решил, что ты права. Он спал с ними обоими».

И все. Никакой подписи. Ничего больше. Чуть ниже сообщалось, что письмо отправлено с телефона «Блэкберри».

Разумеется, я была озадачена, не имея ни малейшего представления ни об отправителе, ни об упомянутом «Бенни». Тем не менее лишенное всякой официальности письмо было написано как бы в продолжение начатого когда-то разговора. Ни в адресной книге Тессы, ни в моих записях не оказалось никаких упоминаний о Конноре Девине. Точно зная, что среди друзей Тессы на «Фейсбуке» его тоже нет, я решила выяснить, есть ли у них общие знакомые, и воспользовалась строкой поиска. Имя оказалось на удивление распространенным – 38 человек в одном только Лондоне, но ни одного общего друга с Тессой. О «Бенни» в моих файлах тоже не было ни слова. Поисковый запрос «Коннор Девин» дал множество результатов, но ни один не имел никакого отношения к Тессе.

Тесса и раньше получала письма от незнакомых мне людей. Примерно месяц назад пришло сообщение от некой Чандры Стенли, стандартное «Привет! Ничего себе, и как там в Канаде?», и я ответила так же шаблонно. Здесь же все было не так просто. В этом «озорном» письме явно был намек на какую-то приватную шутку.

Подумав, что кто-то ошибся адресом, я решила проигнорировать письмо. Однако на следующий день Коннор Девин снова дал о себе знать.

«Как насчет гренков с костным мозгом в “Сент-Джоне”? Без салата из петрушки?»

Тесса терпеть не могла петрушку, так что отправитель, похоже, действительно был с ней знаком и вовсе не ошибся адресом. Вспомнился мне и «Сент-Джон». Восемь лет назад у Тессы был скоротечный роман с Тоби, шеф-поваром этого ресторана, от одного названия которого меня тошнит, где за большие деньги подавали субпродукты, которые не следует употреблять в пищу. Тоби весил 146 килограмм. Однажды вечером Тесса призналась, что спала с ним из любопытства: ей всегда хотелось заняться сексом с толстяком. Если верить Тессе, по туше Тоби можно было карабкаться, хватаясь за складки всей пятерней – «как на скалодроме». От его кожи пахло дрожжами или галетным печеньем. Ей нравилась «трогательная признательность», но вскоре новизна потеряла свою прелесть.

Из любопытства я еще раз перечитала свои записи о том времени, когда Тесса жила с Кэти Кататоничкой и работала в магазине винтажной одежды в Спиталфилдс. Среди ее мужчин того периода никакого Коннора не было. К ресторану он тоже никакого отношения не имел.

Как я выяснила, ресторан открылся в 1994 году, и тогда же ресторанные критики заговорили о фирменном блюде – гренках с костным мозгом, но это никак не сужало область поиска: ресторан существовал уже семнадцать лет, значит, Коннор и Тесса могли побывать там когда угодно. Опять тупик.

Из сообщения совершенно ясно было одно: Коннор Девин наверняка не знал, что Тесса в Канаде. И я решила ответить.

«Заманчивое предложение, но не стоит того, чтобы проделать пять тысяч миль в один конец».

В ответном письме стоял одинокий вопросительный знак.

Придерживаясь заданного непринужденного тона, я тут же вкратце объяснила, что я – то есть Тесса – теперь живу в Канаде. У меня было заготовлено несколько вариантов такого «вступительного» письма, от непринужденного «захотелось сменить обстановку» для знакомых до глубоко личных, доверительных рассуждений о своей болезни, предназначенных для близких друзей, которые знали о ее состоянии. В случае Коннора я решила перестраховаться и выбрала первый вариант, поскольку понятия не имела, как много ему известно о проблемах Тессы.

И поступила правильно: из его ответа следовало, что он не догадывался ни о ее депрессии, ни о тяжести ее состояния. Он выразил крайнее удивление и засыпал меня вопросами, каждый – в отдельном сообщении, то и дело упоминая какие-то только им двоим известные факты. Почтовый ящик Тессы сигналил, не переставая: «Как ты собираешься жить без приличной “Маргариты”?», «Где ты будешь покупать себе кружевные чулки?», «Что-то я не представляю тебя с вязальными спицами в руках…»

И вот наконец в пятом из этих однострочных сообщений была важная подсказка: «Ну а Джоан? Ты запихнула ее в ручную кладь и провезла контрабандой?».

В 2000–2003 годах у Тессы жила кошка по кличке Джоан, названная в честь актрисы Джоан Кроуфорд. Кошка внезапно исчезла, и от этого у Тессы случился очередной срыв длиной в две недели. Значит, Коннор не общался с Тессой как минимум девять лет.

В очередном сообщении содержался второй важный намек, и временные рамки сузились еще больше. Я упомянула, что в Сойнтулу ходит паром, и в ответ Коннор написал:

«Ну да, твоя любовь к паромам общеизвестна… или переправа без катастрофы тебе не в радость?»

Вероятно, он имел в виду эпизод, случившийся 11 сентября 2001 года, в день террористических атак в США. В тот день Тесса вместе с подругой Джулией сели на паром, идущий из Италии на греческий остров Патры, и узнали о разрушении башен-близнецов от кого-то из пассажиров. Переход длился целых двенадцать часов, и в ту ночь, прямо на палубе, где спали их попутчики, Тесса соблазнила совершенно незнакомого ей восемнадцатилетнего парня, белокурого, «как боттичеллиевский ангел». Маркус – так его звали – недавно окончил престижную частную школу и поступил в Оксфорд.

Итак, в 2001 году Коннор уже был знаком с Тессой, но их общение прекратилось после 2003 года, когда убежала Джоан. Однако это ничего не говорило ни о характере их отношений, ни о самом Конноре, ни о том, почему, после стольких лет, он вдруг решил возобновить знакомство. Но с самого начала он взял излишне непринужденный тон, что никак не вязалось с полным отсутствием какой-либо связи между ними в последние годы. Он словно продолжал увлекательную беседу, как если бы они расстались только вчера. За этим чувствовалось некоторое… Как бы это лучше назвать? Самомнение. Кроме того, он не особенно церемонился, чего нельзя сказать о большинстве друзей Тессы. По-моему, они ее побаивались и прощали ее глупости и сумасбродные выходки.

А еще Коннор задавал непредсказуемые вопросы. Чтобы удовлетворить его любопытство, приходилось копаться в самых разнообразных воспоминаниях Тессы. Ему хотелось знать, по-прежнему ли она считает, что поп-группу Aha незаслуженно обошли вниманием, и удалось ли Шоне в конце концов попасть в Нью-Йорк. Мог дать ссылку на дурацкий видеоролик или прислать незаконченный анекдот, к которому просил сочинить последнюю фразу. Никто не писал Тессе так часто, как Коннор, и бо́льшую часть времени я думала только о том, что ему ответить на этот раз.